Учиться бывает опасно

— Все, — нестройно выдохнули адепты, переваривая полученную информацию. Хм. А что? Получается неплохой расклад. Учитель хороший. Если не понимаешь, приходи на дополнительные занятия, где тебе всегда будут рады помочь. Ух! Какой же де Ванн хороший! Не то, что ли Рейская…

[Приставка «де» используется для обращения к нетитулованным, но довольно важным особам, чтобы не называть человека лишь по фамилии.]

— Ну, раз вам все понятно, то давайте начнем. Открывайте тетрадки, берите в руки перья и готовьтесь писать. Сегодня мы испишем не одну страницу. — Де Ванн засмеялся, услышав стон адептов, и подошел к доске, где, поднявшись по лестнице (как это я ее раньше не увидела?), написал тему сегодняшнего урока немного кривоватым почерком: «Значение рун».

Так как эту тему я прошла накануне, то сейчас лишь слушала, делала пометки, закрепляя изученный ранее материал и следя за переменчивым настроением учителя. Де Ванн преобразился, когда дело дошло непосредственно до занятия. Веселые искорки исчезли, улыбка стала не такая заметная, движения стали более четкими, но плавность осталась. Объяснял де Ванн довольно понятно, подробно и с иллюстрациями, изредка жестикулируя (видимо, «веселая» натура просыпалась). Вот честно, даже самый глупый и ленивый адепт понял бы, о чем идет речь, и что представляют из себя руны. Если так пойдет и дальше, то не думаю, что у меня будут большие проблемы с этим предметом.

Время занятия пролетело незаметно. Все старательно писали, запоминая каждое слово преподавателя, как вдруг прозвенел звонок. Де Ванн же словно маску снял: снова вернулись озорные искорки, улыбка стала куда шире, а движения более свободными, лишенные всякой четкости. Попрощавшись с нами, он захватил свой плащ и, перепрыгивая через ступеньку, покинул аудиторию, а мы все смотрели на то место, где он стоял только что. Вот же какой резвый!

Собрав свои вещи, поторопилась покинуть аудиторию. Дальше по расписанию у нас история. Ох, надеюсь зубрить много нас не заставят. Нет, я понимаю, что нужно знать историю своего королевства, но не каждую же дату! Кому-то это нравится, не спорю, но вот по мне это слишком скучно. Знаешь ход истории и даты основных, КЛЮЧЕВЫХ событий и ладно. Но кто меня спросит? Программа есть программа. Не учителя же ее составляли, поэтому и у них выбора особого нет.

Выбрав нужный портал, начала подъем по лестнице. Вот так вот походишь весь дин, точно похудеешь. И никаких упражнений дополнительных не надо. И кто придумал такую систему, а?

Сев на привычное место, приготовилась к занятию. Риэль решил сесть на этот раз где-то в конце аудитории. По помещению сразу пошли шепотки, мол «голубки» поссорились. Ну и пусть думают, что хотят. Чем быстрее отец узнает, тем быстрее я смогу объясниться и пережить этот момент. Тем более я не думаю, что отец настолько глуп, чтобы верить глупым слухам. Хотя, слухи же откуда-то берут свое начало, из ниоткуда не появляются.

Стала ловить себя на мысли, что учеба в Академии — не самая лучшая затея. Может, отец был прав, не отпуская меня? Знал, чем это все кончится? Ох, если бы он позволил заниматься магией дома, то я бы не шелохнулась. Сидела бы дома, как он и говорил. Тогда никаких проблем со мной бы не было.

Думая о чем-то своем, не заметила, как прозвенел звонок, и в класс вошел учитель. Точнее, учительница. Войдя, она спокойным шагом, задрав высоко голову, спустилась по лестнице, подошла к своему столу, куда с грохотом положила учебники с журналом, и посмотрела на нас цепким взглядом серых крысиных глаз. Плечи ее были сгорблены (что не очень смотрелось с поднятой головой), пальцы на руках тонки и скрючены; тело худое, угловатое; лицо острое, нос также скрючен. Над верхней губой противная бородавка. Тонкие волосы забраны в тугую тощую косичку. В качестве одежды — черный балахон, который хоть и не скрывал фигуру, но хотя бы визуально делал ее полнее.

М-да. Вот так первое впечатление. И кто сказал, что Анэя — ведьма? Вот она — настоящая ведьма из сказок!

