Я убийца

– Кто же ты тогда?! – Сергей швыряет в сторону документы и обхватывает голову руками. – Да кто же ты, сволочь?! – Закусив губу, он поднимается с дивана и направляется к выходу, по пути снимает с вешалки куртку, одевается, достает из пачки сигарету и открывает дверь.

– Привет, – говорю я.

Он поднимает взгляд и отлетает назад, упав в конце коридора. Электрошокер – отличная вещь.

Сергей медленно открывает глаза, его веки трепыхаются, как крылья бабочки. При виде человека, сидящего перед ним на табурете, он дергается в сторону, но рука, пристегнутая к батарее наручниками, не дает убежать. Самойлов оглядывается по сторонам, потом смотрит на меня и злобно улыбается, словно хищный зверь. Теперь он другой, без личины – такой, какой есть. И я тоже.

– Ну и как тебя называть, дружище?

– Максим. Максим Юрьевич Максимов, – спокойно отвечаю я.

Вижу, как его глаза округляются. Он облизывает пересохшие губы, снова дергает рукой и усмехается.

– А как же тело? Как же судмедэкспертиза? Кого тогда мы оттащили в морг?

– Славика Фролова. Знаешь такого? Конечно, знаешь. Его мамаша приходила к тебе и интересовалась, хорошо ли ты ищешь ее сыночка. Но ведь тебе было плевать на нее. Не так ли?

– Ты прав. Горевать об этом ублюдке я не намерен.

– Да ты и сам не лучше.

– Ты все это придумал, чтобы отомстить мне за то, что я был тогда на стороне Фроловой? Так все были на ее стороне, сам понимаешь. Ничего личного.

– Я понимаю. Мне и Цукерман об этом говорил. И Хлебалин тоже. Вот теперь и от тебя я слышу то же самое. Закономерность очевидна, – я достаю пистолет ПМ, табельное оружие Самойлова, и наставляю на него дуло.

– Собираешься пристрелить меня?

– Пока еще не решил. Хочешь выпить?

– Можно, коли не шутишь, – удивляется Сергей.

Я поднимаюсь и подхожу к шкафчику, достаю оттуда бутылку рома и наливаю два стакана. Один ставлю на пол и толкаю к Самойлову по скользкому ламинату, тот ловко ловит стакан рукой.

– Хорошо ориентируешься в моей квартире.

– Я не в первый раз тут. Следил за тобой очень долгое время.

Самойлов делает несколько жадных глотков, я отпиваю тоже.

– Санитар. Вот как нужно тебя называть, не так ли? – усмехаясь, говорит следователь.

– Нет. Санитар – это ты. Ты выдумал этого зверя, списав его с себя. Моего зверя зовут Луций. Я убивал выродков, ты убивал ни в чем не повинных людей ради удовольствия. Отличную ты придумал схему, Серега. Неуловимый убийца. Просто великолепно! Прекрасное развлечение для богатых мразей типа Славика. Договорись с тобой, что ты все спишешь на некое чудовище, за которым ведешь охоту уже много лет. А заказчик под таким прикрытием может делать все, что захочет. Деньги в обмен на правосудие, которое будет слепо. Знаешь, сначала я даже не брал тебя во внимание, хотел смерти только Фроловым, их адвокату и судье. Чувство беспомощности, ощущение, что я не в силах совладать с такими, как они, ослепили меня. Потом я понял, что ублюдков слишком много, что с вами не стоит договариваться, что с вами нельзя решить все по-честному. Вас нужно искоренять, так как вы понимаете только силу, потому что сами привыкли так жить. Чисто случайно я вышел на твоего напарника – друг подсказал проследить. И тут головоломка разрешилась. Знаешь, ты все продумал четко. Снимаю перед тобой шляпу!

– Заценил?

– А то. Двойная жизнь. Семья для отвода глаз, любовница. И желание убивать. Желание быть хищником в этом мире. Получать все что ни захочется, управлять людьми, даже своим начальником Громовым. У всех ведь есть слабости, да? Что может быть проще: дать старому козлу то, о чем он мечтает, а потом держать его на коротком поводке, словно шелудивого пса?

– Я такой же, как и ты. Не заметил сходства? – он улыбается, поднимает стакан и отпивает из него.

– Возможно, сходство и есть. Но есть и отличие.

– Хочешь сказать, что ты-то убивал за правое дело? Брось! Я расследовал твои дела. Убийство оно и есть убийство. Ты такой же псих, как и я. Знаешь, я ведь тоже не убивал тех, кто этого не заслуживает. Взять хотя бы эту Ледовских – потаскуха, желавшая пожить за чужой счет. Думала, что я бизнесмен, и захотела большего, вот и пришлось ее устранить. А ты здорово придумал выводить нас на самого себя. Честно, этим ты усыпил мою бдительность.

