Нет войне конца (сборник)

Дети вокруг нее улыбались, и Вивьен ответила тем же, радуясь, что дала им надежду и вселила в них мужество. Даже Урия выглядел менее злым и более решительным.

– Следующую! – попросила Веспер, захлопав в ладоши.

– Да, прочти еще одну, – добавила Чаллис.

– Окей, – согласилась Вивьен.

– Что такое «окей»? – спросила Лалик.

– Это старое слово я слышала от Аливии, – пояснила Вивьен. – Оно как будто означает «да», но иногда то, что дела не так плохи или же они станут лучше.

Дверь открылась, и Оскар тут же встал, сжав кулаки. Сердце Вивьен подскочило от мысли, что там будет стоять Аливия, сжимая серебряный пистолет с выгравированной на металле белой змеей. Из ствола будет виться дымок, и мама и скажет, что все будет окей.

Но это была не Аливия, а мужчина в длинной белой одежде. Как и женщина до него, он был искалечен. Кожу покрывали шрамы, один глаз выжжен, а губы были нездорового пурпурного цвета. Незнакомец был вооружен грязным ножом, с которого стекало что-то желтое.

Дети закричали и забились в угол комнаты. Они хныкали и рыдали, пока незнакомец рассматривал их здоровым глазом, словно покупатель на мясном рынке. Даже гнев Урии испарился перед лицом явного ужаса.

– Ты, – сказал он, указав на Вивьен. – Идем.

Вивьен покачала головой, слишком испуганная, чтобы ответить.

– Сейчас же.

– Нет, – отказала Вивьен, вспомнив об отваге маленького мальчика из только что прочитанной истории.

– Я сделаю тебе больно, – пообещал он, поднимая нож.

– А я вам, – пообещала Вивьен. – Я знаю, что вы ударите меня этим ножом, но не раньше, чем мои ногти выцарапают ваш последний глаз.

Мужчина задумался над ее словами, а затем усмехнулся.

– Думаю, ты так и сделаешь.

Вивьен хотела выпустить весь воздух из легких одним горячим выдохом. Облегчение сменилось ужасом, когда она поняла, что мужчина не признал поражение, а просто собрался взять кого-то другого. Он сделал три уверенных шага и схватил Чаллис за худую ручку, вырвав из кучки детей.

– Нет! – закричал Урия. – Не смейте!

Мальчик бросился на мужчину. Для своего возраста Урия был крупным мальчиком, но по-прежнему оставался всего лишь подростком против взрослого человека. Мелькнул нож, и Урия упал, завыв от боли.

Из его плеча струей ударила кровь, и от ее вида дети закричали.

– Не хочешь идти? Отлично, тогда я возьму ее, – сказал мужчина.

Он выволок Чаллис из комнаты и закрыл дверь за собой, оставив шестерых детей наедине с их горем. Веспер упала на пол, рыдая и визжа от потери близнеца. Оскар и Лалик опустились на колени возле Урии с влажными от слез лицами. Ивали стояла молча, не понимая, что происходит.

У Вивьен было ощущение, будто нож ударил ей в живот. Она посмотрела на свернувшуюся калачиком и плачущую Веспер, и чувство вины придавило ее свинцовой тяжестью.

Вивьен взглянула на книгу, но слова были бессмысленными.

Они не могли ее утешить, не сейчас.

– Пожалуйста, Аливия, – всхлипнула Вивьен. – Пожалуйста, помоги нам.

Ноги Аливии болтались в метре от палубы. Космодесантник сжимал ее шею одной рукой, а кисть с оружием – другой. Он мог вмиг сломать и то и другое.

– Это больно, – признался он. Из царапины, оставленной пулей сбоку черепа, текла кровь.

– А должно было быть смертельно, – прохрипела Аливия.

– Признаю, ты быстра, но Ясу – единственный смертный, которому я бы дал шанс увидеть мою кровь. Даже Локен не успел выстрелить.

– Кто?

– Еще один сын Хтонии.

– Еще один предатель.

Севериан разочарованно вздохнул.

– В другой жизни, я бы уже убил тебя и был в полукилометре отсюда, – сказал он. – Но теперь я сражаюсь на стороне ангелов, и поступки, бывшие для меня такими же естественными, как дыхание… теперь вызывают неодобрение.

Севериан чуть сжал руки.

– Так скажи мне, кто ты такая? На самом деле?

У Аливии от давления глаза вылезли из орбит.

