Страница 1 из 12
Михаил Алленов
Павел Федотов
Москва, 2000 - 50 с. илл.
Автор текста Михаил Алленов
Руководители проекта: А. Астахов, К. Чеченев
Ответственный редактор Н. Надольская
Редактор Н. Борисовская
Корректоры: Ж. Борисова, А. Новгородова
Верстка А. Курочкин
На титульном листе:
Зимний день. 20 линия Васильевского острова.
1850 Государственный Русский музей, Санкт-Петербург
В издании использованы материалы, предоставленные М. Мезенцевым
ISBN 5-7793-0256-1
Отпечатано в Италии
© Белый город, 2000
Федотов начинал как дилетант, занимаясь рисованием во время, свободное от обязанностей офицера Финляндского полка, где он служил с 1834 года. Ровно через десять лет службы, оставив колебания, длившиеся без малого четыре года, он вышел в отставку, решив целиком посвятить себя художественной деятельности. Жизненный путь его оборвался в 1852 году. Таким образом, как профессиональный художник Федотов работал всего восемь лет.
Дебют Федотова перед русской публикой состоялся в середине этого восьмилетнего срока: в 1848 году на выставке в петербургской Академии художеств появились три первых его картины, среди них - ставшее впоследствии самым популярным из его произведений, Сватовство майора. Неизвестный прежде художник вдруг сделался знаменит.
Последнее произведение Федотова Игроки создано на рубеже 1851-1852 годов. В нем невозможно узнать руку, сотворившую Сватовство майора, хотя эти картины разделяют неполные четыре года.
Известны случаи, когда начало и развязка творчества находятся в разительной противоположности (например, Гойя, а в русском искусстве - Валентин Серов или Александр Иванов). Но эволюция столь стремительная - явление уникальное. В Игроках - не просто другая манера, чем в Сватовстве, но противоположный строй миросозерцания. Перемена, равносильная перемещению в другое измерение, имеет катастрофический характер. Ввидутакой метаморфозы трагическая развязка федотовской биографии - смерть в лечебнице для душевнобольных - воспринимается как нечто предопределенное сверхинтенсивной деятельностью творческого интеллекта.
Лев Жемчужников. Портрет Павла Андреевича Федотова. 1861
Офорт
Уличная сцена в Москве во время дождя. 1837
Акварель. Государственная Третьяковская галерея, Москва
Имя Федотова, в числе окончивших первыми в своем выпуске Московский кадетский корпус, можно увидеть на мраморной доске у главного портала Екатерининского дворца в Лефортове, где размещалось военное училище. Федотов был определен в него в 1826 году, а в конце 1833 года отправлен служить прапорщиком в Финляндский полк в Петербург. Вся дальнейшая его творческая судьба связана с Петербургом. Но знаменательно, что имя Федотова светится золотыми буквами все же в Москве. Здесь кстати припомнить, что художник, первым в русском искусстве обратившийся к живописи, именуемой бытовым жанром, - Венецианов - также был урожденный москвич. Как будто в самом воздухе Москвы было нечто, что пробуждало в наделенных художественным талантом натурах пристрастное внимание к происходящему на бытовой равнине.
Об этом со всей определенностью сказано самим Федотовым. «Набрасывая большую часть моих вещей, - признавался художник, - я почему-то представляю место действия непременно в Москве... Сила детских впечатлений, запас наблюдений, сделанных мною при самом начале моей жизни, составляют, если будет позволено так выразиться, основной фонд моего дарования».
Осенью 1837 года, будучи в Москве в отпуске, Федотов исполнил акварель Прогулка, где изобразил отца, сводную сестру и себя, выходящими из ворот внутреннего двора Кадетского корпуса: видимо, решено было, по старой памяти, посетить то место, где Федотов провел семь лет жизни. Федотов пока еще ученически срисовал эту сценку, однако можно уже подивиться точности портретного сходства и особенно тому, как срежиссирована эта сценка, как сопоставлены повадка чинных московских обывателей в неказистых нарядах и выправка картинно-щеголеватого офицерика, как бы залетевшего сюда с Невского проспекта. Позы отца в длиннополом сюртуке с обвислыми обшлагами и сестры в тяжелом салопе - это позы откровенно позирующих персонажей, тогда как себя Федотов изобразил в профиль, как персону, абсолютно не обусловленную принудительным позированием, как постороннее лицо. И если внутри изображения этот фатоватый офицерик показан с оттенком легкой иронии, то это ведь еще и самоирония.
