Бог и попаданцы

Автор глубоко вздохнула, открыла текстовый файл со своим последним произведением, пролистала до конца и остановилась. О чем дальше написать? Ответ никак не приходил.

А, ну точно. Как же она могла забыть? Пальцы быстро-быстро забегали по клавишам.

Мы давно ничего не писали про двух Валер. Валера-земной, поскольку был раньше существом недоразвитым, сейчас для своих девятнадцати производил впечатление «троллящей школоты» (пардон за язык Сети, но именно такими словами его обзывали на половину комментариев). Вдобавок, в половине мест «контакта» его уже знали и занесли в черный список. Большинство людей, у которых хватает самомнения (не обижайтесь только: у меня у самой блог, так что коллег по перу я обидеть не хочу) стать блоггером, на критику, пусть и конструктивную, отвечают: «А ты что здесь забыл, если тебе что-то не нравится? Есть множество других пабликов, на худой конец, свой создай. Это — мои мысли, и я могу быть не идеальным. Ты, если не согласен, просто не заходи сюда. Зачем пытаться переубедить весь мир? Ты не идеален, я не идеален, никто не идеален. Я не буду менять образ мыслей из-за какого-то совершенно незнакомого человека» (на самом деле, они отвечают гораздо короче и более емко, но это — книга, поэтому здесь не место выражениям, которые с такой легкостью появляются в Сети).

Валера давно забыл, что значит нормальный сон, потому что у него была весьма распространенная среди нас острая форма интернет-зависимости. Он дремал на лекциях, не читал дома учебной литературы, не готовился к предстоящим экзаменам (знал, что найдется, у кого списать, как и раньше). Он уже не смотрел на мир глазами ребенка, которому все ново и интересно. Он превратился в злобного на весь мир, забитого человека, который спори ради спора и наслаждается, если собеседники попадутся оригинальные и начнут приводить аргументы или как-то по-новому ругаться.

Свой блог он давно забросил, потому что сил не было что-то придумывать достаточно часто. Переписки с друзьями глохли на корню, потому что после обмена душами они стали очень разными. Так что большую часть времени Валера просто сидел и читал новостную ленту.

«Привет, современный Илья Ильич!» — эта строчка завершала рассказ о подобном человеке в блоге «Неправильные стихи». В точку. Обломов был страшно ленив, но у него было удивительной чистоты сердце, к которому не приставала никакая фальшь (цитирую почти дословно). Валера тоже раньше был в сущности ребенком, мечтателем. Он и сейчас писал свои едкие комментарии в детской надежде исправить мир словами. У него не получалось. И у меня когда-то не получилось. Не надо отчаиваться, пишите дальше, когда-нибудь вы всех достанете и достигнете цели. Только не надо писать, что вам не нравится жить в России, а то получите излишне эмоциональный комментарий от меня. Страна «разваливается», как минимум, со времен Пушкина. С тех пор власть менялась, как минимум, дважды (я посчитала революцию и распад СССР), а нравы, как говорит Воланд и поет за ним КиШ, те же. Но страна стоит и будет стоять. А я увлеклась своей с малолетства любимой темой. А думала, давно переросла тот возраст.

Кроме земного Валеры, был еще Валера из первобытного общества. То есть, тот Валера, который раньше жил в нашем бренном мире, а потом переселился в другую, кстати, не менее бренную, вселенную. И был этим доволен… вроде бы.

Действительно, в новом мире не надо было рано вставать и учиться, не надо было думать о том, что скоро придется зарабатывать деньги, не надо было сидеть Вконтакте (как и многих из нас, Валеру эта зависимость порядочно достала), не надо было выражать свое несогласие с мнением авторов блогов (а несогласие было, да еще какое, и попробуй, удержи его в себе). Надо было, правда, добывать себе пропитание, но это-то как раз было несложно: в этом мире росло очень много разных съедобных ягод, а при желании можно было легко поймать и поджарить какую-нибудь зверушку, павшую когда-то давно жертвой гибридизации.

