Страница 25 из 84
Шаг ближе - и обнял меня, прижал спиной к своей груди. Зарылся носом в волосы, уткнулся в ухо. Шумное, волнующее дыхание - и вдруг поцелуй в висок. Вздрогнула - но удержал. А дальше и вовсе тихий голос, что вконец разорвал всё внутри меня:
- Ванюш... молю, скажи, что случилось.
Дернулась невольно - еще сильнее сжал, вынуждая застыть, не шевелясь. А тепло его жалит, грызет. Убивает. Его аромат - от всего голова кругом. Задыхаюсь. Визжать еще сильнее хочется. Его грубость и нежность вопреки всем страхам и жутям вокруг вовсе тащат душу еще дальше - в преисподнюю.
Отчаянно рычу, из последних сил вступаясь за праведность:
- Неважно. Хватит с меня позора. Я просто устала. Я хочу спать.
- Что ж ты за человек-то такой? - горестным шепотом.
И снова на мои глаза скрадываются слезы. Замирают мерзкие на ресницах.
Зажмурилась болезненно:
- Какой есть.
Глубокие, шумные вздохи - мгновения выжидания, всех за и против - сдался.
Звонкий выдох. Вдруг движение - прильнул ко мне - поцелуй в макушку, отчего дрожь волной холода прошлась по спине, в груди зарождая иное цунами - пожар, смущение, трепет.
Отстранился. За руку - и повел, потащил меня куда-то в сторону.
- Куда? - взволнованно вскрикнула.
- В сенник.
Не то сарай, не то амбар. Несколько шагов внутрь - и замерли около высокой деревянной лестницы.
- Ну, вперед, - кивнул на меня, ухмыляясь.
А я таращу испуганно на него очи, глотнув слова от шока.
- Че? - улыбается криво. - Лезь, а я снизу, если что, подстрахую. Будешь падать - так на меня. Может, поймаю. А может, нет, - печальной, догорающей иронией гоготнул.
Покорно перевожу взгляд на шаткую, ненадежную конструкцию, ведущую стремительно вверх... аж на высоту второго этажа (если не третьего).
Мысленно перекреститься - и попытаться исполнить приказ.
Уцепился мертвой хваткой за лестницу Федька, не давая ей лишний раз дергаться.
Участливый, благодарный взгляд на своего помощника - и снова взор не то вперед, не то вверх. Рывок за рывком.
Еще немного - и выкарабкалась, забралась на настил.
Живо разворот, уставилась вниз: идет, идет за мной. Лезет вверх и Рогожин.
Невольно сжались мышцы от волнения.
Еще мгновения - и ловко выбрался наверх мой спутник.
Взгляд на меня из-подо лба:
- Че? - улыбается. - Думала, брошу? Закину на чердак и лестницу уволочу?
Молчу. Невольно поддавшись на настроение - робкая, едва заметная улыбка.
- Ложись, - приказом. Кивнул на сено. - Ты же спать хотела.
Покорно закивала я головой.
Отползла на четвереньках подальше от края - и попыталась исполнить веление.
- Ай, - дернулась невольно, уколотая, что прутом железным, толстым стеблем.
- Та да, - неожиданно рассмеялся Федор, умащиваясь рядом. - Как-то я уже и забыл, насколько эта перина мягкая и пушистая. - Еще одно ерзанье - и, скривившись, тотчас вновь расселся. - Ладно, - шумный вздох - и подался к краю. - Сча... чего-нибудь найдем.
Вниз по лестнице - а я, пытливо, тотчас за ним - аккуратно ухватившись за балку, взор обронила на первый этаж.
Уже шарился там мой Рожа.
Еще миг - и выровнялся, протянув вперед в одной руке какую-то куртку, а в другой - какое-то покрывало. Взгляд на меня:
- Фуфайку или ряднину? - озорная улыбка с нотками наигранной нелепости.
- Ряднину.
- Лови, - резво замахнулся, отчего тотчас испуганно отдернулась я.
- Да я шучу, - гогочет. Шорох - поднимается уже. - Не такой уж я ловкач, чтоб докинуть.
Живо к краю. Пытаюсь удержать силой стремянку, не давая ей танцевать на балке.
Еще движение - и обмер возле меня. Лицом к лицу.
Ласковый взгляд, теплая ухмылка:
- Че, не пустишь?
- Пущу, - едва слышно. Мигом отползаю в сторону, пряча за ресницами очи. Чувствую, как жар уже заливает щеки.