– Да и ты неплох. Расположил улики так, как будто бы убийство совершил загадочный маньяк Санитар. Знаешь, когда ты выходил на балкон, это я стоял внизу, а не журналист. Смотрел на тебя и думал, как же ты можешь так жить. А потом понял.

– И что ты понял?

– Понял, что ты поможешь мне исчезнуть. Навсегда. Я перестану быть тем, кем был, ведь ты же найдешь убийцу, правда, мертвого. Я начал с того, что навел справки о некоем полковнике Пименове. О нем немного доступной информации, единственное, что проскочило по новостям, так это сюжет о поимке маньяка из лесополосы в Подмосковье. Через хорошего знакомого я выяснил, что Станислав Владленович занимается серийными убийствами и что его досье выдают только по запросу, да и то после тщательной проверки. И неважно, кто и когда запросил. Сам понимаешь – бюрократия! Никто из вас ни разу не спросил моего удостоверения. Стоило только пару раз позвонить по телефону и представиться мифическим генералом из Москвы, и все, наживка проглочена. Наш народ настолько боится красных корочек, что ты можешь прийти в магазин, показать удостоверение лифтера и сказать, что ты из пожарной службы, и тебе в 90 % случаев попросту предложат взятку, лишь бы ты ушел, и даже не уточнят, кто ты есть на самом деле. Так вышло и с вами. Я играл роль, вы верили. Я попал в аварию 12 апреля. В этот же день я решил поставить точку. На тебе, на себе, на всей этой истории.

– Миорелаксант тебе тот врач доставал? Денисов?

– Да.

– Я только сейчас понял, почему ты пошел именно к нему, а не в офис к той стерве. Ты же работал там, и тебя бы обязательно узнали.

– За что ты убил Кирилла?

– Этого мальчика с мозгами динозавра? Идиот верил в любовь и бегал без остановки за этой юбкой, которая спала с кем ни попадя. Сам посуди: жила с гражданским мужем, который кормил ее и платил за квартиру, имела роман на стороне с директором фирмы, где работала, между делом ублажала еще пару мужиков, с которых стригла деньги. Мы встречались недолго. Уже через месяц эта тварь заявила мне, что беременна. Круто, правда?! Всего лишь месяц! У нее не было детей ни от первого мужа, ни от остальных хахалей, а от меня – бац! – и сразу. Наверное, залетела от бабок, которые я на нее спускал, – смеется Сергей и отпивает еще из стакана. – Тут я решил, что с этой сукой пора кончать. А потом явился ко мне Комаров. Где-то спалил нас с ней и выследил меня. Начал угрожать. Вот я и отправил его к любимой. Так сказать, воссоединил голубков! А теперь скажи, – он допивает ром и пускает стакан так же по полу обратно, намекая, чтобы я налил ему еще, – что с Громовым?

– Он встретился со своим самым страшным кошмаром, – наливая спиртное, произношу я.

– Ха-ха-ха-ха! Представляю, что с ним сделал Головин! Ха-ха-ха!

– Да, наверное, жуткое было зрелище, – я снова отправляю стакан по ламинату к Сергею.

– Спасибо, дружище, – он жадно делает пару глотков.

– На здоровье.

– Знаешь, моя жена меня не понимала. Настя, та еще более или менее. Дура видела во мне трофей, который она отбила у лучшей подруги. А я просто этим пользовался. С ней было хорошо, не так, как с Юлькой. Та просто выносила мне мозг. Занудство, вечно орущие дети, постоянная нехватка денег, а если приносишь в избытке, то допросы на тему, где их взял! Черт! Ну, разве не пофиг ей, а?! Тебе повезло, что ты лишился семьи так рано, – он делает глоток, а я сжимаю зубы до скрипа. – Знаешь, Сергей жил так, как диктовало общество, и, по тем правилам, которые установили задолго до нас. А вот Санитар! – он кривит рожу в улыбке. – Санитар жил так, как ему нравилось, так, как не мог жить ни один другой человек, даже если бы очень хотел. Можно прожить жизнь и при этом не прожить и дня по-настоящему – так, как ты хочешь, как тебе нравится. Ты же меня понимаешь, да?! Ты должен радоваться, что обрел свободу, – он снова делает глоток. – Что Бог ни делает, все к лучшему! Иначе бы ты не прожил остаток жизни так, как требовала того твоя душа. Ты уж поверь мне. Я знаю, о чем говорю. Мы с тобой одной крови! Мы хотели – и мы делали то, что хотели, а не вели жалкое, неприметное существование, как те ничтожные людишки, что нас окружают. Они так и останутся вторым сортом. Они так и останутся мечтателями, думающими, что они живут по своей воле. Они заблуждаются! Это мы, мы с тобой живем так, как нам хочется. Мы! – он допивает до конца и протягивает стакан. – Плесни еще, а?