Валера, как привык еще в том мире, много гулял по лесам, полям и остаткам дорог. Часами блуждал по развалинам зданий (была, была цивилизация!), наблюдал за животными, купался, валялся на траве. Он любил природу. Он вообще был склонен все любить: природу, людей, занятия. Вот только окружающие не понимали, и пришлось ожесточиться, чтобы приспособиться к своему обществу и занять там более-менее прочное положение.

После нескольких месяцев в новом мире, где притворяться было совершенно не перед кем, потому что никто его бы не понял, приобретенная на Земле броня рассыпалась окончательно, и Валера снова научился радоваться жизни во всех ее проявлениях. Он не хотел возвращаться обратно (да и кто бы ему дал).

Однажды, когда он сидел на своем любимом бугорке и мечтал, от массы людей отделился один и направился к нему:

— Ты ведь Валера, да? — спросил он. — Я Ваня. Покажешь мне по быстрому этот мир, а то мне скоро обратно?

Ну, как тут отказать? Поскольку Валера превратился обратно в вежливого человека и приятного собеседника, он принялся рассказывать об этом мире все, что знал, не задавая вертевшегося на языке вопроса, кто такой этот Ваня и почему он тоже здесь.

Ваня с Сашей закончили четверть на одни пятерки, и в тот же вечер переместились в другие миры. Каждый, понятно, в свой — так интереснее. Они тут же узнали, что не будут особенно долго задерживаться в одном мире, максимум день-два, так что успеют за каникулы посетить пять-семь миров.

— День-два? — подумал Ваня. — Чувствую себя туристом.

— В разных мирах время течет по-разному, — успокоил его Саша за секунду до отбытия (они каким-то чудом оказались вместе). — Где-то ты весь мир обегать успеешь и воспоминаний на всю жизнь накопить, а где-то только по памятным местам пробежаться.

— До встречи, друг! — попрощался Ваня. Теперь у него не было причин завидовать Саше, поэтому их дружба вновь была искренней.

— До встречи! Потом расскажешь все.

Пара мгновений темноты и тишины, а потом — лес, горы на горизонте, много людей вокруг. Только они какие-то странные: голые, друг с другом не разговаривают. Дежа вю.

Ага, в сторонке сидит еще один человек с осмысленностью во взгляде. Все сходится.

— Ты ведь Валера, да? Я Ваня. Покажешь мне по быстрому этот мир, а то мне скоро обратно.

— Как там мой двойник? — спросил Валера.

Они сидели у костра и разговаривали. За прошедший день они успели вдоволь набродиться по лесу, налазаться по скалам, наслушаться певчих птиц (по непонятной причине в этом мире осталось то многоголосие лесных певцов, которое мне повезло услышать только на Валдае). Теперь были сумерки, воздух заметно посвежел, но, что очень порадовало бывалого туриста Ваню, комаров не было.

Валера оказался очень интересным собеседником. Начитанный, как и Ваня, программист, опять же как и Ваня, тоже не любитель тусовок и громкой музыки, тоже фанат «ДДТ» и тоже мечтатель. Правда, в последние пару лет он немного, как сам говорил, «повзрослел в плохом смысле»: рубил и отшучивался вместо разговоров о серьезных вещах, цинично высказывался для придания себе крутизны, растерял всех хороших друзей в пользу веселой компании. Но времени, проведенного вдали от людей, хватило, чтобы налет обратной стороны медали цивилизации (тоже его выражение: речь Валеры вообще была цветистой) спал и Валера научился ценить хороших собеседников.

— Твой двойник? — Ваня чуть не прослушал вопрос, задумавшись. — Насколько я его понял, сначала он мечтал сделать мир лучше, а потом разочаровался и пополнил ряды тех, кто портит другим настроение бессмысленными спорами.

— Жаль, — только и сказал Валера. Хотя кого было жалеть? Друзей у него и так не было, а двойник… Это был его выбор. Грустно, но это так. Может быть, он это перерастет, как положено перерастать этот период подросткам. Может быть, найдет себе друзей, которые помогут ему снова стать лучше. Валера надеялся на это. «Удачи тебе, двойник!» — думал он иногда.