Забросил полотно. Рывок - и выбрался наверх.
Сгорбившись (спасибо "высокой" крыше") принялся расстилать - живо подползла в желании помочь.
Общие усердия - и плюхнулся сверху Рогожин. Взор на меня, все еще сидящую, поджав под себя ноги, и в волнении изучающая происходящее.
- Ну?! - протянул ко мне руки. - Идешь? Или я один тут мерзнуть буду.
Благодарная, смущенная улыбка - и еще рачительнее пряча глаза, подползла к нему.
Разлеглась рядом. Его веление - и умостилась на его груди. Жадно обнял.
- А теперь спать, - непонятной едкой иронией и прокашлялся. Шумный вздох - и повелительно прикрыл очи (пытливый бросила на него взгляд).
Подчиняюсь. Зажмурила веки.
И снова мгновения... дабы улеглось волнение от событий (суть которых я, по-моему, до сих пор не осознала), и отдалась - тугим, не менее пугающим (нежели всё доселе творящееся), давящим мыслям и ощущениям.
Родное сердцебиение - мелодию которого я уже за сегодня выучила наизусть, и которую бы слушала и слушала всю жизнь. Запах - который бы вдыхала всегда. Тепло - в котором бы тонула и тонула.
Но всё это - призрачное. Запретное. Данное напрокат. "Демо-версия". Которой Он позволяет мне насыщаться, пока сам того хочет. Пока мир позволяет, не роняя на нас ни осуждение, ни зависть, ни злость.
Опять я - Его... украдкой.
А Он - мой, вопреки всем запретам и доводам рассудка.
Притиснулась к нему сильнее - тотчас отозвался движением: сжал крепче.
Сумасшествие.
Ну почему? Почему Он себе, мне всё это позволяет? Но через миг - снова ставит на место, возводя между нами стены. Почему... на большее не решается?
ФЕДЯ, ПОЧЕМУ?!
Что за игра, издевательство какое-то? Нерешительность?
Весь мир готов и можешь поставить на колени, вот только собственную судьбу в узду взять не хочешь, в жизни своей разобраться и на грамм не стремишься.
А я? Чего хочу я?
Знаю. Уже, наверно, все знают. Один ты молчишь.
Глупо всё как-то. И жутко.
Но забери эти мгновения - и того будет хуже.
Нет, будет ужасно. Невыносимо.
Пусть хоть так, украдкой. Чужой - но иногда мой.
Хоть так - в мои легкие будет попадать "воздух".
Но... как долго? Как долго ты себе это будешь позволять?
Пока Инна не прознает? Не запретит? Или пока... сам не насытишься?
А что мне делать потом? Как МНЕ потом быть? Жить?
Существовать... как?
Федя...
Никто не сможет (да и не хочу!) заменить тебя.
Ни Золотарев, ни Шмелев. Никто.
Да и другие придут в мою жизнь. Смогут быть хоть немного похожи на тебя? Вызывать те же ощущения, чувства? Надежду? Жажду? Мечту?
А если опять будет обман? Игра?
Ты пользуешься - но не скрываешь, заодно и меня делая счастливой.
А если такие как Глеб придут? Без спроса возьмут?
Или такие, как Ваня, которые уедут на следующий день, не попрощавшись?
Или я ничего более не заслуживаю?
Не достойна?
- Федь, - несмело.
Вздрогнул:
- А?
Отстраняюсь - поддается. Взор в лицо, но тотчас не выдерживаю смущения, отворачиваюсь, а затем и вовсе вновь улеглась, уткнулась ему в грудь.
- Что, Вань? - тихо, голос просел от тревоги.
- Можно тебя о чем-то попросить? - шепчу, будто лезвия глотая.
- О чем? - движение - вынуждает меня приподняться. Взгляд в лицо, но прячу очи, окончательно сгорая от стыда.
И снова заливаюсь жаром неловкости - прижимаюсь к нему.
Страшно. До безумия страшно, но... осмеливаюсь. Разрывными залпами:
- Федь... пожалуйста...
- Что, Ванюш? - едва слышно, обжигая дыханием мне кожу. Гладит, проводит рукой по волосам, еще сильнее прижимая к себе.
Дрожу. Мурашки по телу. Задыхаюсь от его всего: запаха, тепла, что, казалось, уже проникли в меня, в каждую мою клетку. И даже сердца наши отныне стучат в один такт.
- Федь... - отчаянно, рубая все преграды, еще сильнее жмурясь от страха, - ты можешь быть моим первым?