Страница 10 из 27
Кровопролитные развернулись бои за Царицын. Важно генералу Краснову быстрее ворваться в город. Стоит Царицын на Волге, на перекрестке больших дорог. На юг, на север, на запад бегут пути. Хлеб с Северного Кавказа, нефть из Баку, хлопок из Средней Азии идут через Царицын в центральные районы России. Возьмешь Царицын – считай, за горло схватил Россию.
– За горло возьмем Советы, – твердил генерал Краснов.
Понимают и красные всю важность города.
Клянутся красные устоять в Царицыне.
Клянутся белые взять Царицын.
Нелегко приходилось Десятой армии. Нелегко командарму. Бойцы из разных областей входили в Десятую армию. Были в ее рядах луганские металлисты, харьковские рабочие, донецкие шахтеры, донские красные казаки. Отряды из Киева, из Нежина, из Полтавы. Сражался под Царицыном даже отряд, который состоял из одесских грузчиков.
Всюду, у всех побывал Ворошилов. Все знали в лицо своего командарма. Все глазами своими видели.
На одном из участков царицынской обороны, у станции Воропоново, неожиданно прорвалась белоказацкая конница. Момент был критический. Силы неравные. Летит, как лавина, конница. Казалось, не быть спасению. Многие от неожиданности дрогнули. Начали отступать.
– Стойте! Стойте! – раздался повелительный голос.
Схватил кричащий смельчак кем-то оставленный пулемет. Развернул, припал к прицелу. Открыл огонь по атакующим.
Остановились другие. Вернулись. Отбили удар врага.
– Молодец, пулеметчик. Молодец! – хвалили бойцы пулеметчика.
Подошли, смотрят, а это сам командарм Десятой.
И на другом участке, уже у самой границы города, тоже, казалось, вот-вот и прорвутся белые. Стеной поднимались враги в атаку. Казалось, минута – и дрогнет красная оборона. И вдруг:
– Товарищи, за мной, вперед! Ура!
Непонятно, откуда появился здесь командарм. Бросился в атаку. Устремились за ним другие. Решительной атакой отбили белых.
– Молодец, молодец! – хвалили после боя бойцы командарма. – Вовремя здесь оказался, вовремя поднял народ в атаку.
Умело, самоотверженно руководил Ворошилов обороной Царицына. То он на поле боя. То он над картой в штабе. То отдает приказы. То обсуждает планы. «Вот тебе и бывший слесарь!» – поражались белые генералы. «Ясный ум» – даже враги в белогвардейских газетах о нем писали.
До последнего дня Гражданской войны на разных фронтах бился Ворошилов с врагами Советской власти. Вскоре после окончания войны он стал заместителем, а затем и народным комиссаром по военным и морским делам. Ворошилов был в числе пяти первых советских военачальников, которым Советское правительство присвоило высокое воинское звание – Маршал Советского Союза. В годы Великой Отечественной войны маршал Ворошилов занимал высокие командные посты в Красной Армии, являлся членом Ставки Верховного Главнокомандования.
Долгие годы Климент Ефремович Ворошилов был Председателем Президиума Верховного Совета СССР. Он скончался в 1969 году и похоронен в Москве на Красной площади.
Добыча
Белый казак Федька Зудов читал бумагу:
«Казаки! Станичники! При взятии Царицына даю вам полную волю и свободу на три дня. Все, что будет захвачено в городе, – ваше. Можете забирать и направлять к себе домой, родным. Всем близлежащим станицам, хуторам даю свободу действий в разделе добра, отбитого у большевиков в Царицыне, и отправке его по домам. Да поможет вам Бог в победе над красными супостатами!
Бумагу показал Зудову Гришка Хлудов.
– Где взял? – спрашивает Федька Зудов.
– У Мишки Блудова, – отвечает Хлудов.
Казаки Зудов, Хлудов и Блудов – все из одной станицы. Как раз недалеко от Царицына расположена их станица.
Бумагу, которая побывала у них в руках, действительно подписал генерал Краснов. Стремится он взять побыстрей Царицын. Подзадоривает казаков. Пообещал им отдать город на три дня на разграбление.