Кажется, историю мне придется все-таки зубрить…

— Мое имя Флорелия ли Форслей. — Даже не поздоровавшись, начала ли Форслей, медленно переводя взгляд от одного адепта к другому. Практически каждый вздрагивал, когда она смотрела на него, и испуганно ойкал или старался сесть пониже, куда-нибудь под парту от этого взгляда. Голосок у нее, кстати, под стать образу, медленный, звонкий, немного визгливый, порой грубый. И вот с НЕЙ мы должны изучать историю? Темная, упаси! Я, конечно, не любитель хоть как-то обзывать людей, но вот перед нами точно карга старая, да простит меня учитель по этикету. Как бы она меня не завалила. — Как вы знаете, у нас в ниде стоит четыре боя занятий. Изучать мы будем все оч-чень подробно, раз у нас так много времени.

«Ну, спасибо, ректор». — Пронеслось в голове. И думаю, не у меня одной.

— Каждую дату, каждое имя, каждую карту с битвами вы должны знать назубок. Вам повезло, что историю других государств мы лишь краешком заденем. Тесты и диктанты — постоянно. Спуску не дам никому! — Визгливым голосом добавила она, а потом продолжила уже более спокойным, но грубым. — Начнем мы с вами с легенд, которые рассказывают историю сотворения мира. Советую делать конспекты. Тетради в конце милла проверяю у всех. — Отвернувшись, она написала в середине доски (куда уж ей на лестницу лезть?) тему урока. Я же была просто поражена ее способностью переходить с громкого и визгливого тона на тихий и грубый. А еще я очень пожалела, что села в первый ряд.

— Как всем известно, мир поделен на две эры. — Начала ли Форслей, сев за стол и положив на него скрещенные руки. — Надеюсь, хоть на какие вы знаете? — Открыв журнал, она ткнула пальцем наугад и произнесла: — О! У нас тут эльф есть. Эй, эльфенок, ну-ка скажи, про какие эры я говорю?

— До прихода Божеств и после прихода Божеств, — срывающимся от злобы голосом произнес Риэль.

Я была просто в шоке. Что не так с ней? Жизнь ее побила? Где ее воспитание? Она же аристократка! Она, мало того, учитель истории! Она должна — просто обязана! — знать, как эльфы реагируют на подобное отношение! Были же войны. Даже я это знаю.

— Молодец, ушастый, — ответила ли Форслей, словно не замечая ненавидящего взгляда, направленного на нее. — Только не забудь встать в следующий раз, когда отвечаешь.

Риэль резко поднялся, схватив свои вещи, и быстро вышел из аудитории. Лишь уроненный стул напоминал о его присутствии.

— Какие мы не сдержанные. Полукровка: что с него взять? Итак, продолжим…

Полукровка? Откуда она-то это знает?

— Адептка ли Браун! Я не посмотрю на репутацию вашей семьи и живо завалю вас на экзамене, если будете так относиться к моему предмету! Так быстро вылетите из Академии, что даже ваш отец ничего не сделает. Если волнуетесь за своего дружка, то можете выйти за ним. Но, я надеюсь, что вопросов ко мне по поводу появившейся двойки не будет.

— Извините, — произнесла я, понимая, что конфликты мне ни к чему. Особенно с ней. — Этого больше не повторится.

— Надеюсь. С вами двумя столько времени потрачено! Пишем: «одна тысяча двести тридцать восьмой гиад до прихода Божеств — гиад возникновения Солара». Надеюсь, вы не настолько глупы, чтобы слепо верить дате из легенд. Это лишь примерно. Ди Рийе, читай второй раздел в первой главе. Да так, чтобы сразу смог и ты, и они пересказать!

Как я просидела это занятие, одной Темной известно. Флорелия не упускала ни единой возможности сказать какую-нибудь колкость или замечание в чей-нибудь адрес. По большей части страдали аристократы, девушки-крестьянки и рыжик. Детей купцов да ремесленников она почти не трогала. Те это сразу поняли, поэтому смотрели на нас так насмешливо, так снисходительно, что, казалось, они — аристократы, а мы — нищие оборванцы.

Никогда не думала, что буду так сильно злиться и что смогу кого-то возненавидеть на столь короткий срок. Не прошло и полбоя, как я в своих мыслях уже несколько раз ее казнила. Вот ни разу не ловила себя на подобном. Нет во мне той агрессии и холодности, но вот сейчас.… Как хорошо, что о моих мыслях она не прознала.