Страница 1 из 10
– Ну, моя хорошая! – подруга обняла меня. – Счастливого тебе пути! Звони мне, когда прилетишь. Ты поняла? Обязательно поставь меня в известность, как долетела. А то я буду переживать.
– Разумеется, Лерочка! Надеюсь, всё пройдёт отлично.
– И главное, постарайся ни о чём не вспоминать. Вообще, то, что произошло, забудь, как страшный сон.
– Постараюсь, – вздохнула я, ещё раз обнимая Леру. – Ты тоже береги себя и Кристинку.
Распрощавшись с подругой, я направилась на таможенный и паспортный контроль в аэропорту « Фьюмичино» в Риме. Я решила маме принципиально в этот раз не звонить, не оповещать её о своём приезде. Я возвращаюсь на родину не с хорошими новостями, и о том, что меня сподвигло в этот раз покинуть Италию, я расскажу немного позже в этой книге. Итак, начну по порядку. Меня зовут Марина, мне около тридцати. Я родилась на юге Украины в маленьком приморском городке. У меня есть мать, отец и старший брат Константин. А теперь немного о моей семье.
Моя мама, женщина шестидесяти пяти лет от роду, всю жизнь проработала парикмахером в маленьком городишке. Юлия Васильевна, то бишь моя мама, родилась в городе Тамбове. С самого раннего детства девочка Юля делала куклам причёски и стрижки, а войдя в подростковый возраст, окончательно поняла своё предназначение – стать парикмахером. Отучившись в соседнем городе в профтехучилище и получив диплом, Юлечка отметила с девчонками-сокурсницами окончание училища. По дороге в общежитие она познакомилась с приятным юношей в военной форме, прапорщиком Александром. Молодые люди сразу полюбили друг друга, стали встречаться. Вскоре в парикмахерской, где девушка проходила учебную практику и стажировку, при фиксировании лаком одной особе причёски «ракушка», такой модной и стильной в начале семидесятых годов, Юле вдруг стало плохо. Она удалилась в туалет, где её вырвало. После визита к врачу-гинекологу подтвердился факт Юлиной беременности сроком два с половиной месяца. Саша сразу же без возражений женился на Юле. Он очень любил её. Вскоре на свет появился мальчик, которого назвали Костей. Александра отправили на службу в город Очаков. Разумеется, жена и сын последовали за ним. Им выделили двушку на территории военного гарнизона. Юля, адаптируясь к новому месту жительства, познакомилась и подружилась со своей ровесницей по имени Наталия, уроженкой города Очакова. В один день подруга призналась Юле, что ждёт ребёнка. Но у девушки были проблемы со здоровьем, она страдала врожденным пороком сердца, к тому же «залетела» от парня, который был женат.
– Наташка, и как же ты собираешься одна ребёнка тянуть-то?
– Да как-нибудь сумею. Я работаю горничной в местной гостинице. Конечно, мне рассчитывать не на кого. К тому же моя мать пьёт, а отца я почти не помню. Он нас оставил много лет назад, – вздыхала полненькая черноволосая Валюшка с небесного цвета глазами.
– А может, аборт? – подмигнула Юля и закурила « Родопи». – Я вот после Кости уже два сделала, выскреблась и ничего, жива-здорова. Нахрена нищету эту плодить?
Юля выпустила дымок и серьёзно посмотрела на Наташу своими карими, подведёнными чёрным карандашом глазами:
– У меня и врач есть хороший, Виктор Николаевич, мировой дядька. Укольчик сделает, и ничего даже не почувствуешь. Проснёшься потом, как новенькая, как будто ничего и не было.
– Ты что такое говоришь, Юля? Я хочу ребёночка. Особенно девочку. Буду ей потом бантики в косички вплетать и наряжать, как куколку, – улыбнулась Наташа, и её глаза заискрились лучиками солнышка. – Справлюсь как-нибудь. Не волнуйся за меня. Не одна я такая на белом свете.
– Ну, тогда поступай, как знаешь. Я тебе, разумеется, всегда, чем смогу – помогу. Но ты, безусловно, должна рассчитывать на себя и свои силы, – Юля затушила сигарету и подняла вверх наманикюренный указательный палец.
– Спасибо тебе, Юльчик, – Наталия обняла подругу и потёрлась носом об её щеку.
– Не за что, кулёма ты моя! Ладно, мне пора идти собираться на смену в парикмахерскую, – вздохнула Юля и потрепала подругу по затылку.
В назначенный срок на свет появилась девочка. Но, к сожалению, врождённый порок сердца сказался на родах, и Наташа, едва увидев малышку, скончалась прямо в родовом зале. После похорон девушки ребёнка уже были готовы оформлять в детский дом, так как бабушке-алкоголичке, то есть маме Наташи, он был совершенно не нужен.
