Потерянная жизнь

Джейкоб машет рукой, чтобы мы пошевеливались.

Первым лезет он, а мы с Сэмом с силой удерживаем веревку.

-Теперь ты, - говорит мой напарник.

-Почему это я? – удивляюсь.

-Давай лезь, твою мать! Больше дела!

Он практически выталкивает меня в окно. Ладони горят от грубой веревки, но приходится терпеть и спускаться метр за метром.

Последним спускается Сэм. Когда он уже на уровне третьего этажа, я слышу странный звук, а в следующую секунду веревка лопается. Ребята кидаются вперед, но не успевают поймать. Сэм громко шлепается об асфальт.

-Твою мать!!!

Говорит, значит живой. Первым его осматривает Джейкоб.

-Что? Где?

-Ноги, - резюмирует Сэм. – Перелом.

-Джоб и Стен – нести в грузовик этих ребят. Джоб – водитель. Все, погнали, погнали!

Мы с Джейкобом хватаем ящик с уловом за боковые ручки и уже тащим в рейдерский грузовик с глазом орла в половине солнца, который Джоб со Стеном угнали, пока нас не было. Ничего, новую машину найдут для своих темных делишек.

Вот снова. Я помню, что Тайлер делал какие-то нехорошие дела, но что именно – темнота.

Мы практически налету запрыгиваем в придерживаемые Стеном двери и уже через минуту мчим прочь от высотки, протаранив ворота. Внутри плещется адреналин, и я до сих пор не могу поверить, что нам удалось это провернуть.

Только вот Джейкоб выглядит мрачнее тучи.

На угнанном внедорожнике мы в миг долетаем до спрятанных около дороги автомобилей. Джоб остается за рулем сектантской машины, Стен садится в военный автомобиль. Джейкоб настаивает, чтобы я ехал с ним.

-Боитесь, что сбегу?

-Да куда ты пойдешь? – он смеряет меня взглядом, пока мы строем выезжаем на старое шоссе. – Тебе лекарство нужно еще больше, чем нам.

-Тогда к чему тогда весь этот каламбур?

-Я хочу, чтобы ты мне доверял, парень.

-После того, как вы сами признались, что скрывали от меня всю информацию? И когда я узнал, что через месяц сдохну?

-Я – главный в лагере, - говорит Джейкоб. – И у меня есть свои секреты. Для всеобщей безопасности.

Оставшуюся часть дороги мы едем почти в гробовой тишине. От сильной усталости, не замечаю, как проваливаюсь в сон, который заволакивает меня, словно в водоворот.

Впереди в тумане вижу очертания человека. Это, вроде, девушка. Иду почти на ощупь – настолько плотный туман, но, сколько я не делаю шагов, она не приближается ни на метр. В одной руке ее топор, в другой плюшевый медведь. Картина весьма противоречива, отчего хочется подбежать и защитить ее самому. Я ее знаю или знал. Кажется очень знакомой, но неуловимой, словно ветер.

Машина подскакивает на кочке, и я разом открываю глаза.

-Почти приехали. Хоть вздремнул немного, - говорит уставший Джейкоб.

Мне что-то снилось. Что-то важное, но, как это бывает после пробуждения, я не могу вспомнить ни кадра, как не стараюсь. Остальные ребята уже здесь. Стен с Джобом вытаскивают Сэма из автомобиля и держат на руках.

-Можете опустить меня, посижу на земле.

-Ага, еще что-нибудь себе сломаешь, - ехидничает Стен.

-Оружие выгрузить, всем лечь спать. Это приказ, головорезы, - распоряжается Джейкоб. Ночью в лагере почти никого нет, кроме охранников. И только сейчас я задумываюсь, что тут защита намного сильнее, чем у Тайлера. Уверен, он сделал ставку на то, что все зараженные – звери, которые лишены мозгов. Что ж, сегодня он заплатил за это по полной.

-Что? Мы даже не поглядим, что вы там насобирали? – интересуется Джоб. –Нам же тоже интересно.

-Завтра с утра все и посмотрите, - мрачно буркнул Джейкоб. – Не на что там особо смотреть. Сэма отнести к врачу, она его подлатает.

Уверен, что Джейкоб ожидал увидеть там бесчисленное количество ящиков с боеприпасами, взрывчаткой. Когда мне перед вылазкой давали автомат, я краем глаза успел заметить, что на тот момент в оружейной было гораздо больше ящиков и оружия. Гораздо. Что же там случилось, после того, как я ушел?

