Черный оксюморон

— Хватит с тебя, и так налетался из окон кабинетов, — Чонгук дернул головой, тем самым поправляя навязчивую челку, которая так и норовила попасть ему в глаза, и вернул все свое внимание практикантке. — Показывай тело.

И почему именно сейчас это прозвучало так странно из уст детектива Чона? Если бы он после этой фразы не скривил губы в неком подобии улыбки, все вышло бы куда безобиднее.

— Да тут и ходить далеко не надо… Вот, — девушка закрыла калитку, на которой виднелось слово «АНГЕЛ», и указала кивком головы на убитого мужчину. — Снова порез на шее, снова без крови. И почему-то именно возле моего дома.

— Я надеюсь, это не намек на тебя, — Чимин стал резко серьезным. Он подошел к телу, сел возле него и пристально осмотрел, щуря глаза. — Черт, у этого психа золотые руки. Вы только взгляните, какой ровный шрам. Кстати, тело пролежало здесь всю ночь. Думаю, часов пять-шесть точно. Йоко, ты ничего не слышала? Никого не видела вчера?

— Нет, — девушка отрицательно мотнула головой. — Когда я приехала домой, здесь ничего не было. Ночью я обычно чутко сплю, могу проснуться от любого шороха. Была тишина.

— Он не такой дурак, чтобы шуметь у тебя под окнами, — подметил Чонгук, останавливаясь рядом с Паком. — Надо вызывать полицию и мед. экспертов, пускай посмотрят. Хён, давай пройдемся по территории. Вдруг эта падла оставила что-нибудь.

Конечно же, «эта падла» ничего не оставила. Ни полиция, ни криминалисты, ни эксперты так и не смогли ничего обнаружить. Снова без единого отпечатка, без единой улики. Назревал вопрос: этот человек вообще настоящий? Не мог же он витать по воздуху и при помощи магии или волшебной палочки творить свои деяния. Чертов кровавый гений…

***

В прокуратуре, ближе к обеду, установили личность убитого. Чон Довон, двадцать девять лет, женат, детей нет, и самое важное — мужчина работал учителем начальной военной подготовки в школе под номером 75. Это не было банальным совпадением. Похоже, убийца открыл охоту на учителей. Детективы пытались найти связь между убитыми учителями, но тщетно. Они познакомились только в школе и поддерживали друг с другом уважительно-деловые отношения, не более. Изначально Йоко предположила, что Довон был влюблен в Ли Хёбин, но эта теория была быстро отброшена из-за нелогичности фактов и отсутствия подтверждения. Затем на поверхность всплыла версия о том, что учителя могли конкурировать между собой, но и это показалось глупостью. Как могут конкурировать учительница английского языка и учитель начальной военной подготовки? Да и ради чего? Версия так же была отброшена в сторону. Чонгук стал размышлять о том, как в этом деле может быть замешан охранник, ведь убийство произошло не в школе, а неизвестно где, да еще и тело любезно подкинули к дому Йоко. Про Гысока не стали забывать, его имя все еще фигурировало на первых позициях среди подозреваемых, но и переводить все стрелки на него не стали.

После долгих обсуждений, исписанных тетрадей и развороченных папок детективы решили опросить свидетелей, ближайших родственников и друзей убитых. Чимин и Чонгук отправились к семье покойной Ли Хёбин, ну а Йоко вызвала такси и назвала адрес, по которому проживала жена Чон Довона. Вечером они встретились в своем кабинете и снова принялись за обсуждение, оперируя уже новыми фактами.

— Я разговаривала с госпожой Чон, — сказала Йоко, раскрывая блокнот, в котором вела все свои записи. — Спрашивала, были ли у него недоброжелатели, как вообще складывались отношения в школе и с друзьями… К сожалению, ничего нового и интересного я не узнала. Довон был спокойным мужчиной, домоседом, старался уделять внимание своей любимой жене. Работу обожал. Со слов госпожи Чон ее муж бежал в школу как на праздник. Ему доставляло удовольствие то, чем он занимался. Явных врагов у него не было. По крайней мере очередь из желающих ему насолить не собиралась возле их дома. В личной жизни тоже был порядок. Супруги планировали завести детей, но, к сожалению, не успели… Я спросила насчет его друзей. У Довона их было не так много, только самые близкие и проверенные временем люди — никого из тех, кто мог бы ему желать зла или завидовать. Да и завидовать, по сути, было нечему. Самый обычный школьный учитель. Ни миллионов в сейфе, ни сексапильных любовниц, ни дорогущих машин. В общем, ничего такого, чему завидуют современные люди. Тогда я вообще не понимаю, зачем было его убивать. Просто так? Ради удовольствия? Еще и подбрасывать труп к моему дому…

