Не твой герой (ЛП)

— Хорошо, тогда я пойду, — моя рука ложится на ручку, когда я останавливаюсь от ее слов.

— Я ненавижу это. Я ненавижу свою работу. Ненавижу, что не могу уложить своего ребенка каждую ночь в постель. Я ненавижу, что все время одна. И я ненавижу, что второй раз за месяц ты видишь меня в худшем состоянии, — когда я начинаю говорить, она поднимает руку, чтобы остановить меня. — Я беру свои слова обратно. Три раза. В клубе, когда я набросилась на тебя, а затем вечером. О, господи! — она выдирает заколку из волос и плюхается на диван.

— Ты, наверное, думаешь, что я полный псих, — говорю я.

— Нет, я не знаю тебя. И я бы хотела не желать этого, — она грызёт ноготь большого пальца.

— Ты хочешь знать, но не хочешь желать.

— Да.

— О.

Тщательно выбирая свои слова, я говорю ей:

— Я хочу тебя. И я, честно говоря, не уверен, это из-за того, что я знаю, что ты будешь хорошей любовницей или из-за того, что я не могу получить тебя, — моя прямота не пугает ее.

— Почему ты не можешь получить меня?

— Я не могу получить тебя, потому что не могу тебе дать то, что вам нужно, — она встает и случайно задевает своей грудью мой живот.

— И что, по твоему, мне нужно?

— Больше, чем несколько часов, — слабая улыбка появляется на ее губах.

Ее крошечное запястье оказывается в моих руках, когда я беру его, чтобы поцеловать ее ладонь, прежде чем мягко толкаю девушку обратно на диван и, подходя к двери, я говорю:

— Я не знаю, почему, черт возьми, я пришел сюда.

Я думал, какого хрена? Я что, стал благородным и упаду к ее ногам? Я не беспокоюсь о женщинах. Я не беспокоюсь ни о ком, кроме себя. Но по какой-то чертовой причине, которая осталась от моей совести, той, что перевешивает мой член, меня тянет к ней.

— Ты прав, Сэм, — Кортни садится на колени на диване и накручивает прядь волос на палец, — я хочу большего, но иногда кажется, что это никогда не произойдет, и я никогда не найду хорошего мужчину. Даже интересно, зачем я это сказала.

Мысль о ней с каким-нибудь другим парнем раздражает меня. Я хочу просто трахнуть ее и покончить с этим. Вытрахать ее из моих мыслей, прежде чем она найдет хорошего мужчину. Я сжимаю кулаки, представляя, как она раскрывается и стонет для кого-то другого, как они кончают вместе.

— Тебе лучше уйти, — заканчивает она шепотом.

— Скорее всего, — только ноги не хотят двигаться, хотя мозг знает, что мне нужно уйти.

Может, она и не понимает, но Кортни подает мне все сигналы. Мягкий голос, приподнятая грудь, накручивание волос на палец. Я знаю, что если прямо сейчас не уйду, то сделаю то, о чем она будет сожалеть. Я не буду жалеть об этом, но она будет.

Девушка встает и медленно подходит ко мне, каждое покачивание ее бедер, как вызов для моего члена.

— Мне нужно запереть дверь после того, как ты уйдешь.

На ней черные брюки и рабочая уродливая зеленая рубашка поло, и она не понимает, как чертовски сексуально выглядит. Ее волосы спадают на плечи, и мне интересно, они такие же мягкие, какими и выглядят?

— Мне нужно уйти, — она молчит, но кивает. Ее грудь поднимается с каждым вздохом. — Прикажи мне уйти, — когда она не отвечает, я протягиваю руку, чтобы коснуться ее волос, и делаю шаг ближе, проиграв битву. Я сдвигаю руку на ее щеку, поглаживая.

Нежная, мягкая, гладкая, приятная.

— Она нежная, другая часть такая же нежная, Кортни? — я не могу контролировать своё тело, когда моя рука скользит по ее плечу от груди и опускается ниже ее живота. Глядя на меня жаждущим взглядом, она кивает, пока мои пальцы играют с поясом ее брюк.

Моя другая рука, скользящая под ее рубашку, присоединяется к веселью. Я приподнимаю чашечку ее бюстгальтера и не могу удержаться от стона, когда ее большая грудь оказывается в моей жаждущей руке. Кортни жадно втягивает воздух и хватается за мои плечи.

— Иисус, это приятно, — я осторожно толкаю её на пару шагов назад так, чтобы ее спина прислонилась к стене.

