Педагогика для всех

Голос антисовести обычно подкрепляется услужливым здравым смыслом. Например, говорят же - тяжело в учении, легко в бою. Вот и будем с детства готовить ребят к тяготам жизни. Пусть с ранних лет узнают они суровую правду жизни.

Для физической закалки и приучения к дисциплине солдатам необходимо тяжелое учение. Но духовные законы не те, что законы физического развития. Для закаливания тела нужно спартанское воспитание, а для закалки духа нужны идеалы, представление о счастье, здоровая нравственность.

Крепкий духом человек не ждет от жизни легкой удачи. Не знавший особых трудностей в детстве, он тем не менее лучше подготовлен к встрече с жизнью. Он здоровее! Он не предается унынию, не впадает в отчаяние, он не меняет взглядов под влиянием первого встречного, не теряет веру в жизнь после первой же беды. Он видит в людях не одно лишь дурное, но и доброе. Он способен улыбнуться, наконец! Он знает счастье и верит в него.

Я бы поостерегся так писать, если бы перед моими глазами не было примера знаменитой "Фрунзенской коммуны" - объединения ленинградских старшеклассников, существовавшего в шестидесятые годы. Эти ребята (их было человек двести) росли в полной доброжелательности и справедливости, в тепличной, можно сказать, атмосфере любви и творчества, среди прекраснейших воспитателей, каких, может, и на свете больше нет, и все вокруг кричали: "Что вы делаете! Что из них вырастет! Что с ними будет, когда они кончат школу и вступят в жизнь! Их ждет трагедия!"

Многозначительно вздыхали, укоризненно качали головами, криком кричали... Тем временем фрунзенцы выросли, и вот уже им по тридцать пять, по сорок, вот уже все с профессиями, семьями, своими детьми... И что же? Разные судьбы: кто получше живет, кто похуже. Все они знают и счастье, и несчастье; с ними все, как и с другими людьми; но у большинства из них есть стержень. Для них детство и юность - дом родной. Никто из них не способен подумать, будто всюду обман, все воры, и многие из бывших фрунзенцев добились очень больших успехов в жизни. Все они оказались стойкими в жизненной борьбе.

Я это видел, я следил за их развитием с тринадцати - пятнадцати лет и потому без страха ошибки утверждаю: дети, которых растили в добре, честности, справедливости, творчестве, любви, детство которых было счастливым, - эти дети вырастают сильными духом.

Я специально расспрашивал многих людей, у которых было счастливейшее детство и суровая, иногда страшная жизнь. Они все говорят, что только душевные и духовные силы, полученные в детстве, помогли им все выдержать и выстоять.

Ошибка взгляда на детей как на солдат, которым тяжело в учении, но легко в бою, состоит в том, что под словом "воспитание" принимается одно лишь приучение. К чему приучили - то и будет. Воспитание смешивают с дрессировкой. Между тем приучение в воспитании, особенно сегодняшнем, играет сравнительно небольшую роль.

Человечность, сильный дух - вот что может и что должно дать воспитание. Остальное зависит от природных способностей человека и его судьбы. Если же нам кажется, что честному и доброму жить плохо, что надо с детства приучать ребенка к трудностям жизни, то давайте не кормить детей и ничем не радовать, в чем дело?

Многие из нас, да что там - все! - желают своим детям хорошо устроиться в жизни. Это можно понять. Говорят: мы жили трудно, пусть им будет полегче. Другие, напротив, говорят: я жил трудно, мне никто ничего не давал, почему я должен давать им, детям? Даже и это можно понять.

Но поймем тогда, что педагогика не является наукой о хорошем устройстве в жизни. Педагогика - наука об искусстве воспитания здоровых, самостоятельных, честных, добрых, счастливых людей, и не больше. Про устройство в жизни педагогика ничего не знает, для этого надо искать какую-то другую науку и, соответственно, другую книжку.

