Страница 23 из 26
— Ты её ещё раз проинструктируешь?
— Конечно. Я сказала ей зайти перед сном. И вообще, я сегодня у неё на квартире ночую — диван пока не готов, домой не могу… Будет за мной ухаживать. Кстати!, — Девушка вдруг щёлкнула пальцами. — Смотри!
Наклонившись, она подхватила и с гордым видом показала капитану толстую белую трость. Та, оказывается, всё это время была прислонена к ножке кресла. Выглядела трость очень просто — аккуратно вырезанная палка с круглым стальным набалдашником и металлическим же наконечником. Никаких узоров или хотя бы лака — зато надёжно и удобно. Вполне в стиле госпожи сыскного агента.
— А будет время — закажу хорошую, в чёрной лакировке и с какой-нибудь красивой чеканкой по набалдашнику. — Заявила Настя с чрезвычайно довольным видом.
— Насть…, — Дронов вздохнул. — А без трости ты сейчас ходить можешь?
— Честно? — Сыщица согнала с лица улыбку и поморщилась. Бросив трость на стол, облокотилась о его край. — Нет. Только если за стеночку держаться. Тебе врать не буду — сейчас даже сидеть очень трудно. От постоянной боли тошнит, ем через силу. Но не забивай голову, со мной подобное уже пару раз бывало. Жива, как видишь, и работаю. О себе лучше думай, а ещё лучше — о Саше. Чтоб с ней такого же не случилось. Вы же отправляетесь утром?
— Да, до рассвета. Собираемся у главных ворот. Горшков обещал проводить немного.
— А я вот не смогу…, — Настя виновато опустила взгляд и постучала ногтем по столешнице. — Прощаемся сейчас, значит… Что ж…. Ну-ка, подойди ближе. — Она неожиданно вскинула голову и улыбнулась уголками губ. Линзы очков отражали золотистый химический свет, и Дронов не видел её глаз.
— Хм…, — Капитан удивлённо вскинул брови, но послушался — встал, обошёл стол и склонился к девушке. — Ухо для сообщения секрета подставить?
Вместо ответа Настя вдруг, охнув от боли в ноге, резко поднялась из кресла, обхватила Николая руками за шею и… без всяких изысков поцеловала в губы. Не ожидавший такого драгунский офицер почти машинально ответил на поцелуй, привлёк было девушку к себе, но тут же ощутил, как ему в грудь упирается узкая Настина ладошка, и отступил, приводя мысли в порядок. Сыщица же плюхнулась обратно на мягкое сиденье и широко улыбнулась своей обычной злодейской ухмылкой, заставив Дронова невольно сделать ещё шаг назад. Пару раз глубоко вдохнув, пояснила, не переставая улыбаться:
— Можешь считать это авансом. Для скрепления нашего долговременного и постоянного сотрудничества кормить тебя ужинами считаю уже недостаточным. Вернёшься живым и привезёшь Сашу невредимой — поговорим о дальнейшем. Хороший стимул вернуться, а?, — Девушка подмигнула.
— Только поэтому?
— Ну, ещё ты мне нравишься. — Настя с невинным видом всплеснула руками. — Кому другому на твоём месте предложила бы четыре свежих рецепта яичницы и сдобрила бы новым сортом пельменей каждый вечер на протяжении месяца. А тебе — вот так. Доволен?
— Полегчало. — Признался Николай, улыбаясь в ответ как дурак. — Потому что ты мне… Чёрт, да у тебя кровь!
Правая штанина серых брюк девушки и в самом деле стремительно пропитывалась тёмной влагой на бедре — это было заметно даже в неверном свете единственной лампы.
— Да, переборщила. — Грустно признала сыщица, откидываясь на спинку. Теперь офицер заметил и капельки пота на её лице — явно вызванные не поцелуем. — Рана открылась, видимо… Но ты же мог увернуться, и вышло бы глупо…, — Она болезненно кашлянула в кулак. — Ладно, сейчас Саша придёт, заново бинт наложим…
— Давай лучше я…, — Дронов подался вперёд.
— А ты иди. — В голосе Насти звякнули стальные капральские нотки. Она села прямо, тяжело опираясь на подлокотники. — Выспись перед отбытием. В следующий раз, даст Бог, увидишь меня через месяц, здоровую. Главное — чтоб вы все вернулись живыми и с успехом, а уж я-то поправлюсь…
Николай беседовал с часовым, стоя у караулки, когда на ведущей к воротам улице показалась запыхавшаяся стажёрка. Придерживая шляпку и ремень сумки, она подбежала к отряду и попыталась что-то сказать Дронову, однако не смогла, задохнувшись.