— Пойми, — мягким тоном заговорил Чимин, подаваясь вперед, ближе к девушке, — такие больные люди, как маньяки и убийцы, и правда могут совершать преступления просто так, из-за банального желания причинить кому-то много боли и вреда, но… мы говорим о нашем психопате, который явно преследует свои цели. У него есть причины, и о них мы не узнаем до тех пор, пока он сам этого не захочет.

— Блять, он заебал, — не выдержал Чонгук, ударяя кулаком по столу. — Я что, до пенсии буду за ним гоняться? Если не помру раньше…

— Меня все мучает вопрос… — откинувшись к спинке стула, Пак громко усмехнулся. — Что будет, когда он наиграется? Рано или поздно он придет к тому, к чему стремился, и что тогда? Не думаю, что он потратит всю жизнь на загадочные убийства. Когда-то же у него кончатся и силы, и мозги.

— А что насчет надписи? — спросила Йоко, ловя на себе взгляды детективов. — Одно и то же слово и на доске, и на моей калитке. Не просто же так он это оставляет.

— Ангел… — пробурчал себе под нос Чонгук. — Может, убийца считает себя ангелом? Он же больной. Думает, что спасает людей и возносит их души к небесам, прямо как посланник божий.

— Твоя теория не вяжется с предыдущими убийствами, — мотнул головой Чимин. — По-твоему, он только сейчас прозрел и осознал свою «миссию» на грешной земле? Нет, так не может быть. Я думал о том, что под ангелом он подразумевает убитых людей. Если человек работал в школе, был чист на поступки, то он наверняка попадет в рай за все свои заслуги. Убийца считает их ангелами и решает поскорее устроить встречу с Богом, чтобы те вкусили все плоды настоящего наслаждения.

— Я почти то же самое и сказал, — Чон цокнул языком, стреляя на старшего не самым добрым взглядом.

— Ладно, что насчет семьи учительницы? — Йоко не хотела, чтобы между детективами разрастался спор, и решила перевести разговор в более важное русло.

— Тоже пусто, — Пак швырнул карандаш в специальную коробочку и попал. Раздался неприятный грохот, от которого и практикантка, и Чонгук изменились в лицах. — Если верить рассказу ее семьи, она была настоящим ангелом. Хах, каламбур… Женщина любила детей, с радостью давала им знания, не стремилась к богатству и довольствовалась тем, что есть. Выращивала цветы на балконе, уделяла внимание мужу и детям, вела хозяйство…

— Короче, все то же самое, что и ты поведала нам о Довоне, — Чонгук встал со своего места, засунул руки в карманы брюк и стал расхаживать по кабинету. — Единственное, что может объединять учителей — их миролюбивый образ жизни и добрый характер. Все, иного я не вижу.

— Тогда это действительно похоже на версию Чимина, — согласилась Йоко. — Добрые люди, настоящие ангелы.

В кабинете разразилась самая настоящая война. Спор, которого так хотела избежать девушка, достиг критической отметки. Чонгук уперто настаивал на своем: он был убежден в том, что убийца возомнил себя Мессией, настоящим спасителем и посланником Бога. Чимин не собирался принимать эту теорию и отвечал напором на напор: утверждая, что все совсем наоборот, и маньяк считает ангелом не себя, а своих жертв, постепенно повышал голос и активно размахивал руками, регулярно меняя мимику своего лица. Йоко даже не пыталась их остановить. Сначала она просто слушала их бурную дискуссию, затем, зарывшись пальцами в волосы, опустила голову и попыталась абстрагироваться, но когда мужские голоса стали настойчиво перебивать ее мысли и забираться в голову, она встала из-за стола и покинула кабинет, который превратился в поле боя. Детективы, кажется, даже не заметили ее отсутствия и продолжили словесно уничтожать друг друга.