Страница 4 из 80
…Шаг в слабо светящийся портал; мгновение, казавшееся вечностью и я в своей квартире… Соленая пелена слез застилает глаза; руки оттягивает мертвое тело Соколовой – моей девушки, так недолго бывшей моей боевой напарницей… За спиной странно заскрежетало: так, что я резко обернулся. Портал – еле видимый на фоне светлых обоев проскрипел металлическим голосом, на грани слуха:
- Прости, хранцузик, я больше тебе ничем не смогу помочь… Кончились мои силы… Но я не жалею, что выполнил твою просьбу - помог тебе в последний раз. Прощай парень… И знай – ты самый лучший их тех, с кем мне приходилось иметь дело…
Тело, на моих руках, дрогнуло, шевельнулось… Что такое ?! Резко мотнул головой, сгоняя с глаз горькие слезы. Мертвое тело Ольги, с безвольно обвисшими руками и ногами; со сбитыми в комок окровавленными волосами, свисающими к полу, соскользнуло с рук и поплыло по воздуху, к девичей фигурке, лежавшей спиной ко мне на диване… Такой знакомой фигурке в таком знакомом халатике ! Подплыло, прикоснулось и стало медленно погружаться, в лежащее ко мне спиной тело. А я, потрясенный увиденным, так и стоял, с согнутыми в локтях руками… Тело в камуфляже полностью исчезло в лежащем теле. Девушка вздрогнула; по халатику побежала рябь: словно в калейдоскопе, на ее теле, касаясь друг друга, замелькали кусочки халатика, разгрузки, ремней, частей амуниции и оружия… Наконец все успокоилось – выбор остался за военной формой и обувью. Тело зашевелилось, потянулось и повернулось ко мне, открыло глаза…
О Л Ь Г А… О Л Ь Г А ? О Л Ь Г А ! О Л Е Н Ь К А !!!
С трудом сдержал в себе яростный порыв рвануться к дивану, обнять свое сокровище, прижать к себе и долго, долго не отпускать ! Почувствовал, как напряглась Хима: Она же мертвая, папочка ?!
Ольга захлопала спросонья ресницами, села на диване, опустив ноги на пол, спросила хрипловатым ото сна голосом:
- Алекс – ты где так долго был ? Я ждала тебя, ждала и уснула… И мне такой сон страшный приснился ! Будто меня… Лицо ее стало растерянным, потом испуганным: девушка прикрыла в испуге ладонью рот, потрясенно уставившись на нас… Да – та еще картина: перед ней стоит любимый человек: лицо, руки, камуфляж в грязи, копоти, пятнах крови, а рядом – Химера: морда и лапы к кровавых разводах ! Оба стоят и смотрят на нее, как на привидение, а Химера вообще напружинилась, готовая прыгнуть вперед ! Соколова поднесла руку ко лбу, пальцы нырнули под волосы, ощупывая лоб…
- Так это не сон ?! – с ужасом прошептала она – меня правда убили ?
- Правда, правда… - проворчал брюзгливо я – из-за дурости твоей ! Говорил же тебе… - продолжал ворчать, с трудом сдерживая в себе рвущуюся наружу радость – сиди дома ! Не женское это дело… Но ты же моя любимая женщина – вот и удалось воскресить – в этот раз ! Но – второго раза не будет ! – жёстко закончил свою нотацию…
- Алекс ! Прости меня, дуру !! Пожалуйста !!! – умоляюще протянула ко мне руки Соколова. – Я больше такого не допущу !
- Вот именно – дуру ! – уже всерьез разошелся я – это же надо было додуматься – встать за Химой ! Я же ничего не смог сделать: ни оттолкнуть тебя; ни к себе дернуть; ни с ног сбить ! И Хима у нас такая стала, что ее полдня оббегать надо ! Ну вот – и Химочке досталось. Ни за что ! А она стоит, опустив морду… Надо исправлять положение… И Ольга стоит, как потерянная, со слезами на глазах…
- Ладно, девочки… - примирительно улыбнулся я – мы вернулись домой; мы живы, а это главное… Протянул руку к Химочке, отвел вторую – Ольга метнулась ко мне, прижалась и затараторила:
- Алекс – я все поняла ! Второй раз такого не повториться, честно…
- Не повториться… - согласился с ней – будет что-нибудь другое…
- Не будет – вот увидишь… - счастливо прошептала Соколова. А Химочка только довольно урчала под моей рукой. Семейная идиллия, да и только ! А что – вполне имеем право: задание "партии и правительства" выполнено – можно и расслабиться, дух перевести… Только не надолго: с дамами только расслабишься и все - "сливай масло"…
- Так: Ольга идет в ванну первой. Ты там долго на мойся: видишь – Химочка вся аж извелась – так ей хочется ванну принять ! Девочка глянула укоризненно – ну что ты несешь, хоть и любимый папочка ?! А вот потому, что любимый – могу, даже имею право… временами…
- А потом я залягу отмокать… А вам, дамы – отдыхать. Впереди у вас трудный день: разобрать, замочить, отстирать…
- Кого замочить папочка ? – пискнула детским голоском Ольга – может передохнем немножко… Химера подхватила шутку – рассмеялась своим жутким, лающим смехом. Дурдом какой то…
- Хима… - укоризненно посмотрел на Химеру. Та сразу же виновато опустила голову – на всякий случай: что ему в голову взбредет – этому тирану и сатрапу: лучше изображу виноватость - на всякий случай…
- Ты же дама из высшего общества, а ржешь, извиняюсь, как вульгарная базарная баба после бутылки портвейна ! Постыдись, девочка – веди себя прилично ! Не позорь мои седины !