Довольны белые казаки. Царицын город большой, небедный. Будет добыча, будет пожива. То-то добра привалит!
Слетали Зудов, Хлудов и Блудов к себе в станицу. Коней запрягли в возы. Пригнали возы к Царицыну. Укрыли в балках поближе к городу.
Размечтались мародеры станичники.
Мечтает Федька Зудов:
– Перину возьму пуховую. – Подумал. – Нет, две. Подушек возьму штук пять. – Подумал. – Нет, десять. Два сундука разным добром набью. – Подумал. – Нет, три. – Еще раз подумал. – Пожалуй, возьму четыре. Э-эх, не один бы, два бы воза сюда пригнать!..
Мечтает о поживе и Гришка Хлудов. Палец за пальцем на руках загибает:
– Шуба на медвежьем меху – это раз. Тулупчик на заячьем – это два. Шапка бобровая – это, выходит, три. – Далее было четыре и пять. С одной руки перешел на другую: – Самовар тульский с медалями – шесть, платок оренбургский с узором – семь. – Далее было и восемь, и девять, и десять.
Не хватает на руках у Хлудова пальцев. Хоть разувайся, снимай сапоги и на ногах считай.
Размечтался и Мишка Блудов.
Часы с боем – его желание. А кроме часов:
– Вот бы попалось чудо: граммофон – инструмент играющий.
Ждут в станице Федьку Зудова, Гришку Хлудова, Мишку Блудова. Ждут других казаков.
– Скоро, скоро приедут станичники. Чтоб казакам да не взять Царицына!
Мальчишки бегают к косогору. Вдаль ястребами смотрят. И вот:
– Едут! Едут!
Действительно, едут, идут возы.
– Что ж за богатства везут добытчики?
Подъехал к родному дому первый воз. Глянули люди. Где же добыча? Федька Зудов лежит в возу. Федька Зудов лежит в гробу.
Подъехал к родному дому второй воз. Глянули люди. Где же добыча? Гришка Хлудов лежит в возу. Гришка Хлудов лежит в гробу.
Подъехал к родному дому третий воз. Глянули люди. Мишка Блудов в возу лежит. Мишка Блудов сном непробудным спит.
А как же Царицын?
Царицын все так же в руках у красных.
История с продолжением
Генерал Краснов – старый противник Советской власти. Это он командовал теми войсками, которые в октябре 1917 года бросил Керенский на Петроград. Это он сражался с красногвардейскими отрядами под Царским Селом, под Пулковом.
Разбиты были Керенский и Краснов. Керенский бежал. Краснов же попал к красногвардейцам в плен. Привезли генерала Краснова в Петроград, в Смольный. Долго беседовали.
Стал генерал просить, чтобы его простили. Честное генеральское слово дал, что никогда не поднимет больше оружия против Советской власти.
Поверила Советская власть Краснову. Отпустили его на свободу.
Однако не сдержал генерал Краснов генеральского слова. Обманул он Советскую власть. Бежал из Петрограда на Дон к донскому атаману генералу Каледину. А вскоре, после того как застрелился Каледин, Краснов и сам был избран донским атаманом.
– Ура атаману Краснову!
– Ура! – гремело тогда на Дону.
В чине донского атамана и повел генерал Краснов войну против Советской власти. Летом и осенью 1918 года бои с генералом Красновым были одними из самых важных в борьбе за молодую Советскую Республику.
Трудно было Советскому государству. На западе хозяйничали немцы. На востоке восстали белочехословаки. Советский Север захватили англичане и американцы. И вот с юга стал наступать генерал Краснов.
В сентябре 1918 года для борьбы с генералом Красновым был образован Южный фронт.
Неудачно сложилось для нас начало. Красная Армия на юге была малочисленной. Оружия не хватало. В штаб Южного фронта даже пробрались изменники.
– Наша берёт! Наша берёт! – торжествовал генерал Краснов.
Однако рано радовались белые. Нашлись у Красной Армии нужные силы.
Собирался генерал Краснов захватить Царицын. Трижды походом ходил на Царицын. Не получилось. Не взят Царицын.