Страница 69 из 86
- Виноват, родич. Я говорил вгорячах. Как учил нас Горгон, плоть слаба. Быть может, мы позволим более рассудительному и спокойному разуму возобладать над капризами сердца? Буду крайне признателен, если ты прибудешь на «Форкис», чтобы обсудить текущие действия в отношении Престеса.
- Рад твоему приглашению. Наши корабли пока останутся на своих позициях. Я отправляюсь немедленно.
Кратоз кивнул и подал офицеру связи знак оборвать соединение. Экран задергался и стал серым, после чего окончательно погас. Там, где мгновения назад было лицо Ари’я, отражались изможденные черты гастата-центуриона. На фоне осунувшегося морщинистого лица его глазные линзы казались белоснежными кругами.
- Готовьтесь принять погребателя и его свиту, - сказал Кратоз командиру экипажа, после чего его голос упал до шепота. - Может, при личной встрече он будет более сговорчивым.
Кратоз осмотрел зал собраний, ещё раз убеждаясь, что все в порядке. «Громовой ястреб» уже прибыл и Саламандры, в сопровождении Крисаора, направлялись сюда. Центральный стол представлял собой длинный прямоугольник из хрома, отполированный до почти ослепительного блеска. Его поверхность ярко сияла в бледно-голубом свете осветительных полос, что крепились к потолку. В центре стола располагалась диоритовая плита, вырезанная в форме символа Легиона Железных Рук. На мгновение Кратоз остановился, чтобы рассмотреть бело-серый граненый камень. Он был тверже, чем гранит, и потому именно в нем решили отразить несгибаемую сущность принципов Горгона. Принципов, которым Кратоз изо всех сил старался следовать на протяжении последних месяцев, с тех пор, как покинул систему Исстван, а его примарх пал от руки предателя Фулгрима.
Ему было нелегко. Но признаться в этом своим подчиненным стало бы недостойным проявлением слабости. Звание Кратоза обязывало его руководить, быть не только гастатом-центурионом, но и острием гаста. Куда бы он ни пошел, остальные последуют за ним. Но за кем следовать ему самому? Горгон мёртв. А Легион... А был ли Легион таковым без своего примарха?
Повсюду анархия, противоречивые приказы, смерть и разрушение. Он решил действовать. Он возглавил своих братьев. Его главной заботой стало сохранение материальных ресурсов и воинов, которым теперь предстояло нанести ответный удар Гору.
Так почему же его терзает чувство вины? Почему он чувствует себя трусом?
- Плоть слаба, - прошептал он, проведя рукой в перчатке по диориту.
- Через тридцать секунд будем в зале, - предупредил по воксу Крисаор. - Вместе с господином Ари’ем прибыли капитан-символист Ака’ула и сержант Гема.
- С этими ноктюрнскими именами язык сломаешь. - Кратоз занял место во главе стола. - Хорошо, я готов.
Он сидел неподвижно и ждал, подавляя сомнения и беспокойство однозначными фактами, которые собирался преподнести Ари’ю. За несколько секунд до прибытия Саламандр гастат-центурион успокоился и вновь обрел уверенность в том, что следует верному плану действий.
Двери открылись, и первым вошел Крисаор. Как и Кратоз, он был облачен в чёрную боевую броню, отделанную серебром. Над левой рукой и плечом сержанта-пристава была проведена обширная бионическая реконструкция, полностью заменившая конечность, которую он утратил в битве с орками на Дюрасете. Хотя Крисаор всегда утверждал, что протез прекрасно прижился, иногда во время стресса его роботизированные пальцы непроизвольно сжимались и разжимались, как это происходило сейчас. Кратоз снова подумал о том, чтобы отпустить своего подчиненного, но решил не делать этого - в разговоре с тремя Саламандрами лучше иметь хоть какую-то моральную поддержку, чем вообще никакой.
Кратоз возненавидел себя за то, что на мгновение усомнился в своей власти на собственном корабле, и видимо, его кислая мина стала первым, что увидел Ари’й, когда переступил порог зала. Озадаченный и удивленный погребатель остановился в шаге от дверей, чуть склонив голову на бок.
