Страница 13 из 30
Нынешний полет доставил мне обычную дозу острых ощущений, полубаллистика всегда заканчивается раньше, чем успевает наскучить. Я задержалась при выходе ровно настолько, чтобы, подойдя к дверцам, увидеть моего Вежливого Волка, застывшего в ожидании возле двери в рубку. Стюард подал мне мою сумку, и капитан Тормей тут же перехватил ее, несмотря на мои неискренние протесты.
Он повел меня к посадке на шаттлы, проверил мои билеты, отыскал мое место, прошел вместе со мной за табло, на котором было написано: «Только для пассажиров», и, усевшись подле меня, сказал:
– Плохо, что вы так быстро улетаете… Я хочу сказать, для меня плохо. По правилам я должен болтаться тут три дня и… Так получилось, что в этот раз некому составить мне компанию. Раньше здесь жила моя сестра со своим мужем, но теперь они перебрались в Сидней, и мне просто не с кем общаться.
– О, какая жалость! Я представляю, каково вам сейчас. Моя семья живет в Крайстчерче, и я всегда чувствую себя ужасно одиноко, когда мне приходится быть вдали от них. От моей большой, шумной и веселой семьи – я ведь замужем, в с-браке, я всегда вываливаю все сразу. – («Так я и поверила! Прямо представила себе картинку – как вы, капитан, проводите все свое свободное время с сестрой и с зятем».)
– Ух, как здорово! И сколько же у вас мужей?
– Капитан, это первый вопрос, который задают все мужчины. И происходит это из-за непонимания самой природы с-брака. Оттого что «с» принимают за «секс».
– А разве это не так?
– Господи, да конечно же нет! «С» означает «спокойствие», «стабильность», разумеется «союз», в каком-то смысле «святыню» и многое-многое другое: тепло, уют, радость… Ну разумеется, «с» может означать и «секс» тоже, но ведь секс доступен кому угодно и где угодно. И совершенно не нужно создавать нечто столь сложное, как с-брак, только лишь ради секса. – («С» означает «синтетическая семья» – именно под такой формулировкой был впервые легализован с-брак в Калифорнийской Конфедерации – первой стране, признавшей его. Десять против одного, что капитан Тормей прекрасно об этом знал, – просто мы продолжали разыгрывать с ним различные вариации большого флирта.)
– Ну, я бы не сказал, что секс доступен где угодно…
(На этот ход я даже отвечать не стала. «Это с вашим-то ростом, капитан, с вашими плечами и чистеньким свеженьким личиком, с кучей свободного времени для „охоты“, и не где-нибудь, а в Виннипеге и Окленде – двух местах, где ни один „выстрел“ не пропадает даром… Ну нет, сэр! Попробуйте иначе».)
– …но я согласен с вами, что это недостаточная причина для брака. Вряд ли я когда-нибудь женюсь, потому что… Знаете, я – как дикий гусь: люблю летать, куда мне хочется. Но с-брак кажется отличной штукой, к которой всегда приятно возвращаться.
– Так оно и есть.
– У вас большая семья?
– Вас по-прежнему интересует, сколько у меня мужей? Трое, сэр, и три «сестры» по браку… Думаю, вам понравились бы все три, особенно Лиспет – самая молоденькая и симпатичная. Лиз такая рыженькая шотландка, просто прелесть, и очень кокетливая. Дети? Ну конечно. Каждый вечер мы пытаемся сосчитать их, но они слишком шустрые. А еще есть котята и утки, щенки и огромный запущенный сад с розами, цветущими почти круглый год. Словом, это веселое, шумное место, где всегда нужно осторожно смотреть под ноги, чтобы не наступить на кого-нибудь.
– Звучит здорово. А не нужен ли вашей группе еще один муж, который нечасто может бывать дома, но согласен нести все необходимые расходы в семье? Сколько стоит войти в долю?
– Я поговорю об этом с Анитой, но… Не думаю, чтобы вы говорили всерьез.
Мы продолжали болтать, не придавая никакого значения словам, а просто играя в обычную игру. Вскоре мы признали ничью, но предусмотрели возможность матч-реванша, обменявшись номерами. Я дала домашний номер моей семьи в Крайстчерче, а он предложил при случае воспользоваться его квартирой в Окленде. Он сказал, что оставил за собой квартиру сестры после ее переезда, но пользуется ею в месяц дней шесть, не больше. «Так что, если окажетесь в городе и вам негде будет принять ванну, вздремнуть или переночевать, – только позвоните».
