Страница 24 из 122
Еще на подходе к нашей стоянке мы с волком заслышали громкие крики.
Я еле сдержала горестный стон, спина волка напряглась, а затем мы - то есть Жека – рванули со всех ног на болото. Выныривая из-за кустов боярышника, застали следующую картину.
В болоте по колено в трясине стоял Яник и с грозным видом махал стрелой, а на краю водоема стоял непонятный субъект. Мой беличий радар определил его как вид - царевич, подвид - ненашенский. Был он черноволос, высок, красив - в общем, галочки над необходимыми пунктиками во внешности стояли. Я в очередной раз подивилась неленивости этого мира в создании красивых людей, но комментировать внешность новоприбывшего не стала, полностью погрузившись в разбор ситуации, и - в частности - слов подопечного.
- Возьми свою стрелу и на другом поле пускай! Занято тут! – кричал Яниславушка. – Это моя царевна!
И в подтверждение собственных слов наш царевич указал на лягушку, которая в свою очередь потрясла пойманной еще при нас стрелой. Выглядела она немного недовольно - её видимо не прельщала перспектива обзавестись сразу двумя женихами.
Ну и дурочка! Заиметь сразу двух таких прекрасных мужских экземпляров - это же просто голубая мечта! Еще был Лешего в его кожаных штанах - и был бы полный пакет. М-м-м... Не жизнь, а песня! Эх, не добрались еще до этого мира полигамные браки...
Осознав, что мной опять завладели совсем не правильные фантазии, я вернула свое внимание к происходящему на поляне.
Ненашенскому царевичу, похоже, надоел весь этот цирк, так как он, закатав рукава, с самым серьезным видом тоже полез в болото.
Тут к нам подошла утка и, тяжело вздохнув, встала рядом.
- Это я так понимаю нужный царевич? – уточнил Жека.
Снова тяжелый вздох со стороны несчастной.
- Ага, он. Ратиборушка...
Я умилилась. Видно не у меня одной страсть к ласкательным именам.
- Ну что начинаем активную полевательно-усыпительную деятельность? – предложила я.
- Я, так понимаю, воду вы все-таки достали? – уточнила утка.
Мы с волком согласно кивнули, а я даже потрясла бутыльками, которые через несколько мгновений были у меня оторваны.
Серый, выслушав наставления утки, с самым серьезным видом пошел усыплять наших молодцев и лягушку-красотушку.
Прокравшись по тропинке, не влезая в болото - как умный человек, он брызнул на Яника и еле успел подхватить оседающего в трясину парня.
На пару минут установилась тишина, только царевна-лягушка удивленно квакнула, Ратибор же недоуменно застыл.
Наверное, он соображал, что же делать.
С одной стороны, противник устранен - хватай лягушку в охапку да и дело с концом, а с другой: какой-то непонятный подозрительный тип, условно называющийся Серым Волком, на твоих глазах усыпил почти родственника - брата по крови монаршей, так сказать - и поволок того в лес. Тут, понимаете ли, уже вступает в игру, славимая всеми народами, доблесть.
В общем, пока Ратиборушка думал, я допрыгала до лягушки и усыпила ее. Заметив то, что я, подхватив добычу, тащу ее на берег, царевич прекратил мозговую деятельность и с грозным видом пошел на меня.
- А ну, супостат окаянный, положи мою невесту на место!
- Вы что, дядя, - пропищала я, кряхтя от натуги – лягушенция-то тяжелая. – Какой же я – супостат! Так, белочка обычная, спокойно живу, с ветки на ветки прыгаю да в неприятности влипаю.
Ратибора мои отговорки не впечатлили, и он стал обнажать меч.
- Ой, а вот этого не надо! – закончила я уже на ультразвуке, так как эта махина черноволосая бессердечная замахнулась на меня своим грозным оружием, отчего я сразу решила перейти на бодрый фальцет. – Волк!
Жека показался как никогда вовремя, на бегу отвинтил крышку у бутылька и плеснул остатки на царевича, чудом не задев меня и - увы и ах - попав на утку, которая посреди всей этой какофонии преступно спокойно стояла, уткнувшись носом в крыло.
Ратибор со смачным шлепком плюхнулся в трясину. Мы с волком понаблюдали за этим одно мгновение, и я поудобнее перехватила лягушку.
- Его же надо вытащить? – неуверенно спросила я.
И потом, будто очнувшись:
- Жека! Быстро в болото, он же сейчас потопнет!
Еще мгновение и волк ныряет за Ратей, я стою на тропинке и пищу изо всех сил (зачем не понятно, но зато легче становится).
И вот – о чудо! – болото булькает, и из него выныривает волк с кувшинкой и лягушкой на голове и царевичем под мышкой.
Я от облегчения села, перестав пищать, и прижала к себе лягушенцию, как родную.
Жека, отплевываясь, стал двигаться к берегу. Закинув на сушу Ратика, он выбрался сам и брезгливо снял с себя кувшинку с лягушкой, которая флегматично сидела и надувала живот.
Я доволокла царевну до напарника и упала на траву, стараясь держаться подальше от перепачканного волка.
- Насть, ну вот почему у нас все так, а? Неужели мы не могли просто полить на них водичкой и обойтись без эксцессов? – спросил меня Серый.
Я задумчиво почесала нос и посмотрела на него.
- Думаю, учитывая тот факт, что мы портачим везде, где только можем, то – нет. Мы не могли обойтись без приключений и в этот раз.
Волк тяжело вздохнул и закрыл глаза.
- Честно говоря, когда я соглашался сходить на спектакль «Иван Царевич и Серый Волк», польстившись на глаза красавицы в традиционном русском наряде, я даже и не ожидал, что все так обернется, - сказал он, наконец.
- Так вот как ты сюда попал! – я хихикнула. – Нечего было прельщаться!
Он хмыкнул.
- А тебя каким ветром занесло?
- Курсовым, - многозначительно хмыкнула я, а потом резко села и с все нарастающим в голосе страхом спросила: - Жека. Где. Мой. Рюкзак?