А почему я ушел? На какую вылазку я ходил?

Несмотря на то, что был очень поздний час, Джанин не спала. Она сидела на полу, обернувшись в плед, с книгой в руках. Стоило мне зайти, она подскочила на ноги и кинулась ко мне.

-Ну как? Как все прошло? Вы смогли достать патроны?

-Да, немного, но хоть что-то.

-Ты не ранен?

Смеряю ее взглядом «не-надо-так-обо-мне-волноваться».

-Там оказалось не так много, как думал Джейкоб? У тебя озадаченный вид.

-Там крохи на такую армию, что тут собрана. Я просчитался. Я видел, я знал, что там оружия полно. Но что пошло не так –не понимаю.

-Мало ли что могло пойти не так. Нам теперь этого уже не узнать.

Без лишних церемоний укладываюсь спать. Сегодня выдался чертовски тяжелый день.

-Они вас заметили? Что там было?

-Тебе действительно так интересно знать?

-Да.

-Они нас заметили, стали кричать, что их атаковали зараженные, и все в таком духе.

-Обошлось без жертв?

-Очень на это надеюсь. Если только кто-нибудь не умер от аллергии на паралитический газ.

-А с вашей стороны? Никто не пострадал?

-Сэм ноги сломал, когда прыгал из окна.

Буквально слышу, как округляются ее глаза.

-Вы что? Устроили там соревнования по прыжкам в асфальт?

-Нет, мы лишь пытались сохранить свои задницы. А теперь, извини, но я хочу спать.

Стоит ей замолчать, как я начинаю медленно погружаться в полудрему. Уже через минуту мой разум улетает в прекрасную страну снов.

7.

Ребекка

К ночи наша цель стала чуть ближе. Весь день мы шли дорогой, которая одному Уолтеру известна. Он сказал, что уже бывал на этом пути один раз.

Дом Эдель пришлось обходить по большой дуге, ведь мы не знаем, куда могли подеваться браконьеры после нашей последней встречи. Не самой дружелюбной.

Перед глазами стоит лицо того парня, но я усиленно загоняю его в самые дальние закоулки памяти. У меня есть цели поважнее, чем жалеть кого-то, даже себя.

Узнала бы моя мама, что я буду пытаться забыть лицо парнишки, которого убила днем раньше, не поверила бы.

К ночи мы все-таки добираемся до железнодорожной станции. Заброшенное одноэтажное здание, одинокий старенький вагон на путях, большое неработающее табло, покореженные лавочки и мусорные баки.

Уолтер поднимает руку, приказывая всем заткнуться. За время, проведенное с ним, я научилась полагаться на его навыки и командование. Иногда так удобно, когда есть кто-то, кто будет решать за тебя. Тебе лишь остается идти следом и уверять саму себя, что ты все делаешь правильно.

Он указывает на мелькающий слабый свет в самом дальнем левом окошке с чудом сохранившимся стеклом. Я быстрым взглядом осматриваю железнодорожную платформу на предмет опасности, но кажется, здесь больше никого нет.

Уолтер осторожно раздает нам защитные маски. В темноте можно сразу и не рассмотреть, какого цвета белки глаз у того, кто сидит в той самой комнате.

Мы медленно заходим в центральные двери. Внутри пыльно, а под ногами хрустят куски кирпича и какой-то мусор. Показываю пальцем на растяжки из лески и консервных банок, что растянуты прямо над полом. Не заметишь, загремишь на все здание, и только мертвые тебя не услышат. Мы с Алексом делали такие, когда жили месяц в доме, на заднем дворе которого был похоронен Рик.

Налево уходит длинный коридор с рядами дверей по правой стене. В том конце кто-то играет на гитаре. Прямо – зал ожидания, когда-то заполненный рядами стульев, от которых сейчас мало что осталось.

Уолтер машет рукой налево, прикладывая палец к губам, чтобы мы вели себя максимально тихо. Я тыкаю пальцем под ноги, а затем показываю на глаза: «Следите внимательно, куда наступаете». Мы не можем знать, кто сидит в той комнате, сколько их и вооружены ли они.

Под заветной дверью слабо сочится мягкий свет и звучит стройный гитарный перебор. Непривычно слышать гитару в мире «после». Мужской голос затягивает тихую песню, продолжая ловко перебирать струны.