Страница 50 из 50
Ко Святому Причащению приступай в сознании своей греховности — просто и благоговейно. Сознавай, что принимаешь именно Тело и Кровь Господню. А так как мы по телесной природе не можем вкушать тело, Господь, по Своей милости, благоволил нам, грешным, вкушать Свое Тело и Кровь под видом хлеба и вина.
В Москве на подворье Валаамского монастыря произошел такой случай.
Пришла женщина на исповедь к иеромонаху, кается и говорит: «Я живу с евреем, и дети есть». Духовник говорит: «С евреем жить нельзя, уйди от него, иначе я не допущу к Святому Причащению». Она говорит: «Как же я могу уйти от него, когда он кормит меня и моих детей?» В то время как раз там, на подворье, был Митрополит Финляндский Сергий. Спросили его об этом, а Преосвященный сказал: «Не возбраняйте ей приступать ко Святому Причащению, ибо она сознает и кается, а все прочее нужно возложить на Божие произволение».
Схиигумен Иоанн.
Мои думы
1956 г.
Сегодня я ходил на кладбище. Погода хорошая, дорога сухая. Обошел все могилки, прочел доски на крестах: кто когда умер, сколько лет жил в монастыре и каких лет от рождения.
На Новом Валааме лежат в могилах сто пятьдесят четыре инока. Всех вас я знал, и ваши тела лежат в могилах, ибо закон смерти неумолим. Когда и где родились, мы знаем, а когда и где умрем, — не знаем. Человек взят из земли, в землю и пойдет, а душа от Бога — к Богу и пойдет.
Где-то вы, честные отцы, находитесь, и как вы там поживаете? Я глубоко верю, что вы не умерли, а только перешли в другой, невидимый мир. Но они молчат. Где и как живут, мы не знаем, и святой апостол Павел говорит: ходим верою, а не видением (2 Кор. 5; 7).
Наши иноки все престарелые, большинство ходят с помощью палочек. Уже приготовили несколько могил, и гробы сделаны.
Скоро, скоро и мое бренное тело положат в гроб, опустят в холодную могилу и засыпят землей. Могильщик сделает холмик, поставит крест. Может быть, найдется добрый человек, напишет на доске мое имя и прибьет ко кресту.
Честные отцы! Прошу вас, если кто когда придет к этой могилке моей, помолитесь о моей многогрешной душе.
Схиигумен Иоанн.
ДОПОЛНЕНИЕ. Письма иеромонаху Сергию (Иртелю)[31]
Боголюбивейший о. Сергий!
Христос посреди нас
31 мая 1951г.
Новый Валаам
Отец Иувиан передал мне твое письмо. Очень хорошо, что ты увидел в себе «гордость и осуждение других». Твоя гордость не духовная, как пишешь, а просто неразумие, ибо ты не знаешь своего душевного устроения. Постарайся с Божией помощью врачевать себя от этих душевредных болезней. Гордость врачуется отсечением своей воли в делах и в словах. А осуждение происходит от невнимательной жизни. Если будешь следить за собой, а не за другими, конечно, найдется у тебя очень много разных грехов; от самовоззрения и мысли не придет осуждать других, но увидишь их даже святыми.
Если у тебя есть книга аввы Дорофея, советую тебе изучить ее не умом, а делом, ибо она именуется монашеской азбукой. Вот наша немощь: азбуки еще не изучили, а высоко парим в словах о богословии. Святой Лествичник говорит: «Мы не будем обвинены, о братия, при исходе души нашей за то, что не творили чудес, что не богословствовали, что не достигли видения, но, без сомнения, дадим Богу ответ за то, что не плакали непрестанно о грехах своих». Прочитав твое письмо, написал тебе, что пришло мне в голову. Если что найдешь неразумного и оскорбительного, покрой мои недостатки христианскою любовию.
Пребываю с любовью во Христе, твой доброжелатель и сомолитвенник, архигрешный схиигумен Иоанн.
31
Архив Казанского скита. Калифорния. США
Сергий (Иртель Георгий), иеромонах. В 20-х годах поступил в Валаамский монастырь, его духовником был иеромонах Иустиниан. В 30-х годах поступил в Псково-Печерский монастырь, здесь он окормлялся у схиархимандрита Симеона. В Печорах он был пострижен в монашество и, видимо, рукоположен во иеродиакона и иеромонаха. В середине 30-х годов иеромонах Сергий поступил в Свято-Троицкий богословский институт. После окончании Второй мировой войны, в 1947-1948 гг. о. Сергий покинул Францию и отправился на Аляску. Там он подвизался на месте подвигов прп. Германа Аляскинского. После этого о.Сергий нес миссионерское служение на юге Соединенных Штатов и в Мексике. Принял великую схиму с именем Феодор. Скончался в 1999 г. и был погребен на одном из католических кладбищ штата Нью-Йорк.