Детство Сашки

— Ну, поехали на обед…

Все встали на лыжи и съехали с холма обратно к дороге. Там лыжи снимали и втыкали в сугробы на обочине, а потом подходили к грузовикам, за которыми были прицеплены настоящие солдатские полевые кухни. И каждому дали кусок хлеба, ложку, алюминиевую миску с картошкой, тушеной с мясом и полкружки какао. Все это нужно было держать в руках и как-то есть.

Сашка выпил какао, отдал кружку, и только потом принялся за картошку. Картошка была совсем не горячая и не такая, как делала мама. Фотик мешал, и он перекинул его на спину.

Только он доел — опять закричали что-то, и все полезли снова на холм, нацепив лыжи. Сашка тоже полез, но отстал немного. А когда он поднялся, то увидел, что все уже ссыпались гурьбой в овраг и лезут сквозь глубокий снег на ту сторону. Тут никого почти и не осталось. Он еще разок щелкнул фотоаппаратом и повернул лыжи назад.

Дома мама с папой допытывались, почему он недовольный, что случилось. А когда он попытался объяснить, что ничего же не понятно, кто и где — не понятно, как играть — не понятно, и вообще — зачем он там был нужен? — папа спокойно сказал:

— А на войне, сын, всегда так. Солдаты ничего не знают. Знают только генералы. Ты «Живые и мертвые» еще не читал? Почитай. Уже можно.

Фотографии не получились. Вышли только те кадры, на которых был белый снег и какие-то кустики вдалеке. Но о том, что он был корреспондентом, все сразу забыли, потому что выиграла все равно не наша школа, а та, в которой было больше учеников. И когда на линейке объявляли благодарности за активное участие в военно-патриотической игре «Зарница», Сашку не назвали. А он и не ждал. Он боялся, что скажут: ты был там? А где же фотографии?

Таких больших мероприятий больше не собирали. А в пионерском лагере разные игры и бои были всегда. И там Сашке все нравилось больше. Там все было понятно.

Поход

В этой смене первым призом сделали поход с ночевкой. Там было два первых приза. Только самый главный — поход. А тот, который второй главный, это разрешение смотреть телевизор после отбоя. Сейчас-то подумали бы, почесали затылки, наверное. А тогда, когда объявили правила общелагерной игры, у-у-у-у! Тогда и думать не могли, что есть что-то интереснее, чем поход. С палатками, с обедом и ужином в лесу, с ночевкой! Эх…

Надо было участвовать активно во всех мероприятиях. И не только участвовать, но и побеждать. Там был футбольный турнир, был бег, был шахматный турнир, было обязательное участие в смотре художественной самодеятельности — вот этого никто не любил, но пришлось, пришлось…

И в конце были еще соревнования, когда на время проходили по лесному маршруту, разыскивая по приметам и следам новые задания и выполняя их. Почему-то это называли «звездный маршрут».

В футбол отыграли хорошо. Совсем неплохо отыграли. Второе место. Ну, отряд был второй, вот второе место и получили. Сашка во втором отряде был звеньевым первого звена. Поэтому на построение шел сразу за командиром отряда. А за ним уже — весь их отряд. Первый отряд был старше на год. Вот они в футбол и выиграли. Зато в шахматы выиграли наши! В шахматы играли не все, как и в футбол. Выбирали команду из пяти человек — одна девочка обязательно! — потом после обеда усаживались в клубе и играли. Если в клубе места не хватало, то можно было играть у себя на верандах, под шумное боление двух отрядов сразу.

Вот с самодеятельностью было хуже. Никто не соглашался никакого номера показывать. И тогда второй отряд придумал хитрость. Места давали не только за победу, но и за массовость. Вот и решили, что участвовать будут все. Одни подпевать — «Вихри враждебные веют над нами…», другие — маршировать по сцене и перестраиваться. А Сашке дали красное знамя, и он должен был маршировать впереди всех, размахивая им, а потом как будто выстрел — это он должен был стукнуть древком по сцене — и он падает, а все вокруг него застывают, и кто-то подхватывает знамя и снова музыка, все поют и маршируют.

