Страница 16 из 18
Как это ни печально, но судьба У4 далеко не единична. Площадь гондурасских дождевых лесов сокращается как минимум на 300 000 акров в год. Между 1900 и 2010 годом в результате вырубки исчезло более 37 процентов дождевых лесов страны. Все объекты, интересовавшие Элкинса, находятся в биосферных заповедниках Тавака Асагни и Рио-Платано или вблизи них, но заповедники охраняются плохо, а контроль над исполнением законов довольно слаб. Отдаленность, труднопроходимые горы, суровость джунглей – мелочи по сравнению с прибылями, которые могут быть получены в результате вырубки деревьев и эксплуатации новых пастбищ. Археологи пытаются опередить рубщиков, но пока они доберутся до дождевого леса, тот вполне может пасть жертвой топора дровосека и лопаты мародера.
Разрешение на съемку с помощью лидара в дождевых лесах Москитии было получено в октябре 2010 года. Свое добро на начало работ дали президент и министр внутренних дел Африко Мадрид. Помочь обещали также Гондурасский институт антропологии и истории (Instituto Hondureño de Antropología e Historia, IHAH) и лично его руководитель Вирхилио Паредес. Новое правительство Гондураса явно одобряло поиски города.
Пепе Лобо пришел к власти после спорных выборов, имея самый низкий рейтинг среди президентов страны за всю ее историю. По доходу на душу населения Гондурас занимал предпоследнее место на Американском континенте. Обширные сельские районы, многие мелкие города и части некоторых больших городов контролировались наркодельцами. Появилось множество банд, которые занимались жестоким вымогательством и рэкетом с похищениями. Уровень убийств, и без того самый высокий в мире, взлетел до небес. Процветала коррупция. Суды и полиция бездействовали. Люди обеднели и полагались на волю случая, став циничными и агрессивными. Переворот 2009 года вызвал глубокий раскол среди гондурасцев, включая и археологов. Гондурас отчаянно нуждался в хороших новостях. Позднее президент Лобо сказал мне, что обнаружение Белого города стало бы одной из таких хороших новостей.
Глава 10
Я никогда не вернусь на эту реку. Она – самое опасное место на планете
Получив разрешения, Элкинс принялся собирать деньги. Он попросил приятеля, кинематографиста Билла Бененсона, помочь найти инвесторов для съемок документального фильма о поисках города. У Бененсона было много знакомых среди состоятельных людей, но, поразмыслив, он решил взять деньги из собственного кармана. Слишком велико оказалось искушение: он сам будет финансировать экспедицию! В конечном счете Бененсон и Элкинс разделили полномочия, касающиеся создания документального фильма: оба стали его сорежиссерами, при этом Бененсон был единственным продюсером, а Том Вайнберг и Стив – сопродюсерами.
Семидесятидвухлетний Бененсон – подтянутый, красивый человек с аккуратной бородкой. Говорит он неторопливо, взвешивая каждое слово, и непохоже, что он готов идти на риск. Он признает, что проект был «очаровательным безумием», но утверждает, что внутренний голос говорил ему: «Рискни». «Меня заинтересовала эта история. И потерянный город, и все авантюристы, обманщики и сумасшедшие, искавшие его. Если ты вообще готов отважиться и ввязаться в создание фильма, то, по-моему, как раз в этом случае стоило выложить деньги. Это был мой семнадцатый номер при игре в рулетку».
Дед Бененсона, Бенджамин, приехал в Америку из Белоруссии[31] в конце XIX века и поселился в нью-йоркском районе Бронкс. Он работал плотником и поначалу строил дома для других, а впоследствии – для себя. Сегодня «Бененсон кэпитал партнерс» во главе с Биллом является крупной риелторской компанией, владеющей элитной недвижимостью на Манхэттене и в других местах. Но настоящая страсть Бененсона – документальное кино, посвященное антропологии и археологии. Окончив колледж, он поступил в Корпус мира и несколько лет провел в Бразилии. Там он снял свой первый фильм «Алмазные реки», показанный по каналу Пи-би-си. К настоящему времени он участвовал в создании более двадцати фильмов, художественных и документальных, – в частности, был исполнительным продюсером документального фильма «Безродные звери», ставил и продюсировал фильм «Хадза: последние из первых» о последнем народе охотников-собирателей в Восточной Африке.
