Endless downpour

— Местный дурачок пришёл поиграть с тобой, Эми! — он припомнил то, как девочка представила клоуна его жертве. Схватив Эмили за куртку, он высоко поднял её вверх, чувство злости на эту девчонку снова дало знать о себе. Она говорила обо всем так спокойно, словно была лишена каких-либо чувств. А когда она попросила отпустить её, то Пеннивайз так и сделал. Просто отпустил, не волнуясь о том, сможет ли она приземлиться на ноги, или же нет.

И вот то, ради чего он находился здесь. Сказав, что ей лучше не пытаться лишить его пищи, он припугнул её смертью родного человека. Но девочка как будто не слушала его, только с интересом глядела прямо в глаза.

— Пеннивайз, наклонись, пожалуйста, — сказано так нежно, что клоун невольно поморщился.

— Зачем это? — он слышал, что та хочет надавить на него, попытаться ошарашить близостью. «Ещё кто кого напугает», — думал монстр, наклоняясь к губам девочки настолько близко, что её горячее дыхание касалось его губ. Несколько секунд она была конкретно удивлена. В её мыслях так и крутилось желание слиться с Пеннивайзом в поцелуе, но разум настойчиво твердил «нельзя». Желание пересилило, и она сделала это.

Во время своего существования вне земной цивилизации, монстр изучал людей, наблюдал за ними. У него было безграничное количество времени, чтобы изучить их, как простую детскую книжку. Все их эмоции, поведение так логичны и предсказуемы. Человечеством движут инстинкты, этим они не отличаются от животных. Им хочется получать удовольствие, хочется быть уверенными в себе и своей безопасности. Слишком просто. Когда Пеннивайз наблюдал за тем, что творится в мире с безграничными запасами пищи для его дальнейшей жизни, он видел людей, отдающих себя полностью для удовлетворения потребностей своих партнеров и самих себя. Чудовищу было любопытно, но оно не представляло, что когда-нибудь дойдет до подобного.

И вот сейчас, целуя эту девочку, клоун все понял. Ему это совсем не нужно. Была заинтересованность, да, хотелось понять, что такого в этих «магических» поцелуях. И, как выяснилось, это совсем неприятно. Он разозлился и прокусил Эмили губу, чтобы хоть как-то насладиться. И не прогадал, эта аппетитная кровь так и манила, хотелось выпить её всю, не оставляя ни капли.

Почему-то в сочетании с разгоревшимися чувствами девочки, её кровь стала намного вкуснее. Словно запретный плод, который всё время скрывался от монстра и только сейчас был найден. Тогда Пеннивайз прижал Эмили ближе к себе, ему хотелось буквально впитать её в себя, дабы не лишиться волшебного вкуса. Он понял, что начинает терять себя, забывается, поэтому отстранился, громко рыкнув. Оно смотрело на девочку, испытывая невероятное желание съесть её целиком. Нужно было уходить, привести себя в порядок. Поэтому он, наслав на неё очередную галлюцинацию, растворился в воздухе.

Когда мысли Пеннивайза перестало донимать одно лишь желание, он начал злиться. Он злился, что так долго ждёт, что не может получить то, от чего слюни текут от одного лишь вида. Словно такая желанная вещь, которой заняты все мысли, но ты не можешь её взять, потому что тебе не позволено.

Клоун решил довести Эмили, чтобы она боялась любого шороха, чтобы боялась спать по ночам. Он надеялся, что тогда сможет полакомиться столь желанной плотью.

Она сейчас спит в своей комнате. Самое время начать. Пеннивайз появился у её кровати, он смотрел, как она лежит на своих белоснежных простынях. Яркие глаза монстра вспыхнули, он наслал ей страшный сон.

Девочка испытывала все, как наяву, все чувства, ощущения — слишком реальны. Самое главное, она очень боялась, дьявольский ужас сжимал все её органы невидимыми ладонями. Её пугающий сон прервала женщина, которая вошла в комнату. «Ничего, ты ещё успеешь увидеть все мои сюрпризы», — думал Пеннивайз, исчезая из её комнаты.

Без пользы просидев весь оставшийся день, она собралась спать. Эмили вспоминала свой последний сон, она не хотела снова испытать что-то подобное. Но все будет так, как хочет монстр, а не его неудавшаяся жертва. На этот раз все было гораздо страшнее, появился тот парень, Майк. Девочка винила себя в его смерти, этим и воспользовался клоун, показав ей обезображенную версию мертвого друга. Когда её тело начали пожирать, она даже кричала во сне. Пеннивайз, который все это время стоял рядом, был очень доволен такой реакцией.

