Империя Солнца

И здесь я начал несколько неприятную работу, потому что речь шла о том, чтобы собрать более или менее квалифицированные элементы и о том, чтобы привести их к согласию. Глава расовой службы Министерства народной культуры, некто Гвидо Ландра, расист по случаю, после 25 июля[41] «дематериализовавшийся», был удачно заменён более квалифицированным и подготовленным фашистом, ценным своими международными отношениями, д–ром Альберто Лукини. По соглашению с ним была организована серия трудных встреч с людьми, которые, как было известно, сразу же были выдвинуты в различные секторы фашизма (было бы рискованно приводить их имена, чтобы увидеть, каких фашистских и расистских целей они сегодня достигли). В итоге были определены желаемые программные пункты. Я лично представил их Муссолини. Он принял их целиком, после чего мы говорили о том, чтобы отправиться в Берлин для аналогичной организационной деятельности. В немецкой столице я возобновил контакты с Альфредом Розенбергом, Вальтером Гроссом и другими личностями, и мы начали обсуждать сформулированные пункты и направления деятельности для журнала. Но в данный момент я узнал о некоторых шагах итальянского посольства, которые привели моих друзей в замешательство настолько, что я не смог прийти к чему–либо серьёзному и возвратился Рим. И здесь я узнал о вредительских махинациях, осуществившихся в течение моего отсутствия. Прежде всего, выступили представители первого «Расового манифеста», нападавшие на меня в различных пунктах—они боялись, что новая и более органичная инициатива повредит им. Далее, произошли некоторые католические махинации. Некий профессор нашёл способ встретиться с Муссолини под предлогом представления ему некоторых книг по христианской археологии. Но в действительности этот случай был использован для того, чтобы выразить дуче озабоченность, возникшую в католической среде после одобрения свыше моих инициатив. Католики ещё могли вытерпеть биологическую расовую доктрину, но они почувствовали неотъемлемую опасность в постановке расовой проблемы на уровне духа и в «арийском» пересмотре многих признанных ценностей веры и морали сомнительного происхождения, возобладавших на Западе. Более тесное и официальное сотрудничество с немецкой командой также увеличивало опасность проекта. Но этот человек с иезуитской дипломатией попытался представить в тенденциозном свете аспекты, согласно которым расовая доктрина с её принципом отбора, превосходства и разницы внутри одного народа мало соответствует предпосылкам массового национализма—и так далее в том же духе. Всё это в моё отсутствие возбудило в Муссолини некоторое замешательство, отражение которого я и почувствовал в Берлине. Я попросил объяснений и указаний, и ждал ответа. Тем временем посредством Лукини мог быть дан ход другой моей инициативе.

Речь шла о печати «Атласа итальянской расы» как результата первого систематического исследования. Естественно, выражение «итальянская раса» лишено смысла. Раса — это элементарная реальность, не отождествляемая с народом. В народе раса входит в различные сочетания, выполняя чередующееся влияние, когда сейчас господствуют одни компоненты, а потом другие. Речь шла о первом исследовании таких компонентов. В различных регионах Италии префекты должны были отметить некоторые типичные и древние семьи, чьи представители были бы рассмотрены специальной комиссией. Эту комиссию возглавил Лучини. В неё также вошли д–р Росси с антропологической стороны (раса тела), глава экспериментальной психологии Университета Флоренции и, более того, знаменитый профессор Л. Ф. Клаус (Берлин) со стороны «расы души», и, наконец, я сам со стороны «духовной расы». Результаты были собраны в красивой публикации, богато иллюстрированной выразительными фотографиями самых значительных типов, встреченных в нашем исследовании, и прежде всего тех, в ком ещё сохранялся высший, исходный, «римско–арийский» тип нашего народа. Всё было уже подготовлено. К сожалению, тем временем события приближались к развязке, вся энергия должна была быть собрана для большого количества срочных заданий, и переворот, который мог бы иметь для развития фашизма значение, которое не стоит недооценивать, не последовал. Всё же хорошо, что содержание этих ретроспективных статей известно.

