Endless downpour

Ей не осталось ничего, кроме как продиктовать номер. Было слышно, как вместо матери ответил её автоответчик. Тогда мужчина вновь обратился к девочке.

— Мы подвезём тебя домой, запрыгивай в машину. Не можем же мы просто так тебя оставить.

Только не это. Эмили начала паниковать. Дома находится труп Филипа, а на её кофте его кровь. Если они обнаружат это, то не поверят в клоуна-убийцу. Их главным подозреваемым будет Эмили.

Ноги стали ватными, они не слушались, не хотели подходить к двери машины. Но ей пришлось. Когда девочка потянулась к ручке, то заметила, что её руки трясутся. Она набралась храбрости и села в машину. Совсем недавно Эмили испытывала усталость, сейчас же она лишь нервничала.

Путь до Дерри был не близкий, несколько невероятно длинных часов. Полицейский пытался разговорить девочку, спрашивал о том, что же приключилось, почему она оказалась в другом городе, но не услышав вразумительного ответа, отбросил все попытки.

Оставшееся время они ехали молча. Мужчина за рулем периодически смотрел через зеркало заднего вида на Эмили, которая смирно сидела и глядела то на свои руки, то в окно.

А вот и он — несчастный городок. Здесь не было людей, счастливо разгуливавших по улицам, все сидели дома.

Когда полицейские подъехали к дому девочки и вышли из машины, она уже успела распрощаться с жизнью. Очередной приступ паники.

— Родители дома? — спросил один из них.

— Нет, — тихо говорила она, надеясь на то, что они не станут входить в дом.

— И как долго они отсутствуют?

— Пару дней… — казалось, будто один из полицейских чувствовал, как Эмили нервничает. Он косо посмотрел на неё, затем на дом.

Мужчина подошел к двери и, взявшись за ручку, кивнул своему напарнику. Он вошел в дом. Девочке до ужаса не хотелось сюда возвращаться, вспоминать то, что здесь происходило. Полицейские медленно передвигались по дому, поднялись на второй этаж.

— Вы что-то ищете? — дрожащим голосом поинтересовалась Эмили, бесшумно следуя за мужчинами.

Те ей не ответили, лишь продолжали молча исследовать дом. Вот они заглянули в комнату родителей. Оставалось несколько метров от комнаты девочки, в которой лежал обезображенный труп. Это конец. Когда полицейский повернул ручку от двери, которая день назад была выбита, жизнь буквально пронеслась перед глазами. Эмили была удивлена, как дверь оказалась на месте. Но ещё больше её удивило, что в комнате ничего не было: ни трупа, ни крови на стенах, ничего. Начинало казаться, будто ничего не произошло, а то, что девочка видела собственными глазами день назад, просто страшный сон.

— Что ж, похоже, действительно все в порядке. Но было нужно убедиться, — расслабившись, серьезно произнес мужчина.

Эмили не могла ничего произнести, ком подступил к горлу, она лишь приоткрыла обескровленные губы. Девочка с непониманием оглядывала комнату. Она чётко помнила, как половину её кровати залило кровью, но сейчас она была абсолютно чистая, словно на ней новое постельное белье. Она пришла в себя, только когда один из полицейских заговорил.

— Жуть какая… — он пальцем указывал на картину.

Когда Эмили посмотрела на мольберт, то ужаснулась. Она не рисовала его таким! Все было по-другому! Сейчас на ней стоял ужасный клоун, его улыбка и множество жёлтых клыков устрашали одним только видом. Белые перчатки клоуна были в крови, а в прошлом разноцветный воздушный шар, который он держал в руке, почему-то был красным. Изображенное подтверждало, что это самый настоящий монстр, который беспощадно убьет любого, кто привлечет его внимание.

— Пыталась изобразить персонажа ужасов… — слегка хриплым голосом сказала она и откашлялась. Ну вот, теперь ещё и простуда в копилке всех проблем.

— У тебя это вышло. Ну, нам пора ехать. О твоей безопасности мы позаботились, теперь все в твоих руках, — говорил полицейский, спускаясь с лестницы. — И да, когда кто-нибудь из родителей вернется, пусть свяжется с нами, — он протянул девочке визитку.

