Кнопка Возврата

- От чего?

- Не все ли равно. От насморка. А в чем, собственно, дело?

- Я вот пью лечебный травяной чай, вдыхаю аэрозоль из баллончика.

- У меня - тоже спрей. Чудесное средство, заложенный нос очищает мгновенно. Но с прошлого года я подсел на эту штуку. Насморк был затяжной, и я переусердствовал с лечением. И вот, привыкание, теперь приходится прыскать постоянно.

- Я как-то не заметил.

- Постоянно - в смысле пару раз за день.

- Моя мысль как раз об этом, - сказал Уткин. - Может быть, оно влияет? Я имею в виду, что какие-то лекарства - те, которые действуют на нервную систему или что-то такое - в принципе могут влиять на способность управляться с этим устройством.

- Я правильно сказал, что у тебя светлая голова, в мою эта мысль не приходила. Но причина, я думаю, не в нашей нервной системе. Причина онтологическая - я правильно употребил это слово?

- Правильно, - согласился Уткин. - Мне кажется, что такие слова время от времени надо употреблять.

- В онтологическом складе ума, я хочу сказать, - пояснил Мясоедов, - то есть в особенностях нашей внутренней модели мира.

- А вот разъяснять не надо, - сказал Уткин. - Такие слова сильно теряют от разъяснений.

- Вот что значит светлая голова, - сказал Мясоедов, ковыляя к буфету и потом ковыляя обратно с бутылкой. - Кто держит хвост пистолетом, а я - ногу, - сказал, устраиваясь в кресле. - Ты правильно сделал, что пришел, и я предлагаю совместный эксперимент. Напьемся сейчас - до бесчувствия, но в меру - и посмотрим, как оно повлияет на наши каузальные способности.

- Каузальные, это верно, - одобрил Уткин.

- А через пару дней, когда протрезвеем, - продолжал Мясоедов, - предлагаю повторить то же самое с какой-нибудь травкой от корня "отравить". Ты кстати знаешь, что семя укропа огородного в больших дозах обладает крутыми галлюциногенными свойствами?

- Никогда не слышал, - удивился Уткин.

- Не слышал и помалкивай. Я тебе ничего не говорил, помни. А то загремим оба по статье "пропаганда наркотиков".

Допустим, есть два человека, Иван и Петр. Они сидят за столом. Перед ними тот самый гаджет в роли пульта от телевизора - один на двоих. Петр хочет смотреть футбол по первому каналу, а Ивана привлекает сериал про динозавров Юрского периода. Но телевизор один на двоих и красная кнопка тоже одна. Если бы Иван был один, сам себе хозяин, он, отклоняя ненужное, дошел бы до своего любимого футбола и без помех смотрел бы. То же самое - Петров с его динозаврами. Но они оба тут, каждый со своим интересом. И как развернется конфликт? Петр будет отменять выбранный Иваном футбол. А Иван будет отменять любимых Петром динозавров. И оба даже знать не будут, что их сосед что-то там отменяет. Они, конечно, могли бы договориться. Мол, давай, будем смотреть футбол, а динозавров - в другой раз. Но чтобы начать договариваться, нужно сперва почувствовать, что процесс тормозится, - почувствовать в реальном времени. А конфликт происходит во времени отмененном. И реальное время не сдвинется с мертвой точки, пока он не разрешится. А как он, собственно, может разрешиться, если Иван любит футбол, а Петр - динозавров? Но надо учесть, что Иван и Петр - живые люди, состояние каждого из них так же неопределенно и непредсказуемо, как состояние нестабильного атома. И при возвращении в однажды прошедший момент времени (нельзя войти дважды в одну воду) Петр будет уже не совсем тот же Петр, а Иван - не совсем тот же Иван. Кто-то из них, возможно, передумает смотреть телевизор. А кому-то станет на миг любопытно, о чем поет этот толстый дядька на канале "Культура".

И будет опера.

- Ты любишь оперу? - спросил Мясоедов.

- Это, по-моему, балет, - возразил Уткин. - Видишь, пляшут.

- А другие еще и поют - значит, опера.

Уткин и Мясоедов сидели, уставившись в экран телевизора. Гаджет с красной кнопкой лежал перед ними.

- Значит, опера, - согласился Уткин и, закашлявшись, прыснул себе в рот из баллончика. - Но я ее не люблю - не эту, а вообще оперу.