– Аливия, – произнесла она между судорожными вдохами. – Аливия Сурека, я ищу дочь.

Она почувствовала его недоверие, такое же ощутимое, как холод или боль. Также она почувствовала правдивость его слов о новом предназначении, которое все еще плохо уживалось со старыми инстинктами.

Севериан наклонился, его бородатое, татуированное лицо оказалось в миллиметрах от Аливии. Он словно зверь принюхался и покачал головой, взгляд холодных глаз метнулся к ее плоскому животу.

– Ты не мать, – заявил космодесантник. – Это чрево так же пусто, как и поверхность Хтонии.

Аливия удивленно моргнула, наконец, разглядев, что скрывается под дикостью, которую подразумевали татуировки банды убийц: гибкий ум, терпение хищника и инстинкт прирожденного охотника. И вдобавок личность, абсолютно отличная от прямолинейных и грубых разумов, встречающихся среди легионеров.

– Моя приемная дочь, – сказала она, борясь с желанием придать словам психический толчок. Внутри разума Севериана находилась стальная ловушка, только ждущая, чтобы захлопнуться.

– Уже лучше, – заметил Севериан.

Она сняла курок серпенты со взвода и разжала хватку, позволив оружию повиснуть на указательном пальце.

– Хорошая девочка, – похвалил Севериан, опустив ее палубу и вырвав оружие из руки.

– Верни его, – потребовала Аливия, массажируя помятую шею.

– Чтобы ты снова выстрелила в меня?

– Я не собираюсь стрелять в тебя, Севериан, – заверила женщина.

– Ты чертовски права.

– Я не стану стрелять в тебя, потому что ты поможешь мне.

Севериан рассмеялся.

– Что-то мне подсказывает, что ты не из тех людей, которые обычно нуждаются в помощи.

– Верно, но сейчас я хочу, чтобы ты мне помог.

– Почему?

– Потому что мы оба служим одному хозяину.

Севериан прищурился, и она почувствовала, как меняется его суждение о ней. Инстинкты говорили воину, что она нечто большее, чем кажется. Что она опасна. Поначалу Лунный Волк решил, что она просто быстра, но теперь понимал больше. Он не мог знать, кто она такая, но ему было любопытно.

И для такого, как Севериан, этого было достаточно.

– Итак, мы собираемся найти твою дочь? – спросил он.

Аливия кивнула.

– Откуда ты знаешь, что она не просто потерялась?

– Потому что он сказал мне, – ответила Аливия. – Он схватил ее прошлой ночью, и я не думаю, что она была первой. И пока я не найду, где скрываются эти чудовища, они будут красть детей.

Она наклонилась к трупу и плюнула ему в лицо.

– Он привел бы меня прямо к ним, если бы ты его не убил.

Севериан пожал плечами и присел рядом с ней. Он повернул голову мертвеца. Дряблое лицо больше не кривилось в насмешливой ухмылке. С пурпуровых губ продолжала капать кровь.

– Что это? – спросила Аливия. – Какая-то форма хронической гипоксии?

– Возможно, но я сомневаюсь, – ответил Севериан, наклонившись над покойником, словно собираясь сделать ему искусственное дыхание. Аливия поморщилась, когда воин провел кончиком языка по губам Ксисана. Легионер прокрутил пробу во рту, после чего сплюнул грязную слюну на стену. Она задымилась, стекая по стальной панели.

– Что это? – спросила Аливия. – Наркотик?

– Да, и к тому же сильный. Смесь разновидности спорыньи и дистиллированного змеиного яда, – сказал Севериан.

– Тебе это поможет узнать, откуда он пришел?

– Возможно, – ответил космодесантник. – Есть более быстрый способ, но он тебе не понравится.

– Если поможет найти Вивьен, тогда понравится.

– Разумно, но предупреждаю, это неприятно.

Севериан ударил вытянутыми словно ножи пальцами в бок головы мертвеца, пробив кость точно отмеренной силой. Раздвинув пальцы, он вскрыл череп и обнажил серо-розовую мякоть внутри. Легионер отбросил покрытый волосами кусок кости и погрузил кончики пальцев во влажную и мягкую плоть мозга.

Аливия знала, что произойдет далее: Лунный Волк исполнит варварский обычай тысячелетней давности, воскрешенный наукой и предназначенный действовать согласно верованиям древних воинов. Это был Его неизменный дар: придавать новый смысл воинским обычаям и подчинять их своей воле.