Прости папочка… Это… - Хима стрельнула в меня лиловым взглядом – это трудное детство и недостаток внимания в вопросах воспитания подрастающей Химочки. Вот так – виноват мужчина и никак иначе ! Ну это мы знаем – это мы уже проходили. Много раз…
- Прости меня, девочка моя… - ехидно, но прочувственным, медовым голосом повинился я – виноват: не уделял… Исправлюсь, поверь ! Спать не буду, есть не буду, на работу ходить не буду, все свои дела брошу ! Займусь твоим воспитанием ! Всеми возможными средствами и способами ! ВСЕМИ ! Ах как изменилось личико-мордочка у торжествующей несколько секунд назад Химочки, глядя на довольного меня и мое злобно-торжествующее выражение.
Папа, папочка ! – застонало в мозгу (знает кошка - чье мясо сьела…) не надо, прошу тебя, умоляю ! Химера метнулась на кухню: загремели выдвигаемые полки, зазвенели по полу ложки и вилки. Из коридора выскочила Химера с кухонным ножом в пасти:
Папочка – это не Химочка ! Это все он – болтливый язык ! Возьми нож – отрежь его, чтобы он больше не болтал такие глупости ! И ткнулась мне в руку мордой с ножом в пасти – острым, между прочим: сам точил… Потом положила нож на пол и высунула длинный лиловый язык. Вот так… А я еще возомнил себя пупом земли ! А меня – носом в грязь: и одному мужчине достанется, по вине женщины (язык то мужского рода) и моему авторитету урон – не буду же я отрезать язык у любимой девочки… стоит с виноватым видом, а в душе – чувствую, ликует: уела любимого папочку ! Думаешь уела ? Ну… ну… Поднял с пола нож, покрутил в руке; второй подхватил язык, примерился к разным местам: где бы получше отхватить. А ножки то у вас мадмуазель затряслись; сердечко застучало тревожно – а вдруг и в правду отхватит ? Он ведь такой – он может ! Тяжело, разочарованно вздохнул:
- Ты права, моя девочка. Надо бы отрезать твой болтливый язык. Но тебе повезло: я недавно вступил в общество защиты разумных животных и наносить им вред уставом запрещается ! А вот воспитывать: всеми доступными способами и методами – это пожалуйста ! Чем я и займусь, с удовольствием… - зловещая плотоядная улыбка растянула мой рот до ушей – после того, как отдохну. Начнем сегодня же !
БЕЗ ВСЯКОЙ ЖАЛОСТИ К ВАШЕМУ НЫТЬЮ ! ВОТ ТАК – ХИМОЧКА !
Повернулся к Соколовой, уставился изумленно:
- Ты еще здесь ?! А ну марш в ванну ! А то и за твое воспитание возьмусь со всей безжалостной решительностью ! Ольга метнулась в ванную, на ходу расстегивая защелки, молнии, липучки:
- Сатрап ! Тиран ! Деспот ! - донеслось негромкое. Счастливое Ольгино личико высунулось из-за дверного косяка и показало мне язык. Цыкнул грозно – девочка пискнула и исчезла ! Развернулся, грозно, к моей девочке, окинул ее оценивающим взглядом:
- У нас есть несколько минут, моя прелесть ! Не будем их терять – займемся твоим упущенным воспитанием ! Химера, уже отработанно, привычно, беззвучно рухнула на пол, прикрыла морду лапами:
Папочка ! Прости свою любимую прелесть ! Бес попутал ляпнуть такую чушь ! И поползла ко мне, извиваясь и подталкивая себя задними лапами, не снимая лап с морды ! Ну какое мужское сердце выдержит такое ! Прощу, конечно – как всегда. Опять меня развели…