У Бененсона острый глаз на неординарные проекты, и он решил, что, даже если ничего не будет найдено, кинорассказ об очередных безумных поисках легендарного города, закончившихся неудачей, может стать захватывающим. Элкинс и Бененсон вместе с другими партнерами создали ООО «ПЛЛ» («Под лучом лидара») для обеспечения работы экспедиции и съемок фильма.
Когда проект, задуманный десятилетия назад, сдвинулся наконец с места, Элкинс стал собирать команду. Мы много лет состояли в переписке, и он спросил, не напишу ли я о поисках города для «Ньюйоркера», где время от времени появлялись мои статьи об археологии. Я согласился, хотя и неохотно. По правде говоря, я был настолько уверен в провале, что решил ничего не сообщать редакции журнала до завершения экспедиции и сделать им предложение, только если что-нибудь найдется. Я не хотел рисковать, опасаясь выставить себя идиотом: вдруг съемка с помощью лидара не позволит ничего обнаружить? Такой исход представлялся мне наиболее вероятным, ведь за пять веков все попытки найти потерянный город оборачивались мошенничеством либо заканчивались неудачей. Когда я сказал об этом Стиву, он ответил: «Ну что ж, если мы вытянем пустышку, вы хотя бы отдохнете».
28 апреля 2012 года десять участников экспедиции встретились в Хьюстоне и вылетели на остров Роатан в Гондурасском заливе. Роатан и материковый Гондурас – два разных мира. Этот остров длиной тридцать миль и шириной около двух – настоящий тропический рай: песчаные берега с жемчужным блеском, бирюзовая вода, потрясающие коралловые рифы, рыбацкие деревни и элитные отели. Остров является пристанищем для аквалангистов и местом захода крупных круизных лайнеров. Поскольку он был британской колонией, основной язык на Роатане – английский.
Отдыхать здесь приятно, но Элкинс и Бененсон выбрали Роатан прежде всего потому, что в местном аэропорту для нашего самолета и его секретного груза обеспечивалась более высокая безопасность, чем в аэропортах на континенте. Государственный департамент выдал двухнедельное разрешение на пребывание самолета за пределами Соединенных Штатов, но в документе оговаривалось, что самолет должен находиться в хорошо защищенной огороженной зоне и круглосуточно охраняться вооруженными людьми. Элкинс и Бененсон наняли с этой целью гондурасских военных.
Роатан находится в северо-восточной части страны и удобно расположен относительно Москитии: три участка, выбранные для картографирования, находились всего в часе лета от острова. Был только один недостаток: роатанскому аэропорту запрещалось иметь запасы авиационного керосина. Из-за наркотрафика в Гондурасе установили строгий контроль над расходованием авиационного топлива. Заправщики нередко похищались, водителей убивали, а топливо заливали в самолеты наркоторговцев. Предполагалось, что после каждой съемки, перед возвращением на Роатан, «сессна» будет приземляться для дозаправки в аэропорту Ла-Сейба на континенте.
Наш штаб находился на плантации попугайного дерева, на южном побережье. Мы разместились в нескольких бунгало с красными черепичными крышами, построенных у берега бирюзовой лагуны с пляжем из белого песка. Рядом с бунгало журчали фонтаны, шуршали листьями пальмы. В номерах имелись ванные, облицованные мраморной плиткой, кухни с гранитными столами и спальни, отделанные тропическими породами деревьев. Кондиционеры при желании могли опустить температуру до точки замерзания. Позади бунгало, среди бутафорских камней, водопадов, мостиков, клумб с влажными от росы тропическими цветами, обтянутых белоснежной материей беседок с шелковыми занавесками, колышущимися на тропическом ветерке, расположился огромный бассейн с пресной водой. В близлежащей гавани у причала стояли шикарные яхты, их сияющие на солнце борта омывались карибскими водами. Дальше, на холмах, там и сям виднелись белые виллы.
31
В то время – Белорусское генерал-губернаторство.