Страница 26 из 62
— Я внизу. Спускайся, — читаю вслух сообщение. — Он мог добавить «пожалуйста», вы так не думаете? Даже у его сообщений, в теории лишенных эмоций, получается меня разозлить.
— Не обращай внимания, — предупреждает меня Вера, поднимаясь, чтобы проводить меня до двери, — он так вырос. Привык отдавать приказы.
Как будто это его оправдывает. В моей голове ситуация только ухудшается.
— Попытайтесь не ругаться, — прощается со мной Лаура, но после видит мое выражение и добавляет, — ...сильно. Ругайтесь только по делу.
— Попытаемся, — отвечаю не слишком убежденная, пока ее целую.
Как только закрываю дверь, замечаю Порше Йена припаркованный перед моим входом.
— Я бы взял у тебя чемоданы, если бы ты была нормальной женщиной. Но учитывая все обстоятельства, давай-ка сама, — и так говоря, он нажимает кнопку, которая открывает багажник.
Я быстро укладываю мой чемоданчик и спешу подняться на борт.
— Не беспокойся, я всегда делаю все сама, — отвечаю ему, стягивая ремень безопасности.
— Готова? — спрашивает он, надевая солнцезащитные очки последнего писка моды.
— Безусловно, нет, но поехали.
* * *
Мы приезжаем в замок Ревингтона почти в полночь. Поездка была достаточно утомительна, не столько из-за движения, сколько из-за неудачной компании. Три часа продолжительных разговоров с Йеном действительно слишком и это следует запретить законом!
Мы ругались почти из-за всего, а если подумать, говорили мы только о здравоохранении и школьных реформах! На обратный путь, думаю, надо оставить более нейтральные темы, вроде музыки и мира во всем мире. Но у меня есть подозрения, что мы можем перерезать друг другу глотки даже из-за этого.
— Добро пожаловать, мисс Перси, — встречает меня очень внимательный дворецкий безукоризненного вида, открыв дверцу.
У нас с трудом вышло заглушить мотор, как нас уже обслужили и засвидетельствовали свое почтение. За спиной вижу, что кто-то другой позаботился о моем чемодане. Мне не нужно даже пальцем шевелить.
— Спасибо, — ограничиваюсь я, смущенно говоря и выходя из салона. Я не привыкла к такому обращению.
— Я — Джеймс, мисс, — представился дворецкий.
— Благодарю, Джеймс, — повторяю, потому что действительно ошеломлена. Я стою перед одним из самых больших замков, который когда-либо видела. Башни, башенки, стены и вход, все из белого мрамора, и это делает замок похожим на кафедральный собор. Боже, сейчас мне станет плохо.
— Добрый вечер, Джеймс, — поспешил поприветствовать его Йен.
— Лорд Ланглей, как всегда мы очень рады, что Вы дома.
Это правда! Это как раз «дом» для Йена. Достаточно ошеломляюще и выбивает из колеи.
— Благодарю. Уже много гостей прибыло? — интересуется он.
— Некоторые, но большинство ожидаются завра утром, — усердно подтверждает слуга.
— Вам не стоило подскакивать на ноги, если вы должны проснуться на рассвете, Джеймс. Я бы сам оказал все почести, — говорит ему Йен, пропуская меня вперед к необъятному входу замка.
— Я полагаю, что у меня моя обычная комната. Где вы разместили Дженни? — спрашивает он, ворочаясь, чтобы понять куда идти.
И вот произошло что-то странное, потому что дворецкий затормозил и покраснел. Заметно. Я бы не сказала, что это в его стиле. Он кажется всегда невозмутимым.
— Целое крыло замка находится на реставрации, — объясняет Джеймс смутившись. — Месяц назад был ужасный ураган, и нам пришлось закрыть определенное количество комнат. И так как много гостей на подходе, граф подумал, что для Вас и мисс Перси не будет проблемой разделить вашу комнату.
— Что?! — вырвалось у меня, в манере не подобающими леди.
Все обернулись взглянуть на меня, и Йен бросил мне грозный взгляд. Это, естественно, предупреждение.
— Я хотела спросить «что?» — переформулирую вопрос гораздо более низким тоном голоса.
