Страница 8 из 25
Десятинная церковь стояла на главной городской площади (Бабином торжке). Вскоре после завершения строительства церковь была расширена, ее сделали пятинефной; 25 куполов украсили храм, в отделке которого широко применялись мрамор, мозаика, фрески. До наших дней сохранились «некоторые декоративные детали: мраморные капители, куски мраморных мозаичных полов, деталь профилированного столба, … частично фундамент, по которому установили систему кирпичной кладки»[6]. В 1240 г. церковь была разрушена при взятии Киева войсками Батыя. Во время раскопок был открыт ее фундамент. Это был монумен тальный шестистолпный храм, расширенный путем обстройки пониженными галереями, что, очевидно, придавало его объему ступенчатый характер. Внутри были хоры для князя и знати, открывавшиеся аркадами в пышно убранное внутреннее пространство храма. Сохранились обломки мраморных колонн с резными капителями, остатки шиферных (сланцевых) плит, покрытых барельефным орнаментом, плитки от наборных полов, фрагменты фресок и мозаик.
Там же располагались и каменные двухэтажные здания, родственные Десятинной церкви по убранству и стилю. Об этом свидетельствуют найденные здесь обломки полированного камня, круглые оконные стекла, фрагменты мозаик, фресок, резьбы по мрамору, майоликовые плитки от наборных полов. Площадь была украшена бронзовой квадригой коней и античными статуями, вывезенными князем Владимиром из взятого штурмом Корсуня (столицы византийского Крыма). По периметру площади, вероятно, находились деревянные хоромы феодальной знати. Город опоясывала деревянная стена на земляном валу с монументальными каменными воротами. Таков был Киев на рубеже X – XI вв.: его архитектура уже в этом древнейшем виде представляла сложный и живописный ансамбль.
С утверждением на Руси строя феодальной общественно-экономической формации появляется всё больше городов, которые в этот период становятся опорными пунктами государственной власти, центрами ремесел и торговли. Особенно много городов-крепостей заложил в годы своего правления князь Владимир Святославич, что отмечает Лаврентьевская летопись 988 г. По данным акад. М.Н. Тихомирова, в IX–X вв. на Руси насчитывалось 26 городов (не считая крепостей, основанных Владимиром); в XI в. было построено еще 62 города, в XII в. – 120, а за первую треть XIII в. (до нашествия татар) прибавилось еще 32 города. Вот почему в скандинавских сагах Русь называли «Гардарика», т. е. «страна городов».
Именно в правление князя Владимира в 989 г. в Новгороде был построен новый деревянный собор Софии, имевший 13 глав. В то время, да и позже в XI–XII вв. ни в Византии, ни на Западе не было храмов с таким большим количеством куполов. По мнению искусствоведа И.В. Евдокимова, «изучая дошедшие до нас памятники искусства византийской поры в порядке их возведения, безымянные русские мастера стремились видоизменить византийский канон, внести в него свое, родное (русское)».
К концу правления Владимира Святославича наметились признаки феодальной раздробленности. Его княжение оставило глубокий след в народной памяти как время могущества единой Киевской Руси, сумевшей дать мощный отпор печенегам. В былинах, прославляющих и сильно идеализирующих деятельность киевского князя, он выступает как «Владимир Красное Солнышко», создатель «Застав богатырских», окруженный богатырями, обороняющими русскую землю.
Святополк I Владимирович, великий киевский князь
Святополк I Владимирович (в крещении – Петр) (Ярополчич) Окаянный (ок. 980-1019 гг. жизни; 1015-1019 гг. правл.). Великий киевский князь. Сын великого киевского князя Ярополка Святославича и пленницы-гречанки, приемный сын великого русского князя Владимира Святославича. Владимир считал его сыном и не отличал от своих сыновей. Он дал Святополку в управление важное по стратегическому положению Туровское княжество (988–1015 гг.), которое контролировало торговые пути из Руси на Запад, доверил династический союз с Польшей, женив его на дочери короля Болеслава Храброго. Однако сам Святополк считал себя сыном Ярополка, а потому – обладателем всех прав на Киевский стол.