– Юля, а давай мы удочерим девчонку? Да и Косте будет сестрёнка. Он то и дело долдонит последнее время: «Хочу брата или сестру». А ты, чума, всё аборты делаешь! – Саша шутливо замахнулся кулаком на Юлю.
Девушка призадумалась. По сути дела, она никого больше, кроме Кости, не хотела, но в честь светлой памяти близкой подруги на чужбине она решилась на этот благородный поступок. Таким образом, в семье Саши, Юли и Кости появилась дочка Марина, то есть я. Они растили и баловали, как меня, так и Костю, ни в чём нам не отказывая. И лишь на моё шестнадцатилетие мама Юля призналась мне в факте моего удочерения. Я слегка впала в ступор после этой новости, но любить меньше их не стала, даже наоборот. Вскоре брата забрали в армию. Я же всё никак не могла определиться с профессией. То хотела стать врачом, но, будучи довольно-таки мнительной персоной, поняла, что медицина – это не для меня. Потом хотела стать кондитером. Но так как была расположена к полноте, оставила вскоре и эту идею. Дабы не жрать доступные торты с пирожными.
– Мариш, а давай ко мне в парикмахерскую. Я тебя всему обучу, будем вместе работать. И денежка всегда будет у тебя в кармане, – за чашкой чая и коронной привычной сигаретой «БТ» предложила мама Юля. – Зачем мне кому-то чужому платить, если есть ты?
К тому времени лихих девяностых годов Юля выкупила и приватизировала парикмахерскую, не забыв сменить в ней интерьер на румынскую мебель и китайско-турецкие парикмахерские принадлежности. На тот момент это было круто и модно.
– Хорошо, мама. Давай попробуем, – согласилась я, откусывая заварное пирожное.
– Ты бы ела поменьше сладостей, дочь, и так полненькая. А потом вообще чтоб не разнесло тебя.
– А, ну и что! Женихов меньше от этого у меня не станет, – смеялась я и наминала любимые свежие кремовые заварнушки, купленные в местной кулинарии.
– Ну, как знаешь! Дело твоё. Так, значит, ты решилась у меня работать? – мама Юля встала из-за круглого кухонного стола и достала из холодильника мясо на борщ, который так любил наш папа Саша.
– Да, мамочка. Когда можно приступать? – спросила я.
– Да прям завтра и начнём. Вместе с утра пойдём в мою «перукарню» и приступим к делу.
– Договорились, мамуль. Пойду я в свою комнату, посмотрю « Богатые тоже плачут». Уже скоро начало девятой серии. А потом пойдём с Веркой погуляем по ночному Очакову, на дискотеку посмотрим.
– Хорошо, Мариша. Только смотрите не допоздна. Разной босоты хватает вокруг. Ещё изнасилуют, чего доброго, испортят тебя, – вздохнула мама Юля, принимаясь на разделочной доске шинковать мясо и лук.
Мама Юля всё ещё считала меня невинной девушкой. Но я уже приобрела свой первый сексуальный опыт после выпускного вечера с Геннадием, парнем из соседнего класса, высоким и поджарым красавцем, по которому сохло множество девчонок. Я же, для храбрости выпив на выпускном балу два бокала шампанского, сама пригласила его на танец. Вскоре по окончании нашего вечера мы пошли с остальными выпускниками встречать рассвет на морское побережье. Гена был уже порядком навеселе и, обняв меня, шагал рядом со мной. Потом мы отстали от остальных поющих песни ребят и, спрятавшись за припаркованным парусником, стали целоваться. Это было ни с чем несравнимое чувство для меня. Когда же Гена задрал моё длинное атласное платье небесного цвета, сшитого на заказ у местной портнихи, я совершенно не сопротивлялась, и вскоре мы, абсолютно голые, на моём же расстеленном на песке платье занялись любовью. Никогда не забуду, как потом застирывала в морской воде красное пятно, оставленное моим целомудрием девственной плевы. Гена стоял рядом, лишь смеялся и подначивал меня. Я же влюбилась в него, всё ждала, что он мне позвонит, и мы начнём встречаться. Но он так и не позвонил мне. А спустя несколько дней на дискотеке на базе отдыха я встретила его с какой-то пассией в обнимку. Они пили вино « Солнце в бокале» из горла бутылки по очереди, о чём-то весело болтали и смеялись. Мне, безусловно, стало обидно, ведь Геннадий был моим первым мужчиной. Я всё ещё надеялась и ждала его, но подавать виду не стала. Превозмогая душевную травму, отправилась танцевать под музыку «Фристайла» и «Ласкового мая» на мигающее цветомузыкой и прожекторами деревянное танцполе дискотеки под названием «Прибой».