Пойми и прости

Наверное, это шутка. Это должно было продлиться одну секунду. Но этот поцелуй был прекрасен, наверное, лучший в моей жизни, и я не знаю почему, но, когда Джек отпустил меня, мне хотелось продолжить.

Я повернулась к девочкам. Они обе держали перед собой телефоны, фотографируя нас, а когда опустили их, я не смогла сдержаться и рассмеялась, видя их ошеломленные лица.

– Какого черта? – спросила Эми.

– Когда ты успела? – спросила Констанция.

Джек простодушно улыбнулся. Эми пришла в себя и дала ему адрес вечеринки. Мы обменялись номерами.

– Увидимся вечером, – как всегда вежливо сказала Констанция.

– Этим можно утешаться, правда? – сказал он, процитировав последние слова из книги «И восходит солнце», а затем взглянул на меня и ушел.

– Котенок, ты должна заполнить ВСЕ формы, которые тебе присылает Банк Америки. Срочно!

– Обязательно, папуль. Попроси маму налить тебе виски и расслабься.

– Мне не нужен виски. Мне нужно, чтобы моя дочь сделала то, что пообещала.

– Будет сделано. Я всегда делаю то, что обещаю.

– Когда?

– Когда Луна перейдет в седьмой дом. А Юпитер поровняется с Марсом.

– Прекрати шутить, Хезер. Мне сейчас не до этого.

– Прости, пап. Я позабочусь об этом, как только смогу.

– Не обнадеживает, правда?

– Пап, обещаю, я займусь этим. Отсюда это сложно, но для меня это превыше всего. Клянусь.

– Пожалей отца.

– Хорошо. Люблю тебя. Больше никаких лекций.

– Теперь мне действительно нужно выпить.

Каждый раз, приходя на вечеринку, ты думаешь: да или нет? Какая-то часть тебя хочет убраться прочь из шумного сборища незнакомцев, кричащих друг другу на ухо, чтобы услышать хоть слово, и от мелькающих огней. Ты знаешь наперед, что ванные будут заняты всю ночь, пол будет липким от пива и других напитков, какой-нибудь выпендрежник будет ошиваться неподалеку, закусив нижнюю губу и глядя на тебя взглядом, говорящим: «Еще десять минут – и эта крошка будет моей». Ты видишь эту вечеринку насквозь: брачный ритуал, массовое спаривание, – и тебе хочется развернуться и уйти, ведь ты выше этого, лучше этого, все это не для тебя.

Но вторая часть тебя сопротивляется.

И тогда ты думаешь: «Всего один коктейль». Или: «Почему бы и нет?» И, возможно, если музыка достойная, ты проникнешься всеобщим весельем, посмотришь на своих подруг – они посмотрят на тебя в ответ, пожмут плечами, не зная, стоит ли оно того, – и ты поднимешь брови. Обычно они поднимают брови в ответ. Затем – вы ведь столько раз делали это вместе – вы медленно войдете в толпу, боком проталкиваясь между людьми, время от времени нащупывая руку подруги, чтобы не потеряться. Будете двигаться в направлении бара. Частенько какой-нибудь придурок будет хватать тебя за зад, а иногда еще хуже – поднимет руки вверх, словно под прицелом, его промежность будет стремиться в твою сторону, а от него самого будет ужасно вонять выпивкой, – ты скорее пройдешь мимо и наконец попытаешься докричаться до бармена, чтобы сделать заказ. По обе стороны бара, если бар вообще есть, на тебя будут коситься парни, а ты будешь пытаться игнорировать их, делая вид, что заказать напиток – главная цель всей твоей жизни, потому что тебе не нужны случайные знакомства. И наконец, если вам повезет, бармен заметит вас. Ты выкрикнешь название напитка, он кивнет, ты расплатишься, передашь напитки подругам, и вы втроем сделаете по большому глотку, потому что почувствуете, что это вам необходимо.

Вот где мы очутились спустя пять минут после того, как пришли на вечеринку Виктора.

По крайней мере, помещение было стильным. Возможно, именно поэтому мы не ушли. Это был большой индустриальный лофт с кирпичными и металлическими элементами, огромными светильниками и широкими окнами с видом на канал. Музыка была отстойной – европейский техно-поп с однообразным тактом и неумолимым скрежещущим ритмом, – но устоять было невозможно. Я вручила Констанции и Эми по джин-тонику. Они благодарно кивнули и отпили коктейли. Я заплатила бармену. Он прикоснулся чеком ко лбу, раскланялся и поспешил обслуживать остальных.

