Страница 19 из 24
Однако такие тонкости, как возможная не нейтральность «нейтральных замен» (даже синонимичных, не говоря уже о значимых), а также многочисленные «филогенетические конфликты» – это всё уже приземленная реальность, к которой мы вернемся чуть позже. Пока же давайте просто проигнорируем эту приземленную реальность, и продолжим витать в тех упрощенных теоретических облаках, в которых витает большинство дарвинистов (не ведающих о перечисленных выше подробностях). То есть, представим, что никаких «филогенетических конфликтов» вообще не обнаружено (ни одного). И что «нейтральные мутации», действительно, нейтральны. Вот тогда красивая «сказка про лягушку, превратившуюся в царевну», становится былью. В рамках современной теории эволюции это чудесное событие, действительно, состоялось. Только происходило оно очень медленно и постепенно.
Однако всё тот же вопрос – каков же был механизм изменения генов, который привел от древней амфибии к Николь Кидман?
Можно, конечно, верить, что так получилось благодаря случайным мутациям, некоторые из которых оказывались полезными и поэтому подхватывались и закреплялись естественным отбором. И в конце концов, «лягушка» превратилась в принцессу (за сотни миллионов лет).
Но сегодня мы всё-таки живем уже в век генной инженерии и компьютерных технологий. Поэтому хорошо представляем себе и другие теоретические возможности. Например, возможность направленной (разумной) модификации геномов для получения нужного результата.
Мы понимаем, что если определенным образом (направленно) изменить генотип древесной лягушки, то мы вполне можем получить… даже Николь Кидман. Технически это, конечно, еще невозможно. Ведь мы еще только совсем недавно вошли в век генной инженерии. Еще лет 60 лет назад мы не представляли, какова вообще роль ДНК в живой клетке (считалось, что ДНК имеет запасающую функцию, что-то типа зерен крахмала). А сегодня мы уже уверенно вставляем гены человека в ДНК бактерий и дрожжей. И понятно, что это только начало. Пока еще мы не доросли до того, чтобы с помощью генетических модификаций получать принцесс из древесных лягушек. В то же время, мы хорошо понимаем – «то ли еще будет». Вряд ли кто-нибудь сомневается, что ученые со временем будут добиваться всё больших успехов в этой области.
В качестве конкретного примера приведу характерную цитату из соответствующей научно-популярной заметки. Сама заметка, в свою очередь, посвящена очередному научному исследованию, в котором была проделана (очередная) генетическая модификация организмов. Здесь биологи взяли гены цианобактерии, отвечающие за механизм биологических часов (который имеется у этих бактерий), и встроили эти гены в другую бактерию (сенную палочку), которая до этого не имела подобного механизма (Chen et al., 2015). Привожу короткую цитату для того, чтобы Вы сами смогли прочувствовать весь оптимизм автора, пищущего о возможных перспективах подобной модификации организмов (Кондратенко, 2015):
Генетически модифицированные бактерии, снабженные часами, смогут поддерживать правильные суточные ритмы, какой бы образ жизни ни вел хозяин. Другие потенциальные области применения – доставка лекарств в определенное время дня, а также лечение болезней, связанных с нарушением циркадных ритмов. В общем, каждому живому организму – по хорошим часам!
Как видим, нас (людей) оптимизм по поводу возможностей генетической модификации организмов – уже переполняет (хотя прошло всего 60 лет).
А теперь, если попытаться представить себе кого-нибудь разумного, который тренировался в генной инженерии не 60 лет (как мы), а допустим, 5000 лет или (гулять так гулять) 500.000 лет? Вряд ли тогда стоит отказывать этому «кому-нибудь разумному» в возможности создать из лягушки Николь Кидман.
Ну а если мы представим себе некий сверхестественный Разум, который сам по себе в миллионы раз мощнее нашего, и при этом еще и существует бесконечно долгое время… то создание принцесс из лягушек (а может быть и из «праха земного») покажется, наверное, просто детской забавой такому Разуму.
Понятно, что наивные верующие дарвинисты, наполовину застрявшие где-то в середине 20 столетия, такие теоретические возможности рассматривать не хотят. Им всё еще кажется невероятным искусственное создание миров. Или искусственное создание жизни. Или искусственная эволюция, например, по модели непрерывного творения (см. ниже).
Но мы то с Вами – просвещенные люди 21 века. Мы хорошо знаем и о существовании генной инженерии, и о стремительном прогрессе в области искусственного создания миров (правда, пока лишь виртуальных, в компьютерной индустрии). Да что уж мелочиться? Уже пошли разговоры о теоретических возможностях создания новых Вселенных.
Понятно, что в связи со столь быстрым прогрессом идей в таком направлении, концепция «случайных изменений организмов, отбираемых естественным отбором» выглядит уже далеко не так свежо и мудро, как это когда-то показалось нашим прадедам в теперь уже позапрошлом 19 веке. Разумная (генетическая) модификация организмов и создание новых миров сегодня вновь становятся актуальными и ясными идеями для общества.
Даже отдельные аспекты деятельности по созданию миров теперь становятся более понятными. Особенно людям, занятым в индустрии компьютерных игр. Например, в рамках разумного дизайна совершенно ясно, почему окружающая нас живая природа столь потрясающе разнообразна и богата самыми удивительными формами. Разработчики компьютерных игр быстро поняли это «первое правило создания миров» – чем разнообразнее мы создаём мир (виртуальный или реальный), чем больше внимания уделяем всяким мелочам – тем более привлекательным становится этот мир для игроков. И тем дольше люди играют в эту игру (и тем выше становятся денежные сборы от продажи этой игры).
Однако одного только разнообразия здесь недостаточно. Нужны еще и талантливые художники, которым удастся создать игровой мир в виде цельного дизайнерского проекта (несмотря на разнообразие). С гармоничными пейзажами, с различными эстетически привлекательными объектами (в том числе). В этом плане мы теперь понимаем, почему в нашем мире столько красивых птиц, бабочек, рыб и других красивых созданий. Ну а уж Николь Кидман – вообще одно из лучших тому подтверждений.
А вот с позиций чисто биологической целесообразности, все эти «красивости» и «излишества» всегда объяснялись «со скрипом». Потому что они в лучшем случае не полезны. А в худшем, наоборот, снижают эффективность выживания организма. В связи с этим, «проблема красоты» всегда висела над теорией эволюции как «дамоклов меч». Впервые эта проблема была озвучена самим же Дарвиным в разделе «Трудности теории». И похоже, в настоящее время как раз «проблема красоты» успешно хоронит теорию естественного отбора.[47]
Однако это очень большая тема. Мы обязательно поговорим об этом, но в следующей книге, которую полностью посвятим этому вопросу. Ведь это уже будут аргументы в пользу разумного дизайна. А мы сейчас разбираем аргументы, которые насобирали верующие дарвинисты в пользу своей веры.
Кстати, в рамках теории о случайной эволюции, которая направляется лишь «преимущественным выживанием более приспособленных», эволюция Николь Кидман из кроликов – не совсем понятна. Потому что «более приспособленные» в рамках теории Дарвина – это те, кто оставляет больше потомства. Но ведь за плодовитостью кроликов Николь Кидман никогда не сможет угнаться. Да и другие выше перечисленные животные тоже вроде бы не собираются вымирать от недостатка приспособленности. Так стоило ли настолько «перетряхивать» исходный геном какой-то древней лягушки случайными мутациями, чтобы в итоге получить Николь Кидман… которая ничуть не плодовитей исходной лягушки – по факту?
47
Нет, дополнительная гипотеза про половой отбор тоже не спасает положение.