38

Перебирая достоинства, ожидаемые нами в детях, мы всюду, в каждой цели обнаруживаем одно и то же: неразрешимое противоречие. Самые привычные слова и понятия взрывоопасны. Цели двоятся, а раздвоившись, спорят между собой, не совмещаются. Образ Ребенка заслоняет нами же созданный образ Человека, совесть ослабляет миролюбие, долг и правда сшибаются, трудно в одно и то же время быть самим собой и быть как все люди, и невозможно растить идеального человека для неидеального мира.

В педагогических книгах между двумя трудносоединимыми понятиями обычно ставят союз "и", например: "Дети должны быть дисциплинированны и творчески активны". Кто возразит? Но это "и" - чернильное, оно лишь прячет проблему. Где на бумаге маленькое "и", в жизни - пропасть.

Нет, "и"-чернильным не обойдешься, надо сделать усилие и попытаться понять нечто непривычное, не поддающееся обычному представлению.

Воспитание - это духовный процесс; но много ли мы знаем о природе и законах духовных процессов? Мы проходили в школе физические процессы, химические, изучали общественный процесс и литературный, процесс образования грозовой тучи и оплодотворения. Кто изучал логику, у того есть представление о мыслительных процессах.

Но ведь существуют еще и духовные процессы, они по природе своей отличаются от общественных, логических и биологических. Это отличие должно выглядеть в наших глазах странностью, нарушением привычной логики.

Что ж, открыто множество странностей внутриатомного мира: электрон находится в данном месте - и не находится, он на этой орбите - и на другой, и так далее. Да что электрон! Чтобы понять движение обыкновенного шарика по плоскости, мы должны допустить, что в каждое мгновение он и находится в данной точке - и не находится. Не сначала находится, а потом не находится, как представляет себе дело обыкновенный ум обыкновенного человека, а именно - сразу и есть он тут и нет его, иначе движение не поймешь. Современная физика полна всевозможных "и есть и нет". Но разве человек проще электрона и шарика?

Душа человека такой же странный мир, как и мир атома, а может быть, еще более странный - во всяком случае более зыбкий. Не "сложный" мир, с чем все согласятся, а именно странный, не такой, как все, что нас окружает, по другим законам живущий. Читателю еще предстоит путешествие в глубь этого удивительного мира, таящего в себе энергию, сравнимую с ядерной; пока что отметим первое и, видимо, общее свойство всех духовных процессов: здесь противоречия не имеют разрешения. Выбрать "то" или "это" нельзя, должно быть сразу и то и это. Мы должны видеть в двухнедельном младенце сразу и человека - ребенка, и человека - взрослого, причем не так: отчасти ребенок, но уже и человек, нет, наш младенец полностью ребенок и полностью человек, его человеческая жизнь уже сейчас идет полным ходом.

Нам кажется иногда, что разгадка в слове "мера". Пишут, что в педагогике главное - знать меру. Это вроде "и"-чернильного: легко написать "надо знать меру", но за этим "надо" скрываются такие сложности, что для их описания не хватит и толстой книги. Мера в духовных процессах не отсчитанная золотая середина, не отметка на шкале. В духовных процессах нет шкалы, нет меры, нет дозы, нет золотой середины, здесь живое и животрепещущее противоречие. Его нельзя снять, его и надо принимать таким, какое оно есть. Не разрешать его, не уничтожать, не обходить, а сохранять и поддерживать. Совести не может быть чуть-чуть или наполовину. Мы должны давать детям самостоятельность и не должны давать ее, мы должны понимать детей и не должны, мы должны баловать их - мы не имеем права баловать. И то, и другое, и все целиком, хотя то и другое как будто несовместимо. Огонь - вот образ, наиболее точно отражающий духовные процессы. Огонь, в котором сгорает топливо и кислород и рождается тепло - оно согревает детскую душу, оно как солнце для детской души.

"Есть час Души, как час грозы..." - написала М. Цветаева. Душа - гроза, молния, противоборство и светлое слияние, огонь.