– Не видишь его? Джека? – проорала Эми мне на ухо, когда я подошла к ним.

Я покачала головой. Он мне не звонил, так что я даже не была уверена, что он придет. Конечно, я расстроилась бы, если бы так и случилось, но мне не особо хотелось допускать такой вариант. Во всяком случае, я слишком много думала о нем и рассматривала фото, где он спит, нездоровое количество раз. Я помнила его поцелуй, помнила его взгляд в тамбуре, между вагонами. Все мое тело помнило. Все в нем – внешность, обаяние и даже рост – подходило под описание идеального для меня мужчины. Странно, но это правда. Если бы можно было купить себе мужчину в магазине и все мужчины, которые у меня были, висели бы на вешалках, я однозначно выбрала бы Джека. Приложила бы его к себе, взглянула бы в зеркало и тут же поняла бы, что он мне как раз.

К тому же мне нравились наши с ним разговоры. Рядом с ним я чувствовала себя пьяной.

– Изумительное место, – прокричала нам Констанция. – Это бар или чья-то квартира?

Эми подняла руку, чтобы сказать, что не знает, да и ей все равно.

– Еще рано, – сказала она мне.

– Уже почти одиннадцать, – ответила я.

Она пожала плечами.

Поэтому мы сделали кое-что до ужаса девичье, нелепое и в чем-то великолепное. Мы стали танцевать в треугольнике, лениво двигаясь, потягивая коктейли и медленно передвигаясь к середине танцпола. Вдруг я осознала, что прошло уже достаточно много времени. Нам было хорошо. Джин начинал оказывать свое действие, а когда это случалось, то каждая из нас начинала танцевать по-своему. Эми качала задницей, словно светлячок, а Констанция танцевала на цыпочках, словно пыталась достать что-то с верхней полки, но пока не решилась поднять руки. Я не могла смотреть на них без улыбки. Когда дело доходит до танцев, от своего истинного «я» не удерешь.

Нас окружили несколько парней, пытаясь подобраться поближе, а мы просто посмотрели друг на друга, совещаясь: «Да? Нет?» Они были не очень симпатичными. Эми прикусила трубочку и едва заметно покачала головой, и мы тут же поняли, что это «нет». Мы продолжали танцевать и пить. Коктейль был почти безвкусным. Парни ушли, и мы подошли друг к другу. Эми начала делать нелепые движения, которые любил один парень из Амхерста по имени Леонард. Он был суперботаном, но по-своему очаровательным. На первом курсе мы увидели, как самозабвенно он танцует, и с тех пор постоянно копировали его движения. Мы назвали этот танец «Средство для отпугивания парней» и использовали такую фишку, если хотели отвадить навязчивых ухажеров на танцполе. Теперь, благодаря Леонарду, Эми каждый раз смешила нас его танцем. Она овладела им в совершенстве и танцевала только для нас, пока мы с Констанцией заливались хохотом, а люди вокруг пытались ее не замечать. Она делала это идеально.

В конце концов Констанция схватила Эми за руку и повела нас к окну. Что это был за вид! Свет фонарей отражался в канале, превращая воду в россыпь звезд.

– О чем думаешь? – прокричала Констанция мне на ухо. – Думаешь, он придет?

– Не знаю, – прокричала я в ответ.

– Разве ты не записала его номер? Можешь позвонить ему и спросить, что такое он вытворяет, – сказала Эми.

– Звучит отчаянно.

– Да, отчаянно, ну и что? Когда тебе хочется пиццы или суши, ты ведь звонишь в службу доставки? – спросила Эми.

Констанция покачала головой. Вряд ли она слышала, о чем мы говорим.

– Ну, если мы остаемся здесь, то нужно больше напитков, – сказала Эми.

– Ты хочешь остаться? – спросила я. – Мы не должны оставаться только из-за Джека. Не настолько мне это и нужно.

Но я врала, и они прекрасно это понимали.

– Еще один коктейль, – сказала Констанция. – И пойдем.

– Ты видела Виктора? – спросила я Эми.