Моё имя - Анита

Владлена поджала губы.

— Прости меня…

— Ну, знаешь ли… — От гнева ноздри Аниты задрожали.

— Прости, я… Это было в запале… Я… Поверь, я уже заплатила за свою ошибку. — Потупила взгляд Владлена. Делать этого совсем не хотелось — ни извиняться, ни прятать глаза, хотелось вцепиться в волосы и расцарапать лицо этой чужой и непонятной Аните.

— Так где ты была всё это время? Тот месяц, а? — Скривила губы в усмешке Анита.

Владлена упорно молчала, глядя в пол. Обрывки её беспорядочных мыслей не без труда доносились до Аниты. Белые. Анита снова усмехнулась:

— А тебе палец в рот не клади! — Она расслабленно рассмеялась.

Сестра прожгла её яростным взглядом:

— Я сюда не затем пришла, — процедила она. — Я прошу совсем немного: свяжись с Элизабет, она очень волнуется. Ей это очень вредно…

Анита не удержалась и саркастично ухмыльнулась:

— Откуда такая любовь к нашей мачехе?! А, Влади? Я, знаешь ли, неплохо помню всё то, что ты про неё говорила чуть меньше года назад… Впрочем, ладно, сменим тему. — Она выжидательно посмотрела на сестру и, поняв, что та ничего говорить не собирается, заговорила сама: — Ты, верно, слышала о смерти Дювы?

Владлена кивнула головой.

— Отлично. А знаешь ли ты, кто это организовал и кто посадит на трон своего ставленника? — Анита самодовольно уставилась в тёмную радужную оболочку глаз Владлены.

Влади поёжилась и поражённо глянула на сестру, и вновь отвела взгляд.

— Ты? — спокойно спросила она.

— Я. — Не менее хладнокровно ответила Анни и направилась к бару. — Будешь что-нибудь? — спросила она будничным тоном.

Влади покачала головой. Анита хмыкнула и налила себе виски.

— А не слишком ли крепкие напитки ты позволяешь себе по утрам? — невольно вырвалось у Владлены.

Анита удивлённо вскинула брови и иронично улыбнулась:

— Не переживай, алкоголь не является смыслом моей жизни. Я пью лишь в состоянии стресса и во время приятных встреч.

Владлена почувствовала себя уязвлённой, но не подала виду.

— Кстати. Кто твой ставленник? Ведь ты что-то об этом говорила.

Анита легко улыбнулась и присела в кресло напротив Владлены.

— Боюсь, её имя тебе ни о чём не скажет, разве что она — двоюродная сестра Бомптириуса Славного и что её кандидатуру одобрили Почесалкин и Сэммюэл Скелетто.

— С такими покровителями и впрямь никакая фамилия не нужна, — усмехнулась Владлена, однако взгляд её оставался цепким и напряжённым. — То есть теперь ты, как я понимаю, фактически поселишься во дворце.

— Ты всё верно понимаешь, — широко улыбнулась Анита, — но, боюсь, поселюсь я там не одна, а с Аскольдом, ведь он также был замешал в заговоре.

Владлену передёрнуло, что, к её удивлению, заметила Анни.

— Да, конечно, я понимаю, — как ни в чём не бывало ответила Влади. — И, знаешь, мне бы не хотелось терять связь со всеми… с тобой, — запнулась она.

Анита пронзительно вгляделась в лицо сестры, холодные чёрные глаза буравили её взглядом.

— Неужто?? — покачала головой она. — А мы ещё осуждаем Бомптириуса! — и она рассмеялась. — Так сложно отойти от меня и Аскольда и окунуться с головой в заботы о Элизе? В конце концов, переехать на другой материк, выйти замуж и нарожать детишек… Поверь мне, милая моя, тебе несложно будет найти какого-нибудь другого богатого олуха и развлекаться на досуге магией.

Губы Владлены превратились в нитку:

— Значит для тебя Аскольд — всего лишь богатый олух? — Спросила она, и глаза налились гневом.

— А тебе какая печаль?

Лицо Влади исказила гримаса боли, она поспешно закрыла его руками:

— Боже, что он с тобой сделал… — Простонала она. — Чудовище…

Анита словно обратилась в камень. Владлена сидела, согнувшись, уткнувшись лбом в колени, грудь её судорожно приподнималась при дыхании.

