Страница 23 из 73
Прозвучавший томный вздох со стороны рухнувшего стеллажа с пластинками, стал завершающим штрихом в картине «Явление Харлея народу». И разобрав в нём те самые, очень хорошо знакомые нам с Петей нотки, я только вздохнула тяжко, попирая щёку кулаком:
— Леночку, как говорится, понесло…
А потом подумала, почесала затылок и выдала, разворачиваясь к своему рабочему столу и возвращаясь к бумагам:
— Манюнь, кавалера своего сама защищать будешь. Харлей, царевишну не обижать. Петя, подними челюсть с пола, а то споткнуться… Эх, где там был знакомый наш юрист?
И уйдя с головою в работу, отстранённо подумала, что старый проверенный способ «Не можешь предотвратить, возглавь» ещё ни разу меня не подводил. Главное, правильно распределить роли и вовремя принять успокоительное.
Или кофе, за неимением оного!
Глава 6
Утро начинается не с кофе. Определённо нет.
По крайне мере это бодрое утро вторника началось даже не с удара пультом в лоб с традиционным «Кучи мутики». Про мирный, спокойный завтрак и чашку чёрного бодрящего напитка жизни я вообще молчу. На меня просто и незатейливо свалили кучу-малу из одежды и добавили приятную тяжесть в виде утюга (спасибо, что не включенного), безапелляционно заявив:
— Ма, вставай! На аботу! Вста-а-вай!
— Ещё пять минут… Зомби-апокалипсис сегодня наступит попозже… — и накрылась одеялом с головой, в надежде спрятаться от этого жестокого мира и своего упрямого детёныша.
Зря. Надежда была напрасна и в противовес всему погибла раньше времени. Потому как Маня помолчала, подумала и выдала, с угрожающими интонациями:
— Ма! На аботу! Живо!
И мне на голову приземлился кот. Я даже не скажу толком, кто из нас больше испугался, я или Кошмар. Но судя по офигевшему взгляду и моему ору — оба, одновременно и в одинаковой степени сильно. Во всяком случае, мне хватило что бы проснуться и сигануть в одну сторону, а кот сообразить что к чему и рвануть в другую. Попутно утащив с собой какую-то ленточку, но мне на это было уже наплевать.
— Маня… — я нависла над дочерью, уперев руки в бока и намереваясь сказать ребёнку, какая она вредная, нехорошая личность!
Но эта самая личность, улыбнулась мило, невинно глазами похлопала и ножкой шаркнула, протянув:
— Мамуля, я тебя так ублю! Сино-сино! Павда-павда! А ты меня?
— И я тебя… — машинально откликнулась, послушно наклоняясь ниже и подставляя щёку под слюнявый поцелуй. И поняла, что моя обожаемая поганка только что провенула всё так, что злиться я на неё уже не могла. Только и оставалось, что щёлкнуть её по носу и убедительно попросить. — Маня, не надо больше меня так будить. Хорошо? А то вдруг бы Кошмар меня поцарапал и была бы я некрасивая…
— Ма, ты касивая!
— Ну, местами, да… Но после такой побудки могу стать очень и очень страшная!
— Павда?
— Правда, — потянувшись и сцедив зевок в кулак, я пошаркала в сторону ванной, попутно пытаясь окончательно проснуться. — Давай, выбирай, что оденешь… Мама щас найдет, чем себя окончательно воскресить и отправимся на эту… Аботу!
— Чесно-чесно? — подозрительно протянул ребёнок, следуя за мной по пятам.
— Честно-честно, — машинально кивнула, пытаясь вспомнить купила я кофе вчера или нет. — А пока посмотри мультики что ли…
— Уля, мутики!
И маленький ураганчик с завидной бодростью унёсся в зал, едва не задавив замешкавшегося и запутавшегося в ленточке кота. Я обязательно позавидовала бы такой невиданной бодрости у ребёнка, если бы мозг всё-таки соизволил проснуться. А так лишь плечами пожала, занявшись банными процедурами.
Осознавать реальный мир я начала только на кухне, допивая вторую чашку кофе, доедая последний бутерброд и чётко осознавая один, но весьма немаловажный факт. На часах, коли зрение меня всё-таки не подводит, целых восемь утра. И до официального начала рабочего дня ни много ни мало, а целых полтора часа свободного времени.