- А почему выбрал? - Мясоедов извлек откуда-то баллончик со своим лекарством и прыснул два раза в нос.

- Не знаю, я думал, это ты ее выбрал. А впрочем, любопытно, о чем поет этот толстый дядька.

- А кто из нас должен был нажимать на кнопку?

Уткин и Мясоедов повернули головы и внимательно посмотрели друг на друга.

- По-моему, мы забыли договориться об этом, - сказал Уткин и снова закашлялся. Достав баллончик, направил струю себе в нос и вдохнул. - Так, в ноздрю, вроде бы, тоже можно.

- А в ухо? - спросил Мясоедов.

- В другой раз, - сказал Уткин.

- Но в другой раз - обязательно, - сказал Мясоедов.

- Когда волнуюсь, каждый раз начинаю кашлять, - сказал Уткин, но кашлять не стал, только потянулся рукой к баллончику.

- А ты не переживай, мы ведь уже решили, что этот пульт никуда не годится.

- Спасибо, друг, - Уткин обнял Мясоедова за плечи. - Давай, я тебе тоже куда-нибудь прысну.

- Не надо, - Мясоедов отвел от своего лица руку Уткина с баллончиком. - Лучше я тебе прысну из своего.

- Хорошо, но я тебе прысну первый.

- Тогда давай на брудершафт, - предложил Мясоедов.

Они прыснули друг другу, обнялись.

- Мне, пожалуй, пора. - Уткин стал собираться к выходу.

- Заночуй у меня, - предложил Мясоедов.

- Нет, я уж лучше в своей кровати. И надо... надо позвонить еще одному человеку. А знаешь, - Уткин задержался в дверях, хотелось сказать Мясоедову что-нибудь от души приятное, - очень хорошо, очень складно так получилось, что ты Мясоедов, а не Птицеедов.

- И особенно хорошо, что не Уткоедов, - сказал Мясоедов.

- Особенно хорошо, - подтвердил Уткин.

Они еще раз обнялись.

- Подожди, - сказал Мясоедов и вернул Уткина в комнату. - Посмотри вон на ту муху.

Уткин посмотрел. На стене сидела муха.

- Смотри-смотри, - Мясоедов взял в руку гаджет.

Муха взлетела и, покружив по комнате, целенаправленно устремилась к носу Уткина. И уселась.

Уткин махнул перед носом ладонью, прогоняя. Муха не улетала.

- Убери, - попросил Уткин.

Муха взлетела, радуясь обретенной свободе.

- А? - Мясоедов хитро прищурился и положил гаджет на стол.

Уткин взял гаджет, стал рассматривать его, но не увидел ничего нового.

- Живое, - произнес Мясоедов. - Муха живая, а живое вещество непредсказуемо в своем поведении - так же непредсказуемо, как изотопный датчик в телевизоре. Потому оно и живое. То есть принципиально непредсказуемо, если понимаешь, о чем я говорю.

- Понимаю, - сказал Уткин. - Изотопный. Понимаю.

- В каждый момент муха может полететь в любую сторону. Или остаться на месте. Все варианты возможны, дело случая. Действительно возможны. Ты понимаешь?

- Понимаю, - сказал Уткин. - И обеими руками за.

- Я нажимаю кнопку и подправляю движение мухи, отменяя ненужные варианты.

- И муха летит в нужную сторону. Ура! - воскликнул Уткин. - Тогда понятно, это меняет дело. Не пульт, а устройство управления полетом, вот оно что.

- Именно так, - сказал Мясоедов, - а теперь выпьем на посошок.

Они выпили. Помолчали.

- Таракан, - громко сказал Мясоедов.

Уткин вздрогнул. Кажется, даже увидел мелькнувшее под шкаф насекомое.

- Таракан так же неисчерпаем, как атом, сказал один философ.

- Какой философ? - спросил Уткин.

- Не сказал, но мог бы сказать. Или сказал где-то в мультиверсуме, что то же самое. Только вместо "таракан" следовало бы сказать "муха" вместо "неисчерпаем" - "непредсказуем" а вместо "атом"... А что следовало бы сказать вместо "атом"?

***

Уткин проснулся от того, что звонил телефон. Какому идиоту пришло в голову звонить в такую рань? В голове было похмельно после вчерашнего, во рту - гадко. Уткин не спешил брать трубку, надеясь, что отстанет непрошеный, но тот был настойчив, и Уткин сдался.