— Подними рубашку, я должен это увидеть, — я пощипываю ее соски, и она стонет, делая мой член еще тверже. Я вдавливаю свое колено между ее бедер и раскрываю их.

Когда она обнажает свою грудь для меня, я не теряю времени. Я сосу, лижу и покусываю каждый сантиметр ее самых идеальных сисек, которые я когда-либо видел.

— Боже, Сэм, — ее пальцы грубо хватаются за мои волосы, и она притягивает свой рот к моему. И я, кажется, уже обожаю его. Мне нравится чувствовать ее губы на своих. Я обычно не целуюсь, когда трахаюсь. Это слишком интимно. Но после того как она напугала меня на крыльце, я понял, что пропал, мне нужно попробовать вкус ее губ.

— Ты уверена, что хочешь этого? — я отстраняюсь от нее и наклоняюсь, чтобы спустить свои джинсы и боксеры до колен.

— Да, — она расстегивает свои брюки, и уже через секунду я начинаю трахать ее пальцами.

— О, Боже!

— Бл*дь, детка. Ты тугая, — я добавляю третий палец и, клянусь, что сам едва не кончил в штаны. Скользкая, горячая… ее киска сводит с ума… ожидание убивает меня.

— Я не могу дождаться, когда окажусь внутри тебя.

Она срывает с меня рубашку и стягивает свои брюки полностью, я скидываю свои джинсы и беру презерватив из бумажника.

Раскатываю латекс по своему члену и наслаждаюсь, наблюдая, как извивается Кортни. Ее щеки раскраснелись, и красные следы от моих пальцев и губ покрывают всю её грудь. Некоторые из них останутся там в течение нескольких дней, и какая-то часть меня рада этому. Если она будет работать в клубе «Х», я хочу, чтобы эти ублюдки видели мой след на ней.

Я хватаю ее за задницу и поднимаю вверх, прижимая ее плечи к стене. Провожу пульсирующим кончиком члена по ее складочкам, пока ее соки смазывают меня достаточно, чтобы войти в нее на несколько сантиметров. Она кусает мое плечо и цепляется в мою спину ногтями. Кортни очень тугая и ощущается чертовски приятно, она чувствуется просто о*уено.

— Дерьмо, с тобой все в порядке? — она кивает, но это не тот ответ, который я хочу. — Ты должна смотреть на меня, когда мой член в тебе. Мне нужно знать, что ты со мной, — я всегда этого избегал, но сейчас мне нужно видеть ее глаза. Это чертовски заводит, когда смотришь ей в лицо.

Она поднимает голову и прижимает свой лоб к моему, убедившись, что мы смотрим друг другу в глаза. И, черт возьми, мой член становится еще твёрже.

— Прошло много времени, после моего последнего раза, но сейчас я в порядке. Пожалуйста, просто трахни меня.

Мы продолжаем смотреть друг на друга, слушая сбивчивое дыхание. Я снова трусь кончиком члена, после чего резко и глубоко погружаюсь в неё, по самые яйца. Она громко стонет, и я делаю это снова. Сохраняя тот же ритм, я трахаю ее так долго, как могу, потому что, безусловно, это самая лучшая киска, внутри которой я когда-либо был.

Кортни сжимает меня внутри, пот течёт по моей спине. В этот момент я вытаскиваю свой член и не двигаюсь.

— Объезди мой член, позволь мне посмотреть на твою киску в действии, — её тело дрожит.

Она скачет на моем члене как гребаный чемпион, бл*дь, ее задница сжимается, каждый раз, когда я опускаю ее вниз.

Ее губы приоткрыты, дыхание сбилось, щеки покраснели, Кортни смотрит на меня, как чертова порноактриса.

— Черт, детка. Прямо сейчас ты выглядишь так сексуально, — поскольку я держу ее на весу, и мои руки заняты, я хлопаю ее по заднице и прижимаю ближе к себе. — Тебе придется поиграть со свои сосками для меня, — она мягко обводит свое розовые соски и двигает бедрами еще быстрее. Я не могу больше сдерживаться, — сожми их посильнее и трахай меня быстрее, чтобы кончить.

Ее движения ускоряются, она сжимает соски и тянет их. Кортни вскрикивает, я прижимаю ее к стене и врезаюсь в нее сильнее, чем когда-либо. Она кончает, и я изливаюсь в нее. Обычно, когда я трахаюсь, все становится черным и больше ничего не существует. Но в этот раз, я вижу гребаный свет, и меня это бесит. Ее лицо довольное, и она улыбается. Она думает, что это что-то значит, но это ни черта не так.