Проснувшись, Эмили даже плакала. От обиды, от боли, все чувства буквально зашкаливали. «Неплохое начало», — монстр собирался чередовать кошмары с реальными случаями в жизни, чтобы девочка не могла отличить где явь, где бред.

Она много думала, это было на пользу. Так она сама запутается, уже никогда не выбравшись из клубка, который получится.

Пеннивайз вернулся в свое логово. У него были гниющие, разлагающиеся остатки детей, которых он оставил на вот такой случай. Когда питаться просто необходимо, но нет возможности. Но только это восполняло силы не так, как свежее и сочное детское мясо, приправленное хорошим страхом.

Когда Эмили позвала клоуна у водостока, монстр сразу её услышал и оказался там же.

— Хочешь в гости зайти? Отведать чудесного попкорна или сладкой ваты? Или, может быть, хочешь, чтобы мои друзья полакомились тобой? — он напомнил девочке её сон. Монстр даже не заметил, что от воспоминаний о её крови, слюна капала на грязный пол под ногами. Эмили испугалась увиденного.

Она рассказала о том, что Пеннивайза хотят убить. Но чудовище это совсем не пугало, Оно было уверено, что ему абсолютно ничего не угрожает. Так же клоун сообщил, что не собирается сдаваться и таки доберется до её подруги. Но в конце своих слов добавил:

— А сейчас наклонись, пожалуйста, — сказано с отвращением, но и с желанием, чтобы она это сделала.

— Зачем это? — «О, подыгрываешь, замечательно». Пеннивайз довольно улыбнулся.

— Как это зачем? Хочу снова укусить тебя! — как есть, без преувеличения или недосказанности произнес монстр. Эмили даже не была против. И все бы вышло, если не внезапно появившаяся Хлоя, которая вышла из машины. Девочка обратила внимание на подругу, а страшное чудовище, тем временем, покинуло свое место.

Пеннивайз слышал, как Эмили рассказала все Хлое. Это может усложнить задачу, но он не собирался сдаваться. Поэтому, дождавшись момента, когда девочка останется одна, появился и схватил её, забрав к себе в логово.

Темноволосая девочка открыла глаза и увидела, что лежит на влажном, грязном полу. Отовсюду ощущались омерзительные запахи, от которых выворачивало наизнанку. Она быстро встала на ноги, оглядываясь. Примерно в десяти метрах стоял страшный клоун, который внимательно следил за своей добычей.

— Пеннивайз, ты знаешь, что невежливо вот так вот притаскивать людей к себе домой? Мог бы нормально пригласить, я, может, даже согласилась бы. Зачем сразу отчаиваться, — она усмехнулась. Ей пока не было страшно, только интересно, как он будет пытаться напугать её.

— Какой твой главный страх, милая Хлоя… — монстр медленно приближался, заставляя девочку пятиться назад. — Может, ты боишься пауков? Или диких зверей? Может быть, крови? — все перечислял он, подбираясь ближе. — Или своего отца ты боишься больше всего?

— Я его ненавижу, а не боюсь. Тут ты ошибся, — она со злобой посмотрела в его святящиеся глаза, — ну же, напугай меня. Мне становится скучно.

Пеннивайз, нечеловечески двигаясь, быстро подошел к ней, сопровождая все диким хохотом. Это и в правду нагоняло ужас, но не смертельный. И этот ужас быстро отступал.

— Общение с малюткой Эми не идет тебе на пользу, ты теряешь чувство самосохранения! — клоун оказался очень близко, нависая сверху и капая слюной на плечо девочки.

— Может быть это все потому, что я не хочу бояться? Может все из-за того, что я каждый чертов день надеюсь, что меня прибьют в какой-нибудь подворотне? — с ней все не так просто, как казалось. Она скрывается за маской веселой девочки, а в глубине души бездна, которая с каждым днем её поглощает, — я уже испытывала самый большой страх в своей жизни. Когда отец возвращался с работы и избивал до полусмерти мою мать, а после неё добирался и до меня. Тогда я молила о смерти, но это не произошло! Погибла мама, которая не могла дать ему отпор! И этот ублюдок умолял меня подтвердить несчастный случай, поклялся, что и пальцем меня не тронет. И я поверила, — Пеннивайз слушал, с какой болью она об этом говорит, он понимал, что, даже если он вернет её в тот момент жизни, она не напугается. Папаша попросту лишил её возможности бояться чего-то еще.