– Но что, если в это время место будет занято кем-нибудь из ваших друзей или вы сами будете здесь, Жан? – (Он попросил меня перестать называть его капитаном.)
– Вряд ли. Но если так случится, компьютер даст вам знать. Если же я буду в это время в городе или вскоре должен буду оказаться здесь, он также сообщит вам об этом, и… Мне бы очень не хотелось разминуться с вами.
Прямое предложение, но сделано самым вежливым образом, так что… Я дала ему код Крайстчерча, чем намекнула, что он может всегда сделать попытку стянуть с меня трусики, если у него хватит духа познакомиться с моими мужьями, с моими сестрами по браку и шумной гурьбой детишек. Я не думала, что он позвонит. Рослым красивым холостякам с хорошо оплачиваемой и престижной работой нет нужды участвовать в скачках с таким множеством препятствий.
В это время громкоговоритель, бормотавший о прибытиях и отлетах, неожиданно смолк, а потом оттуда раздалось: «Мы с глубокой скорбью прерываемся, чтобы сообщить вам о том, что только что полностью уничтожен город Акапулько. Сообщение получено благодаря любезности „Межпланетных перевозок“ – компании с тремя „С“: „Скорость. Сохранность. Спокойствие“».
У меня перехватило дыхание. Капитан Жан сказал:
– Чертовы идиоты!
– Какие идиоты?
– Да все это Мексиканское революционное королевство. Когда же территориальные государства наконец поймут, что они не могут воевать с государствами-корпорациями! Поэтому я и говорю, что они идиоты. И какие!
– Но почему, капитан?.. То есть, простите, Жан?
– Да это же очевидно! Любое территориальное государство, даже если это Эль-четыре или астероид, – это же неподвижная мишень. И сражаться с транснациональной корпорацией – все равно что резать ножом туман. Где мишень? Хотите воевать с Ай-би-эм? Но где находится Ай-би-эм? Официальный адрес ее главного офиса – номер почтового ящика в свободном штате Делавэр. Но это не мишень – офисы, люди и заводы Ай-би-эм разбросаны по четырем сотням территориальных государств на Земле, и еще большее количество – в космосе. Вы не можете ударить по какой-то части Ай-би-эм, не задев так или иначе посторонних людей. Но может ли Ай-би-эм победить, скажем, Великую Россию?
– Понятия не имею, – призналась я. – Пруссаки не сумели.
– Это будет зависеть лишь от того, увидит ли Ай-би-эм в этом для себя выгоду или нет. Насколько я знаю, у Ай-би-эм нет никаких войск. Вполне возможно, что нет даже агентов-диверсантов. Возможно, им придется покупать бомбы и ракеты. Но они могут тянуть время и выбрать любой удобный для них момент, потому что Россия никуда не денется. Не может никуда деться и всегда будет на одном месте – огромная неподвижная мишень. Так будет и через неделю, и через год. И вот «Межпланетные перевозки» наглядно показали, чем это кончится, – война бессмысленна. Она уже закончена. В Мехико были уверены, что «Межпланетные», опасаясь общественного осуждения, не посмеют уничтожить мексиканский город. Но эти политиканы старого покроя забыли, что государствам-корпорациям, в отличие от территориальных, совершенно не нужно считаться с общественным мнением. Я же говорю: война закончена.
– Я надеюсь! Акапулько – такой красивый город… Был красивый!
– Да, и сейчас был бы таким, если бы Революционный Совет Монтесумы не витал где-то далеко в прошлом – веке в двадцатом. Теперь же все будут стараться сохранить лицо. «Межпланетные» извинятся, заплатят компенсацию, а потом, без лишнего шума, Монтесума уступит землю и экстерриториальность под новый космопорт, который будет принадлежать новой корпорации с мексиканским названием и главной конторой в Мексике, но… Публике никто не потрудится сообщить, что новая корпорация на шестьдесят процентов будет принадлежать «Межпланетным», а на остальные сорок – тем самым политиканам, которые упирались слишком долго и довели дело до того, что Акапулько был уничтожен.