В начале XI в. Святополк вместе с тестем составил заговор против Владимира Киевского. Святополк представлял политический интерес для Болеслава, поскольку у последнего были сложные отношения с Владимиром, чей город Туров находился на важном торговом пути между Русью и Польшей. Но для Святополка была важна и поддержка Болеслава. Святополк стремился вернуть принадлежавший ему по праву Киевский стол вопреки воле Владимира, который, вероятно, готовил себе в преемники сына Бориса. Владимир узнал, что его пасынок участвует в заговоре, инспирированном польским королем, и посадил Святополка, его жену и колобжегского епископа Рейнберна в одиночное заключение.
В день смерти Владимира 15 июля 1015 г. Святополк воспользовался ситуацией и заявил о своих правах на престол по праву первородства – по прямой нисходящей линии старших сыновей, т. е. по династическому принципу наследования власти, а не по родовому. Этот принцип был соблюден Святославом, который дал в управление стольный город Киев старшему сыну Ярополку. Это право было свойственно и христианскому сознанию – в Ветхом Завете утверждалось не только особое положение первенца по отношению к младшим братьям, но и особое право на царство. Для привлечения на свою сторону киевлян Святослав осуществил массовую раздачу «имения», что свидетельствует о владении им великокняжеской казной.
По его приказу были убиты реальные и возможные соперники – сыновья Владимира Святославича: князья Борис Ростовский, Глеб Муромский и Святослав Древлянский. Позднее невинно убиенные ростовский князь Борис и муромский князь Глеб были канонизированы, а Святополк, в соответствии с законами средневекового христианского мышления и агиографического жанра, был уподоблен Каину и прозван Окаянным.
Серьезным соперником в династическом противостоянии оставался новгородский князь Ярослав Владимирович. Как сообщают древнейшие летописные своды, в 1016 г. Ярослав пошел походом на Киев с объединенным по составу войском. Кроме княжеской дружины в нем участвовало новгородское ополчение горожан и свободного сельского населения, а также наемное войско варягов. Навстречу Ярославу выдвинулся Святополк к стратегически важному Любечу. К этому столкновению Святополк также готовился. Он собрал не только ополчение южнорусских земель, но также наемников-печенегов. После трехмесячного противостояния, что может свидетельствовать о приблизительном равенстве сил, более активный в военных действиях Ярослав победил и занял Киев. Святополк бежал к тестю в Польшу.
Польский король поддержал своего зятя в борьбе с Ярославом. 22 июля 1018 г. Болеслав и Святополк вышли к пределам русского государства с польским войском, а также с союзными отрядами немецких рыцарей, венгерских и печенежских воинов, им навстречу вышел на Западный Буг Ярослав с русским войском. В этой битве войско Ярослава потерпело полное поражение, сам он с четырьмя «мужами» бежал в Новгород. Победители устремились к Киеву. Киевляне попытались было защитить свой город, но вскоре открыли ворота.
Болеслав Храбрый захватил в Киеве неописуемо богатую княжескую казну, вдову Владимира Святославича, жену и девять сестер Ярослава. После вхождения в Киев и признания всем населением власти Святополка, Болеслав вознаградил и отпустил только вспомогательные иноземные отряды, а польское войско было «разведено» по городам на «покорм». По существу, это было иностранной интервенцией, а польский король утверждал себя как сюзерен и правитель Руси. Он сделал одну из захваченных в Киеве сестер Ярослава Предславу наложницей, унизив всю русскую династию. Святополк был по-своему последователен и проявил мужество, когда призвал народ к восстанию против своего тестя и польского войска, которые ему вернули Киев. Он сам хотел быть суверенным правителем Руси. Для польского князя выступление Святополка и растущее движение местного населения против поляков стали политическим провалом. Болеслав должен был поспешно выступить из Киева, забрав «имение», т. е. награбленные богатства, захваченных в плен бояр Ярослава, а также его сестер и огромный полон. Так Святополк вернул себе власть в Киеве.
6
Пирожников Л.Б. Камни Москвы рассказывают. М., 1992. С. 58.