— Сперва переведи дух. — Посоветовал капитан, отметив, что кобуру с револьвером Настина ученица таки перевесила на пояс.
— У… угу…, — Саша с минуту тяжело дышала, глядя на мужчину снизу вверх большими широко распахнутыми глазами, потом сглотнула и выдавила. — П… пр… простите… пожалуйста! За опоздание!
— А ты разве опоздала?, — Искренне удивился Дронов.
— Да. Вы назначали на четыре тридцать утра, а сейчас уже четыре тридцать пять!
— А-а… — Капитан откашлялся, прикрыв рот ладонью. — Ну, ничего страшного. Почти успела.
— Я провожала Анастасию Егоровну до кабинета, потому задержалась. — Продолжила будущая сыщица. — Она очень плохо себя чувствует, хоть и прикидывается… Не знаю даже… Боязно её одну оставлять.
— Я попросил ребят из своей роты приглядывать за ней по возможности. — Успокоил маленькую стажёрку Дронов. — Поручик Горшков, мой зам, Настю с прошлого её приезда знает, и в обиду не даст. А ты взрослеешь — уже наставницу опекать собралась, а?
— Я… Э…, — Саша стиснула перекинутый через плечо ремень сумки обеими ладонями. — Но это же правильно — заботиться о раненом товарище, даже если он старше и опытней!
— Конечно. — Последние слова были произнесены с таким жаром, что офицер не сдержал улыбки. Было в этой крошечной сероглазой девушке что-то необычайно светлое и тёплое, будто пришедшее из детских сказок, и абсолютно не вяжущееся с её местом службы. Желание погладить стажёрку по голове и сказать что-нибудь доброе становилось практически непреодолимым — только едва ли ей самой это понравилось бы…
— Кхм… Ладно. В любом случае, нам пора отправляться. — Дронов прочистил горло и кивком указал на невысокую гнедую кобылку, которая переминалась с ноги на ногу у караульной коновязи. — Вот твоя новая лошадь. Её зовут Ак-Булут, то есть Белое Облако. Хотя она, как видишь, совсем не белая — зато должна прийтись тебе впору. Заводную мы добыть не смогли. Может, купим по дороге. В крайнем случае — кто-нибудь возьмёт тебя в седло, весишь ты немного. Теперь можешь устраиваться, мы подождём. Левую сумку только не трогай, там палатка и запасная одежда для тебя.
Пока стажёрка перекладывала свой походный скарб в сёдельные сумы, Николай познакомил её со спутниками — лысоватым, горбоносым унтером Черневым и двумя ефрейторами. Младший из них, черноволосый и темноглазый уралец Саночкин, изрядно смахивал на татарина, старший же, узколицый москвич Сергеев, выглядел меланхоличным и задумчивым.
— Очень приятно. — Взобравшаяся в седло девушка наградила солдат улыбкой. — А я — Александра Александровна. Можно просто Александра.
«А я уже и забыл, что у неё есть отчество», — мысленно усмехнулся Дронов, давая команду на выдвижение, — «А узнать фамилию так и не удосужился. Надо бы исправить…».
Немногочисленный пока отряд проехал через единственные ворота Пишпека и миновал ров. Конские копыта застучали по Ташкентскому тракту. Впереди было шесть сотен вёрст и не меньше двух недель пути…
Поначалу ехали молча. На разговоры не тянуло — мужчины зевали, Саша клевала носом, а на рассвете и вовсе задремала, склонившись к конской гриве. Будить её не стали — Джантай подъехал ближе, взял лошадь девушки под уздцы и повёл. Пригревшаяся в солнечных лучах стажёрка проспала до самого дневного привала, кутаясь в короткий лёгкий плащ, который носила поверх серого замшевого костюма. Лишь часам к десяти, после отдыха, завтрака, и кружки кофе, она немного ожила и разговорилась. Оказалось, что ученицу Насти интересует план путешествия.
— Если говорить о ближних целях — мы должны встретиться с казачьим отрядом, который будет нас сопровождать. — Ответил Дронов, искоса поглядывая на девушку. Та старалась держаться с ним стремя в стремя. — Они движутся нам навстречу от приграничного посёлка.
— Кстати, а вот почему вы не взяли в эскорт кого-нибудь из соплеменников Джантая? Я вижу, вы ему доверяете, и драться киргизы умеют.