— Возникнут проблемы? Граф видел ваши фото в журнале и подумал, что вам так больше понравится... — объясняет мне Джеймс, еще более покрасневший и разнервничавшийся. Очевидно, что говорить о комнатах в принципе для дворецкого старше шестидесяти лет проблема этикета.
— Вовсе нет, — утверждает Йен, испепеляя меня взглядом.
«Ну, конечно же, если только он будет спать на полу», — думаю про себя.
— Итак, если мы вместе будем в моей комнате, нет необходимости больше вас беспокоить. Идите спать, — отпускает их Йен.
Дворецкий и молчаливый помощник благодарят и быстро исчезают, оставляя меня наедине с Йеном, который ни капли не удивленный шагает по белой лестнице перед нами. Это должно быть была самая быстрая сцена выхода из ситуации, в которой я когда-либо участвовала. Бедный Джеймс. Очевидно, это было слишком для него.
— Идешь или думаешь остаться спать здесь? — спрашивает он, даже не обернувшись посмотреть на меня.
Со злостью беру свой чемодан и следую за ним.
— Иду, иду, — отвечаю фыркая.
Мы пересекаем длинный и полный театральной живописи коридор первого этажа, пока не доходим до белой античной двери.
— Добро пожаловать в мою скромную обитель, — иронически говорит Йен, потому что от скромного в этой комнате нет абсолютно ничего. Даже воздуха.
Эта «комнатище» такая же большая, как и моя квартира, если не учитывать что все стены в лепке и золоте. Стол – определенно неоклассика, и мое внимание сразу же привлек паркет, самый прекрасный из всех, что я видела, покрытый местами необъятным ковром. Никогда я бы не осмелилась по нему ходить! «Потолок, должно быть, был вдохновлен королевским двором Версаля», — думаю про себя, мне кажется, я улавливаю некую схожесть.
В центре комнаты находятся два старинных дивана и инкрустированный стол. В углу сразу же замечаю письменный стол из современного хрусталя с компьютером и принтером на нем. Очевидно, что это рабочий угол.
В другой части комнаты расположена необъятная кровать, старинная, но в тоже время простая. В глубине справа видна дверь, которая должна вести в ванну.
Думаю, Йену не нравится показная роскошь. Это поразительная комната, в какой-то степени функциональная и в какой-то степени в умеренных тонах.
— Все в твоем вкусе? — спрашивает хозяин дома.
— Конечно. Особенно в моем вкусе диваны, на которых ты будешь спать, — с готовностью возражаю. Лучше думать о ядре проблемы и не терять время на церемонии.
Поздний час может обезболить и очень уменьшить мою способность сопротивляться, но это не значит, что я спущу ему с рук эту блестящую идею об общей комнате. Даже если, на самом деле, здесь поместятся целых две семьи!
— А я думал, что ты предложишь свою кандидатуру, чтобы спать там, — дразнит меня Йен.
— Ты плохо думал, — говорю ему спокойно. — Фото в газете — это твоя вина, следовательно, диван твой.
— Спокойствие, — вздыхает он. — Я хотел сказать, что возьму одеяло из шкафа. Конечно же, оставить спать особу моего роста спать на диване очень скверный поступок.
Я останавливаюсь в середине комнаты, пытаясь решить, как и куда распаковать чемодан.
— Ты, правда, надеешься меня разжалобить в каком-то смысле? — спрашиваю его, ни капли не затронутая.
Йен даже не ответил, только усмехнулся.
Я сажусь на кровать и начинаю открывать чемодан.
— Куда я могу положить свои вещи?
Йен открывает шкаф и указывает мне на ящик.
— Этот свободен, если тебя надо положить сложенные вещи. И повесь здесь те, которые длинные.
— У меня всего одно длинное платье, — убеждаю его.
— Без проблем. Недостатка в пространстве нет. Сейчас здесь у меня мало вещей, учитывая то, что сюда я не так часто приезжаю. Мой основной гардероб в Лондоне. Тут я стараюсь появляться как можно меньше.
Наблюдение слишком интересное, чтобы не углубляться.
— Почему? — спрашиваю с любопытством, но пытаясь не показать этого ему.
— Потому что если я буду слишком часто видеться со своими родителями и дедушкой, то поругаюсь со всеми. И, следовательно, я этого избегаю.