Вот так придумали вожатые вместе с пионерами. И когда две девчонки из первого отряда показали почти настоящий балет, а после них на сцену высыпал весь второй отряд в парадной форме и в пилотках, то жюри единогласно отдало этот конкурс именно им, специально отметив очень реалистичную Сашкину смерть.

«Звездный маршрут», последнее испытание, и правда оказался звездным. Ну, то есть, как звезда. Все разбегались в разные стороны, по секундомеру, через каждые две минуты, чтобы не столкнуться. Тут уже бежали звеньями, и нужно было всем звеном прийти как можно скорее к финишу.

Только никто заранее не знал, где финиш. Давали листок с маршрутом до первого секрета. Там надо было искать второе задание. Потом так же — третье. И так до финиша.

Сашкино звено шло хорошо. Там, где надо было просто бежать, они отстали. Но зато в лесу наверстали. Его разведчики быстро находили в кустах очередной пакет с заданием, и все бежали дальше, перебираясь через бурелом и ручьи. А конец маршрута оказался на костровой поляне. Там, на берегу реки, всех ожидало жюри. Только они не смотрели на секундомеры, а показывали: вон там взять палатку, вот туда ее поставить, а перед палаткой зажечь костер.

Все носились взад и вперед, толкались, а их звено сразу разделилось. Васька с парнями ставил палатку, а Сашка с девчонками, шагнув в сторону, стал сочинять костер. Веточек принесли много, но все было влажное, а спичек выдавали всего три штуки. Сашка видел, как у кого-то из соперников уже кончились спички, и они побежали к жюри, но там только смеялись, мотали головой и что-то писали у себя в листах бумаги, прикнопленных к фанеркам.

Бересты сухой не было. И лес стоял далеко. А палатку уже поставили, и прибежал Васька и стал шептать, что у него спички есть. Но соревнования обманом выиграть нельзя, и Сашка раскрыл свою самую настоящую офицерскую полевую сумку, и там у него была тетрадь, из которой он вырвал два листа, смял их, сунул в самый центр шалашика из тонких веток. Потом осмотрел спички и коробок: все были какие-то потертые, старые. Опасно было потерять хоть одну спичку.

И тогда он взял все три сразу, ширкнул по коробку, и пока не вспыхнул огонь, пока только шипела еще селитра, сунул спички в самую глубину, туда, где не было ветра. Спички вспыхнули разом, от них потёк огонь по сухой бумаге, затрещали мелкие веточки. Сашка положил сверху ветку зеленой хвои.

— Ты что, задушишь ведь!

— Так надо, — отодвинул он друга.

И как только пошел густой желтый дым, Сашка выпрямился и поднял руку. К ним тут же подбежал кто-то из жюри, глянул на костер, подергал за растяжки палатку, что-то записал и побежал дальше, скомандовав, чтобы потушили огонь.

На вечерней линейке подводили итоги лагерной игры.

Нашли хорошие слова для всех участников, даже для самых младших, которые никакого места не получили. Но особенно отметили участие в самодеятельности всего второго отряда и, конечно, костер, зажженный с первой попытки. В общем, первый отряд потянулся в ленинскую комнату к телевизору, а второй отряд пошел спать, потому что утром после завтрака им надо было идти в поход.

Вот.

А утром был поход. После завтрака все зашли обратно в отрядный дом, взяли свои рюкзаки, построились перед домом, дождались вожатых, и по команде двумя цепочками пошли из лагеря. Выходили не через главный вход, где фанерная ракета и название на арке «Восток», а через поляну костров по тропинке в лес, а дальше — куда поведут.

На ходу кидались шишками, веселились.

Еще бы! У всего лагеря будет «мертвый час», а у нас не будет! И в столовую не пойдем! И отбоя не будет, потому что какой же отбой, если кроватей нет? Правда, после первого часа похода перестали отбегать в сторону за цветочками девчонки, а после второго угомонились и мальчишки, теперь молча шагающие вперед за спинами вожатых, увенчанные простыми рюкзаками.

— А где палатки-то? Палатки кто несет? — разволновался вдруг Васька.