— Я позвоню Элизабет, поговорю с ней, — пробормотала Анита спустя несколько минут молчания. — Обязательно. Я знаю, что ей сейчас очень тяжело и одиноко без нас. Я обещаю. И… — она запнулась. — Если хочешь, если сможешь, оставайся с нами, никто гнать тебя не будет. — Не без труда выдавила из себя Анита.

* * *

Подготовка к коронации и празднованиям шла во дворце, да и во всей тёмной преисподней, полным ходом. Уже неделю назад была утверждена кандидатура Эльвиры на трон тёмной княжны, о чём трубили и тёмно- и светломагические издания. Особенно ярко освещалась эта тема у белых магов: была даже раскопана немудрёная биография Эльвиры, чуть ли не вся её родословная до пятого колена, в которой, правда, не нашли ничего существенного или важного. Это и неудивительно, ведь смена власти, а, значит, и возможная смена политики не могла не отразиться на белой части преисподней.

Итак. Ещё спустя три дня все подготовительные работы были успешно завершены. Анита, которая всего-то меньше года назад впервые узнала о существовании преисподней, собиралась на мероприятие, которое сделало бы её негласной правительницей магического мира.

В этот день всё её внимание было почему-то приковано по большей части к мелочам. С самого утра Анита доставала Аскольда всё одним и тем же вопросом: какое право она имеет появляться на коронации тёмной княжны? И каждый раз герцог терпеливо объяснял ей, что она идёт туда в качестве его спутницы, спутницы приглашённого гостя. Анни облегчённо вздыхала, а через пятнадцать минут вновь подскакивала к Аскольду всё с тем же вопросом.

Начало церемонии планировалось на пять часов, но, как это всегда бывает, всё началось на полчаса позже. Произошла какая-то заминка с платьем для Эльвиры. Пошёл слух, что она не пожелала надевать его, так как платье ей передала Анита.

Гости уже начали нервничать и нетерпеливо поглядывать на ломящиеся от яств столы, к которым было пока что запрещено даже прикасаться, когда наконец появилась Эльвира в окружении свиты из стайки маленьких девочек в тёмно-коричневых платьицах. Сама девушка была облачена в слишком узкое чёрное платье с безумно длинным шлейфом. Оно было чрезвычайно декольтировано, а спину и вовсе полностью открывало. И только высокие чёрные перчатки, отливавшие красным, хоть немного шли к необычными волосами девушки. Уже с первого взгляда, даже самому безыскусному наблюдателю становилось ясно, что наряд сшит не на неё. И, словно в шутку, Анита, которая то и дело нетерпеливо оглядывалась по сторонам в поисках Почесалкина или Бомптириуса, была в почти таком же платье, только без шлейфа и без перчаток; на шее у неё висело необыкновенной красоты бриллиантовое колье.

Эльвира шла по гигантскому чёрному залу через неширокий людской коридор. Все, кого она видела, были ей либо незнакомы, либо внушали чуть ли не животный страх. Она также увидела в толпе и группу белых магов, видимо, послов, но и в их глазах она не узрела ни жалости, ни, тем более, любви. Но когда она поняла, что с каждой секундой приближается к трону, к месту, около которого сгруппировались Анита, Скелетто, Почесалкин, Бомптириус ей и вовсе стало дурно. Только теперь Эльвира поняла, как она сама себя закабалила. Позже тёмная княжна говорила, что именно в эти минуты, когда она шла по этому проклятому коридору, она повзрослела лет на двадцать и удивлялась, почему не поседела.

Церемония коронации, сводящаяся к короткой клятве княжны, а также возложении короны из золота, усыпанной рубинами, на её голову, положила конец тишине в чёрном зале. Даже если бы новоявленная княжна и пожелала бы сказать пару слов своим подданным, её бы никто не стал слушать.

Эльвира сидела на чёрном каменном троне княжны, с трудом держа ровно голову из-за нечеловечески тяжёлой короны. Она с трудом сдерживала слёзы, а в это время по её правую руку уже встала Анита, рядом с ней Аскольд Скелетто. Почесалкин и Бомптириус встали несколько поодаль и слева. Сэммюэл Скелетто затерялся в толпе, накинувшейся на фуршетные столы. Анита и Аскольд то и дело обменивались довольными взглядами, Почесалкин и Бомптириус тихо переговаривались и ехидно лыбились. А музыка звучала всё громче и громче, а люди кружились всё быстрее и быстрее под дьявольские звуки фальшивого оркестра… Корона давила всё сильнее и сильнее… Эльвира потянула было руки к короне, как Анита, зорко следящая за ней, больно ударила девушку по запястью.