Ещё пару слов о личном. После того, как Муссолини пообщался со мной, используя такие высокие и неожиданные слова, говоря о моей книге, он сказал Паволини, чтобы тот отметил это в печати, потому что он хотел узнать вызванное впечатление. Так была послана в газеты одна знаменитая «папиросная бумага». Но в последние времена их было много, и эти указания выполнялись только изредка; и итальянские «интеллектуалы» почти все были согласны в любом случае саботировать «расистские» идеи — pour cause. [42] Таким образом, в «большой печати» о моей книге вышло очень мало статей. Это вызвало раздражение Муссолини, который отдал более категоричный приказ. Естественно, последовал дождь статей, и, понятно, все хвалебные. Таким образом, моё имя приобрело известность, которую другие книги мне, возможно, никогда бы не дали. И многие узнали обо мне только как о «расисте», и эта слава существует до сих пор. Но, как я сказал, расизмом я занялся только случайно, в ходе вывода более обширного ансамбля политических традиционных идей, желая предупредить отклонения, уже видимые в этой области как в Италии, так и в Германии.

Mussolini e il razzismo //Il Meridiano d’Italia, декабрь 1951 г.

РАСИЗМ И ДРУГИЕ «УЖАСЫ»

Произошедший недавно эпизод личного характера я использую только как повод для разъяснения некоторых идей, что, возможно, будет удобно для тех людей из правой среды, кто заинтересован не только в проблемах, относящихся к самым конъюнктурным формам политической борьбы. Этот эпизод таков. Организация MSI[43] задумала посвятить конференцию в Риме отстаиваемым мною идеям. Это было также нечто вроде дела чести, так как недавно одно римское культурное общество, чей глава не был ни фашистом, ни «арийцем», заинтересовалось презентацией и распространением одной из моих последних книг на одном своём собрании. Но в последний момент конференция MSI была «заблокирована». Кто–то представил её опасной для партии ввиду того, что я являюсь «расистом» и врагом церкви. И странно, что эти ярлыки, которые до сих пор использовались только со стороны антифашистов с целью заговора молчания и остракизма против моей деятельности в общем, нашли доверие также и у членов MSI, у которых, очевидно, нет никакого точного знания доктрин, о которых я писал, и которые ограничились тем, что собирали сплетни, не пытаясь их проверить. Далее, также странно то, что люди, заявлявшие о своей безусловной преданности Муссолини, не знают, что Муссолини одобрил идеи, которые, кажется, их пугают, и дал им своего рода благословление: моя книга «Синтез расовой доктрины» несла в немецком издании слово «фашистский», называясь таким образом «Синтез фашистской расовой доктрины».

Прежде всего, необходимо понимать и учитывать в первую очередь то, что основная часть защищаемых мною идей не имеет отношения к этим ориентациям. Далее, после войны я никак не касался расовой проблемы или полемики с католическими концепциями: не потому, что я что–то отрицал, но потому что в данной изменившейся ситуации я признал их неактуальными из–за того, о чём я больше скажу ниже. Явно не является моей виной, если какая–то молодежь произвольно и не очень серьёзно использовала какие–то идеи моих книг, перепутав разные уровни. На этой основе одной миланской газете удалось увидеть даже некоторую связь между этими идеями и лишенным смысла покушением в Архиепископстве, как и римская полиция в процессе FAR[44] (1951) увидела во мне «пагубный и мрачный персонаж» (sic), стоявший за выдуманным «фашистским» заговором. Также недавно молодёжь перепечатала мою брошюру «Ориентации», не имея на то никакого разрешения, используя слово «гибеллинский» и дату основания Рима вместо нашей эры (мальчишеская черта). Вещи такого рода, препятствовать которым не в моей власти, — это единственное, что может объяснить в случае необходимости моё сожаление, но я не собираюсь ни в чём оправдываться. Я говорю «оправдываться», потому что, я повторяю, на этом может остановиться только тот, кто, в отличие от того большего количества авторитетных друзей, уже неоднократно предлагавших мне сотрудничать с официальными газетами или сторонниками MSI, никак не потрудился узнать то, что реально можно сегодня мне приписать.

[41]

25 июля 1943 года в Италии произошёл переворот, в результате которого Муссолини был арестован. — прим. перев.

[42]

По этой причине (фр.) — прим. перев.

[43]

MSI (Movimento Sociale Italiano, Итальянское социальное движение) — неофашистская организация, впоследствии национально–консервативная политическая партия, сформированная в 1946 г. сторонниками Муссолини. — прим. перев.

[44]

FAR (Fasci di Azione Revoluzionaria, Союз революционного действия) — итальянская правоэкстремистская организация, созданная в 1946 г. —прим. перев.