Чтобы скрыть свое сиюминутное замешательство, Кратоз поднялся из-за стола и поклонился, прижав правый кулак ко лбу.
- Добро пожаловать на борт «Форкиса», мой господин, - произнес он торжественно, после чего выпрямился, радуясь, что искусственные глаза не могли выдать его волнение. Кратоз махнул рукой в сторону пустой скамьи, тянущейся вдоль узкого стола и обращенной к информационным дисплеям.
- Мои военные советники, - произнес Ари’й, когда в зал вошли два его спутника. Первый был почти на голову выше любого из присутствующих космодесантников, его напоминающую резной эбен[4] плоть рассекали шрамы, которые занимали почти все открытые участки кожи. Его темно-зелёный доспех был покрыт темно-красными и коричневыми пятнами, напоминавшими засохшую кровь. Поверх брони он носил табард из чешуйчатой шкуры рептилии. - Символист Ака’ула.
- Символист? Мне не знакомо это звание, - сказал Кратоз, указав кивком на легионера Саламандр.
- Оно главным образом почтительное, - ответил Ака’ула, усаживаясь рядом с Кратозом. - Я был архивариусом. Мое звание соответствует капитану роты.
- А это сержант Гема, - продолжил Ари’й, указывая на третьего члена группы. С точки зрения Кратоза, сержант внешне ничем не отличался от своего офицера, за исключением более широких щек. Зато его броня претерпела значительные изменения: основой ей служил старый комплект доспехов III-й модели, снабженный внешним упрочняющим покрытием, дополнительными пластинами и заметно усиленными мышечными системами и пневматикой.
- Нравится, друг мой? - с усмешкой произнес Гема. Он поднял руки и повернулся сначала в одну, а затем в другую сторону, чтобы полностью показать Кратозу доспехи. - Пусть меня называют суеверным дураком, но я ни на что не променяю эту броню. До того, как появилась модель четыре, она не раз спасала мне жизнь, и я не смог с ней расстаться.
- Впечатляет, - признал Кратоз. - А что насчет внутренних систем?
- Полностью усовершенствованы, вплоть до последнего набора автосенсоров и соединительного узла чёрного панциря, друг мой.
- Может, ты сможешь ненадолго заглянуть к моим оружейникам, когда текущая ситуация будет успешно разрешена? Уверен, им будет интересно узнать побольше о твоей работе.
- Конечно. Что знаю я, стоит знать и вам. - Усевшись, он посмотрел в глаза Кратозу. - Мы ведь на одной стороне, не так ли?
Кратоз проигнорировал вопрос и занял свое место. Все это совещание представляло собой ненужную задержку, которой он предпочел бы избежать. Каждая потраченная впустую минута уменьшала шансы на успех их миссии.
- Мы сошлись во мнении, что военный комплекс Пожирателей Миров на Престесе должен быть уничтожен. Кажется, ты говорил, что это идеальная цель для нашей следующей миссии. - Ари’й попытался что-то сказать, но Кратоз поднял руку, попросив дать закончить. Претор кивком велел ему продолжать. - Я не хочу использовать против тебя твои же слова, родич, это не входит в мои намерения. Но здесь таится угроза. Она должна быть нейтрализована. И дело не только в вербовочной цитадели, которая создает Пожирателей Миров, с которыми мы столкнемся на полях сражений в будущем. Враги начали использовать свои методики психолоботомизации и кибернетические аугментации на обширной части населения. Создание легионеров - длительный процесс, но такими темпами Престес вскоре заполонит Галактику десятками тысяч - если не миллионов - аугментированных, беспощадных и бесстрашных человеческих воинов.
Ари’й слушал его с пристальным взглядом, и когда Кратоз закончил, командир Саламандр поднялся со своего места, опершись руками на стол.
- Я выступаю против твоих методов, а не уничтожения цитадели. Основное строение защищено от лазерного огня и телепортации, мы узнали об этом в ходе ранних сканирований. Использование орудийных батарей и торпед нанесет колоссальный сопутствующий ущерб прилегающим территориям. Истребив Пожирателей Миров, ты уничтожишь город Тауриус и убьешь миллионы имперских граждан.