Страница 29 из 32
В светском государстве законы не могут содержать такие понятия, как «богохульство», «кощунство» или «святотатство». Богохульство, если точно расшифровывать термин, есть оскорбление бога. Господа законодатели, вы признаете богов реально существующими персонами? А церковников – их законными представителями, уполномоченными решать, что именно и в какой степени оскорбляет их доверителей? В каком веке мы живем?
По принятому законопроекту, за «публичное оскорбление религиозных чувств и убеждений граждан, унижение богослужений и других религиозных обрядов» можно лишиться свободы на срок до трех лет. Уж сколько раз твердили миру: невозможно «оскорбить чувства или убеждения» человека! Чувства – это эмоциональная реакция на происходящее вокруг, убеждения – сознательная позиция. Их нельзя «оскорбить», это «оскорбление» не поддается объективной оценке, а, следовательно, его нельзя запретить, и нельзя наказывать за нарушение запрета.
Кто и как будет в суде устанавливать факт «оскорбления чувств»? Невозможно основываться при этом исключительно на мнении самого «оскорбленного» – которому ничто не помешает «оскорбиться» чем угодно. Вплоть до факта существования в мире других религий, нежели та, что он исповедует. Наконец, уж никак нельзя «оскорбить» или «унизить» богослужения или религиозные обряды – как предметы и вовсе неодушевленные…
Чем принятый законопроект обернется на практике – понятно: дозволенным преследованием за любую критику любой религии и соответствующего начальства – обожающего учить других «духовности» и «нравственности». Интересно, будут ли наказывать за чтение русских сказок, где встречаются жадные попы и глупые дьячки? Или за поговорки «каков поп, таков и приход», «заставь дурака богу молиться…»?
Это, конечно, может показаться смешным, но вскоре станет не до смеха: по сути, вводится запрет на распространение атеистических взглядов и выражение соответствующих мнений – как не угодных очередной группе перманентно «оскорбленных верующих». Им, между прочим, за сжигание на костре нелюбимых ими книг, что устроила месяц назад группа православных фанатиков у офиса «Яблока», по этому закону ничего не грозит. Как не грозит и негодяю в профессорском звании, публично назвавшему атеистов «больными животными, которых надо лечить» – чувства неверующих защите не подлежат. Ведь, невзирая на то, что Конституция в статье 19 вводит равенство прав и свобод человека и гражданина вне зависимости от убеждений и отношения к религии, законопроект ставит верующих в привилегированное положение перед неве-рующими, вводя особую защиту для их чувств и убеждений.
Всего этого принципиально не может быть в светском государстве – и позорный закон, принятый Госдумой, надлежит понимать именно как отменяющий этот конституционный принцип.
Впрочем, по этому «большому пути» мы движемся этап за этапом. На нем – и призывы запретить выставки или спектакли, не понравивишиеся религиозным фанатикам. И торжественное освящение водопроводной воды. И требования преподавать в школах креационизм наравне с эволюционной теорией. И создание факультета православной культуры в Академии ракетных войск стратегического назначения. И принятие законов о наказании за «пропаганду гомосексуализма», обосновываемых цитатами из Ветхого Завета и проклятиями в адрес «содомитов» и «извращенцев». И безальтернативное, вопреки закону, внедрение
В школах «основ православной культуры» (как заявили в школе у моего младшего сына, «так рекомендовано патриархом»). И «православные хоругвеносцы», «народные соборы», «ряженые казаки» и прочие персонажи, все больше напоминающие серых штурмовиков из «Трудно быть богом»…
Помните, чем заканчивается книга? «Там, где торжествует серость, к власти всегда приходят черные».
Соломинка в чужом глазу
В «рождественском» телеинтервью Дмитрию Киселеву (выбор собеседника – одного из самых одиозных путинских пропагандистов, – сам по себе примечателен) патриарх Кирилл назвал развитие социальных сетей «признаком духовного кризиса людей», посетовал на революционную ситуацию на Украине, и огорчился тем, что в Европе «о любых правах и свободах проявляется забота, кроме одних прав и одной свободы – свобода открыто исповедовать христианскую веру».
Доказательством того, что это «целенаправленная политика», и что на Западе «общеполитическая тенденция, общее направление действия элит, несомненно, носит антихристианский, антирелигиозный характер» были названы два случая, когда в Норвегии телеведущей, а в Великобритании – медсестре не разрешили на службе носить крестики. Происходящее Кириллом «очень тяжело переживается, потому что мы прошли через эпоху атеизма, и знаем, к каким страшным последствиям это привело, и хочется кричать на весь мир: «Люди, остановитесь!»…
Сказанное не требовалось бы тщательно обсуждать, если бы оно не демонстрировалось по общенациональному телеканалу (может быть, в нашей многонациональной стране и в светском государстве кто-то помнит такие же интервью с главами других конфессий, не говоря о представителях атеистических обществ?).
Социальные сети в современном мире – способ объединения людей, мощнейший механизм коммуникации. Именно через социальные сети (и через действующие с их помощью благотворительные фонды) все чаще и чаще оперативно организуется помощь тем, кто в ней нуждается – в том числе, на лечение дорогостоящих заболеваний детей, которое якобы «не может» оплачивать государство. Правда, оно может оплачивать проведение зимней Олимпиады в субтропиках и переезд высших судов
Петербург, прощать многомиллиардные долги Кубе, Ираку и Афганистану, и выделять миллиарды на поддержание действующего политического режима на Украине. Не здесь ли следовало бы поискать признаки «духовного кризиса»? Впрочем, может быть, отповедь в адрес пользователей соцсетей вызвана тем, что там активно обсуждаются заявления Андрея Кураева о скандалах, связанных с не вполне христианским поведением ряда высокопоставленных священнослужителей?
Недовольство украинской ситуацией со стороны патриарха (чья полная лояльность властям вряд ли у кого-то вызывает сомнения) глубоко понятно. Ведь он особо обеспокоен тем, что «главной задачей революции является смена элит». Вот чего, по всей видимости, РПЦ, интегрируясь в состав правящей олигархии, страшно боится и категорически не желает: все должно оставаться как есть, и путинские «элиты» должны и дальше распоряжаться в стране, как в дарованной вотчине. Тогда и они, в свою очередь, будут поддерживать церковь – даруя ей все новые и новые блага и привилегии, земельные участки и налоговые льготы, передавая ей храмы и другие сооружения, включая те, которые никогда ей не принадлежали. Недаром отношения РПЦ с властями в «путинские» годы Кирилл называл «чудом». Конечно же, ему не хочется, чтобы это «чудо» заканчивалось.
«Страшные последствия атеизма» в нашей стране, – о которых патриарх заботливо предупреждает европейцев, призывая «остановиться», – мягко говоря, преувеличение. Страшны последствия правления тоталитарного коммунистического режима – но в очень малой степени связаны с его атеистической составляющей. Доказать это очень просто: никаким известным в истории преступникам против человечности их религиозные убеждения (в том числе, христианские) совершенно не препятствовали в их людоедской деятельности. Гитлер был христианином – заявлявшим «мы начали борьбу против атеистического движения, и она не ограничилась несколькими теоретическими декларациями: мы его искореняли», и нередко «обосновывал» свои действия, в том числе уничтожение евреев, ссылками на то, что таким образом «борется за Дело Божье».