Целых. Полтора. Часа. Убиться тапком, прикрыться калькулятором…
— Ма-а-аня, а, может, не пойдём на ра-аботу? — всё же рискнула я выторговать себе выходной. Но надежды не оправдались и в этот раз-.
Из зала раздалось категоричное и уверенное «Неть», перекрывшее даже уже набившую оскомину заставку к мультсериалу «Барбоскины». Подкреплённое задушенным писком кота оно ставило жирный такой крест на моих вялых попытках увильнуть от обязательств по добычи денег. И уткнувшись лбом в столешницу, я в который раз задалась вопросом, где ж я так начудила-то в своей жизни, что бы мне так до сих пор везло?
Впрочем, долго так бездействовать и заниматься никому не нужным самокопанием у меня тоже не получилось. Во-первых, не давала покоя деятельная натура любимой дочери. Во-вторых, не смотря на свои скромные размеры, квартира нуждалась в уходе, любила чистоту и требовала уборки. А уборка, в свою очередь, просто таки кричала о необходимости оторвать свою пятую точку от насиженного места и отправиться в магазин добывать порошки, мыло, щётку…
В общем, всех тех чудодейственных средств, которые заканчиваются в самый неподходящий момент. Да и корм коту купить не мешало бы. Потому как, судя по плотоядным взглядам этой пушистой личности, ещё немного и жрать будут уже меня. Без соли, перца и гарнира.
При мысли о еде, дал о себе знать желудок. Бутерброды хоть и не перешли на сторону зла, как стабильно выполняющие этот трюк йогурты в моём холодильнике, но явно не удовлетворили запросы крепкого, почти здорового организма взрослой женщины. Посему поставив кружку в раковину и издав душераздирающий вздох, я окончательно похоронила надежду на мирное утро и спокойный, ленивый отдых, выдав на всю квартиру:
— Ваше Царское Величество! Не желаете ли сходить за покупками? В смысле гулять по магазинам пойдём, нет?
— Дя!
Этот громкий вопль напугал откормленного голубя, минут пять уже топтавшегося на карнизе кухонного окна, тощего соседского кота, охотившегося на него и местного безобидного алкаша, пытавшегося оборвать клумбу под нашими окнами. А топот маленького слонёнка подсказал мне, что моё обожаемое чудо направилось собираться. И пускать этот процесс на самотёк было чревато долгими переодеваниями в конечном итоге. Так что широко зевнув, я потянулась до хруста в пояснице и отправилась контролировать творившийся в квартире беспредел.
Да и себя привести в порядок не мешало бы… Судя по отражению в чайнике, ещё немного и действительно можно будет в кино сниматься. В фильме ужасов. Без грима и спецэффектов. Вот Леночка-то обзавидуется!
Что бы собраться самой мне хватило целых пяти минут. А вот что бы дождаться, пока Царевишна выберет себе наряд и самостоятельно его на себя натянет, пришлось потратить ещё полчаса и уйму нервных клеток. Потому как на любое моё предложение помощи, дочь отвечала категоричное и твёрдое «Неть!», реагируя на особо настойчивые предложения помощи гневным взглядом и возмущённым сопением.
Приступ самостоятельности, что б его! И чему удивляться, что в машину мы забрались чуть ли не через час, начиная с сомнительного удовольствия, полученного от устроенной ребёнком побудки? Вздохнув, я поправила зеркальце заднего вида, подмигнула притихшей Мане и завела двигатель:
— Музыку?
— Муку! — тут же оживилась мелкая и широко, счастливо улыбнулась, хлопнув в ладоши. — Пек-такль!
— Как-как? — озадаченно почесала бровь, пытаясь вспомнить, какая именно песня могла получить такую звучную интерпретацию собственного названия.
— Пек-такль! Очу!
Путём недолгих научных изысканий, до меня дошло, что речь идёт о песне «Пентакль» всё того же, любимого нами «Пикника». И найдя нужный трек, я выехала со двора, направляясь в сторону гипермаркета. Если уж закупаться, так всем, сразу и в одном месте. За одним Манюня набегается от души!
— Хорошо тебе, не так ли? Таять воском от свечей… С нарисованным пентаклем, на горячем на плече… — напевая себе под нос, я лавировала между редкими машинами на дороге, краем глаза следя за пытавшейся подпевать дочерью. — Как постель худой невесты… Постылых улиц плен… Почему же так тесно?