Страница 5 из 7
-═Понял.
-═Тогда пошли.
==========
Глава 2 ==========
Я сидел на крыльце дома и, щурясь, разглядывал мелкую и близнецов, что кружились в воздухе перед домом, устроив подобие квиддича. Было тепло и как-то даже не по-английски солнечно, отчего пейзаж мигом перестал быть бледным и унылым, приобретая невиданную яркость и сочность.
Пахло травой, полевыми цветами и сдобной выпечкой с кухни. Я вдыхал эти запахи и невольно блаженно щурился, заново ощущая что такое обоняние, не забитое бытовой химией и городским смогом. В той жизни я это в полной мере прочувствовал только после полугода лазанья по горам. Обоняние моё обострилось настолько, что я за несколько сотен метров ощущал запах дыма даже от совсем небольшого костра, а "аромат" давно немытого тела метров за пятьдесят, конечно это при условии достаточно длительной "лёжки" или "секрета", выставленного противником.
Вообще, в диких условиях все чувства человека обострялись неимоверно. Слух, обоняние, зрение в чуть меньшей степени, но и оно менялось в лучшую сторону.
-═Рон, давай с нами!
Я посмотрел на подлетевшую ко мне Джинни. Сестру, да, теперь уже мою сестру, коль я решил вживаться в роль. Подумав, отрицательно качнул головой, приподнял лежащую на коленях книгу. Всего лишь пособие для дошкольников, доступным и понятным путём объясняющее, что такое магия, и дающее базовые подготовительные упражнения с простейшими бытовыми чарами в конце, но это, пожалуй, было для меня сейчас наилучшим выбором.
-═Ладно, но если захочешь, присоединяйся.
Поправив чёлку, она заложила лихой вираж, этакую полупетлю, полубочку и унеслась обратно к парням, отбив на ходу брошенный ей мяч и поднырнув под бросившегося наперерез брата.
Да, известие, что младший сын почти полностью потерял память Уизли, не обрадовало. Молли, глотая слёзы, всё порывалась гладить меня по голове, Артур комкал в руках газету, а с лиц братьев не сходило выражение тревоги и вины.
Я молчал. За меня, по большей части, говорил Грюм. Спасибо ему за это. И про потерю памяти, и про необходимость заново социализироваться. Про стресс и шок. Ещё раз предупредил про убитого не болтать и, особенно, про то, что я пережил Аваду.
Побыв ещё немного, обсуждая уже что-то приватно с Артуром, аврор дом покинул, а мы наскоро поужинали. В полной тишине, под негромкий стук столовых приборов. Тишина эта угнетала, но я не хотел ничего говорить, а остальные просто не знали что сказать. Сразу после мне показали мою комнату, скомкано пожелав спокойной ночи, и я, наконец, остался один.
За неделю в "Норе" я привык в основном общаться односложными "да" и "нет". Молли каждый раз, на мой молчаливый кивок, только вытирала набежавшие слезы, но я не мог по-другому, просто потому, что они слишком хорошо знали своего сына и легко бы вычислили несвойственные ему речевые обороты, манеру произношения, лексикон, акцент, в конце концов. Всё то, что простой потерей памяти объяснить никак нельзя. Именно по этим признакам меня в первую очередь и заподозрил Грюм, а он не был Рону родной матерью.
Мне, всё же, было проще, чем им. Я и в той жизни был немногословен. Поэтому к радости или печали, но вскоре меня перестали тормошить и пытаться разговорить, приняв таким, каким я стал.
А я, по уже въевшейся в плоть и кровь привычке, принялся утолять дикий информационный голод, используя как родственников так и неплохую, на удивление, библиотеку в доме.
А потом возле "Норы" появилась она.
Визг тормозов вывел меня из раздумий, когда я, по своему обыкновению, читал очередную книгу, привалившись к одинокому столбу, бывшему когда-то частью забора, окружавшего границы владений семьи Уизли. Вот только сам забор давно подгнил и завалился в траву, где ещё можно было поискать остатки сбитых меж собой штакетин. Лишь глубоко врытый в землю грубо оструганный ствол дерева, сантиметров тридцати в диаметре, одиноко и упрямо продолжал возвышаться над сплошным травяным морем.
Подняв голову, я увидел "Мини Купер" 1959 года, красный, с чёрным капотом, блестящий и вызывающе новый, словно бы с момента их выпуска не прошло больше тридцати лет. Эту машинку сложно было не узнать, на такой катался мистер Бин, персонаж комика Роуэна Эткинсона.
А от "Купера" ко мне уже решительным шагом направлялась девушка, хотя нет, вблизи я понял, что это всё же достаточно молодая женщина тридцати═- тридцати пяти лет.
Зелёная блестящая юбка, жакет, с рукавами и воротником отороченными мехом, очки в простой оправе и белые, словно выбеленные, волосы...
Я машинально взглянул на наручные часы, отмечая время. Час с четвертью пополудни, самое начало ланча в пристойной английской семье и самое неудачное, с точки зрения этикета, время для визитов.
Вот только этой гостье никакого дела до этикета не было, а на мнение кого-либо, кроме самой себя, скандальная журналистка "Пророка" чихать хотела с высокой колокольни.
Акула пера местного разлива, незабвенная Рита Скитер.
Хмыкнув, я отвёл от неё взгляд и снова уткнулся в книжку. Не ждал я её, хотя события ночи после Чемпионата наделали много шума, и даже обо мне короткая и сухая строчка текста упоминала, без имён, пока без имён, как об ученике Хогвартса, пострадавшем при нападении. Были ещё пострадавшие, но в массе своей от давки, возникшей при бегстве такой толпы народа, ну, а маглов никто не считал, хотя Артур раз обмолвился, недовольно поджав губы, что отделу магических происшествий и катастроф пришлось немало поработать.
Ярко-красные "лодочки" остановились около меня.
-═Ну что тут у нас?
Она присела на корточки, вглядываясь с лёгкой ироничной улыбкой.
-═Рон Уизли, невинная жертва нападения Пожирателей.
-═Лиц, одетых Пожирателями.
Я упорно старался не смотреть на неё, по крайней мере, прямо. Что по пронырливости, что по беспринципности, фору она могла дать многим и многим. Одно хорошо, знать меня она могла лишь со слов других людей, всё меньше шансов для расшифровки.
-═Ну да, конечно. Какой серьёзный мальчик.
Голос её приобрёл слегка завораживающие, чувственные нотки.
-═Мне так хочется написать о тебе статью. Ты же согласен, что это здорово, статью, и о тебе, да ещё в "Пророке"? А, Рон?
-═Ну, наверное.
Мой тон был сух и безучастен, тяжело вздохнув, я оторвался от чтения и задумчиво уставился ей в вырез незастёгнутого жакета.
Словно бы случайно, она коснулась следующей пуговички на одежде, чуть потискав её и потянув ниже, делая декольте глубже, буквально на полсантиметра, но всё же, а улыбка её стала улыбкой матёрой искусительницы.