— Хорошо, спасибо, — когда мужчины вышли за дверь, она закрылась. В ту же секунду ощущение безопасности пропало и появился легкий страх, вместе с ужасными воспоминаниями.

Она кинулась в свою комнату, дабы найти подтверждение произошедшему. Эмили заглядывала под кровать, присматривалась к стенам, чтобы найти хоть одну каплю крови. Она тщательно перепроверила каждый уголок. Ничего. Тогда она вспомнила тот кровавый ужас. Были несколько капель на картине, которые она сейчас отыскивала. Тоже ничего, лишь ужасно ухмыляющееся лицо Пеннивайза. Девочка со злости толкнула мольберт и с него упала картина, изображением вниз. «И пусть так лежит», — говорила она сама себе.

Эмили понимала, что ей нужно расслабиться, поесть. Поэтому она сначала приняла успокаивающую теплую ванну с пеной, затем спустилась на кухню, чтобы приготовить что-нибудь поесть. Она увидела котёнка, забавно бегающего по дому, который падал, пытаясь поймать свой хвост.

— Прости, что убежала, оставив тебя здесь одного, — погладив пушистого друга, произнесла она и насыпала в его миску кошачий корм.

Эмили приготовила яичницу, так как это блюдо не требовало особых умений. Поедая свой поздний завтрак, она старалась ни о чем не думать. В её жизни было много плохого, но девочка уверена, что если все время думать о том, что было — дальше прошлого никогда не уйдешь.

День выдался очень спокойным. Эмили с закрытыми глазами лежала на кровати, поглаживая приятно мурлыкающего котёнка. Она, как обычно, слушала музыку. Ближе к вечеру усталость снова дала о себе знать, тогда девочка уснула, не вынимая из ушей наушники.

Ей снился тревожный сон, будто Эмили бежит среди огромной толпы людей, которые расступаются, чтобы та продолжала путь, а сами «зрители» стояли по двум сторонам, исподлобья наблюдая, как девочка мчится от чего-то страшного. Тьма догоняла её. Хотя дыхание было ровным, ноги предательски замедлялись, позволяя персональному кошмару настигнуть её. Когда пугающий холод был ощутим уже спиной, что-то ледяное скользнуло по щеке девочки. И почему-то это прикосновение показалось очень реальным. Когда действо повторилось, Эмили внезапно проснулась и схватилась за свою щеку. Почему же этот холод на лице до сих пор ощущался.

Пролежав ещё минуту в своей кровати и пытаясь привести дыхание в нормальное состояние, девочка села.

— Я знаю, что ты здесь, — сомнений не было, что разбудило Эмили. И она убедилась в этом, когда из темноты шагнул клоун в освещенное светом луны место. — Я не хочу, чтобы ты ещё хоть раз появился в моем доме или даже рядом с ним. Тебе меня не убить, сам знаешь.

— Мне встречались дети, которые не боялись меня даже после того, как я показал им свой истинный облик, — угрожающе заговорил Пеннивайз, — но всех мне удалось напугать, показав им страх всей жизни. Но вот ты… совсем другое дело, — клоун медленно приближался к девочке.

— Я тебя не боюсь, потому что ты не страшный, — серьезно отвечала та.

— Неправда. И множество моих жертв тому подтверждение, — от него до кровати оставался какой-то несчастный метр.

Сейчас Пеннивайз не выглядел пугающе. Он говорил спокойно, но тон его голоса был таким… настоящим, будто все предыдущие его реплики были маской, которая делала клоуна похожим на безумного психопата.

— Я… — Эмили не смогла даже двинуться, когда клоун подошел слишком близко, так что ей приходилось смотреть снизу вверх, — ты сам сказал мне не бояться тебя!

— О, тот сон. Ты сама его вообразила себе, без моей помощи. Сон и реальность — разные вещи, так что это все чушь, — он говорил также серьёзно, на его лице даже не было той привычной улыбки. Сейчас он выглядел совсем по-другому, будто Эмили никогда и не знала психопата-клоуна.

И тут девочка задумалась, посмотрев на кончики своих пальцев. Раньше ведь все было иначе.

***

Глубокой ночью раздался плач ребенка. Джон и Мэгги, которые мирно спали, проснулись от внезапного звука.

— Я схожу, спи, дорогая, — нежно говорил мужчина своей жене.