Прогулка. 1837
Акварель. Государственная Третьяковская галерея, Москва
Впоследствии неоднократно наделяя автопортретными чертами персонажей, изображаемых зачастую в нелепых, комических или трагикомических положениях, Федотов тем самым дает знать, что принципиально не отделяет себя от своих героев и от всех тех житейских казусов, которые им изображаются. Федотов-комедиограф, которому вроде бы полагается возвышаться над своими героями, видит себя «поставленным с ними на одну доску»: он играет в том же спектакле и, как театральный актер, может в житейском театре оказаться «в роли» любого персонажа своих картин. Федотов - режиссер и сценограф - культивирует в себе актерский дар, способность пластического перевоплощения наряду с вниманием к целому, к тому, что можно назвать постановочным планом (сценография, диалог, мизансцена, декорация) и вниманием к детали, нюансу.
В первых несмелых опытах обычно явственнее заявляет о себе то изначальное, бессознательное, доставшееся от природы, что обозначается словом дар. Между тем талант есть способность понять, что, собственно, даровано, и главное (о чем, кстати, толкует евангельская притча о талантах) - способность осознать ответственность за достойное развитие, приумножение и совершенствование этого дара. И тем и другим Федотов был наделен вполне.
Итак - одаренность. Федотову необычайно удавалось портретное сходство. Первые его художественные пробы - это в основном портреты. Сначала портреты домашних (Прогулка, Портрет отца) или сослуживцев-однополчан. Известно, что это сходство отмечалось и самими моделями, и Федотовым. Вспоминая о своих первых произведениях, он говорил об этом свойстве так, как если бы для него самого оно было неожиданным наитием - открытием того, что и называется даром, что дано от природы, а не выработано, заслужено.
Эта удивительная способность достигать портретного сходства сказывается не только в собственно портретных изображениях, но и в сочинениях, вроде бы впрямую не предполагающих такой степени портретной точности. Например, в акварели 1838 года Встреча в лагере Финляндского полка великим князем Михаилом Павловичем с почти маниакальной, невероятной портретной зоркостью показаны (при относительно небольшом формате изображения) каждое лицо, каждый поворот фигуры, манера каждого персонажа нести погоны или вскидывать голову.
Портрет Андрея Илларионовича Федотова. 1837
Акварель. Государственная Третьяковская галерея, Москва
После умывания. 1846-1847
Рисунок. Государственный Русский музей, Санкт-Петербург
Портретного происхождения внимательность к индивидуальноособенному у Федотова захватывала не только лицо, жест, но и повадку, осанку, «ужимку», манеру держаться. Многие из ранних рисунков Федотова можно назвать «пластическими этюдами». Так, акварель Передняя частного пристава накануне большого праздника (1837) - собрание этюдов на тему, как люди держат и несут ношу, когда она является одновременно и физическим грузом и моральным неудобством, которое тоже надо как-то «вынести», поскольку в данном случае сия ноша - еще и подношение, взятка. Или, например, рисунок, где Федотов изобразил себя в окружении друзей, один из которых предлагает ему сыграть в карты, другой - рюмочку, а третий стягивает с него шинель, удерживая художника, собирающегося сбежать (Пятница - опасный день). К этим листам этюдного характера относятся и рисунки середины 1840-х годов Как люди ходят, Озябшие, продрогшие и гуляющие, Как люди садятся и сидят. В этих набросках объектом наблюдения и фиксации делаются как раз те мимолетные пластические конфигурации, на которых обычно не фиксируется внимание в силу их принадлежности жизненному автоматизму: например, как человек устраивается на стуле или собирается сесть, откинув полу сюртука, как генерал развалился в кресле, а мелкий чиновник выжидательно сидит на краешке стула. Как человек ежится и приплясывает от холода и т. п.