Страница 13 из 73
— Ну… — байкер выдавать заготовленную речь не спешил, приватизировав мою бедную чашку с остатками кофе и вертя её в руках. При этом он старательно на меня не смотрел, нахохлившись, как воробей на ветке.
Судя по его виду, сам великий и ужасный Кощей страдал от той же болезни, что и я. Хронический недовысыпин, называется. И, увы, оно не лечится с такой-то работой. Мне бы ему посочувствовать, вот только…
Жестокая я женщина, нет во мне сочувствия. Ввиду голода, вечной сонливости и пребывания в постоянном поиске дополнительного заработка.
— Ябылнеправ… — буркнул себе под нос байкер, залпом выпив то, что осталось от моего кофе. У меня уже даже сил возмущаться не было, тем более что пюре я всё-таки открыла.
Правда, на вкус оно было не очень, но хоть что-то лучше, чем совсем ничего! Голодный желудок, предательски заурчав, выразил своё согласие с такой жизненной позицией хозяйки.
Прожевав ещё одну порцию добытой в нечестном бою с упаковкой пищи, я поморщилась:
— Какая гадость, эта ваша заливная рыба… Хотя вроде бы тыква написано. Ну да ладно, — съев ещё ложку, я заинтересованно посмотрела на замолчавшего байкера. — Так что вы хотели, о великий мастер счётов?
— Варвара, я признаю, что вчера был не прав и незаслуженно тебя обидел, — набрав в грудь воздуха, на одном дыхании выпалил сей тип обаятельной и привлекательной наружности. И смиренно добавил. — Прости меня, пожалуйста…
Я от такого финта ушами, чуть с последней надеждой на пропитание не рассталась, с трудом удержав баночку в ослабевших пальцах. А когда переварила такой проникновенное признание в собственной грубости, фыркнула насмешливо и добродушно махнула рукой:
— Да ладно. У нас один препод был, так он априори всех баб… В смысле женщин, дурами считал и ничего. Счастлив был. Что на работе, что в браке. Так что милый Кощей, я вас с большим удовольствием своим прощаю. Что-то ещё?
Тяжко вздохнув, мужчина взъерошил волосы на затылке, не довольно на меня глянув:
— Вообще-то да. Как оказалось, в одно, пусть и компетентное лицо, разобрать все накопившиеся бумаги за такой короткий срок просто невозможно. А тебе, как я смотрю, деньги лишними не будут.
— Возможно, — на протестующее мяуканье из зала я никакого внимания не обратила. Как гласит народная мудрость, если ребёнок поел из миски кота… Это проблемы кота.
Как и то, что он не успел вовремя смыться.
— Ну вот я и предлагаю небольшую подработку. На два дня, — и снова эта робкая улыбка, от которой в обычное время дрожат колени и перехватывает дыхание, которое крадут проклятые бабочки в животе. — С соответствующей оплатой, конечно же.
— Оу… — от щедрости предложения хотелось много. Попрыгать от радости, похлопать в ладоши, а потом всё-таки огреть наглого интервента чем-нибудь тяжёлым по голове. — Какое заманчивое предложение…
Выдержав паузу, я медленно и степенно дожевала пюре, сполоснула баночку, ложку, убрала всё на место, вытерла руки…
И, вновь повернувшись к гостю, спокойно и вежливо выразила своё категоричное несогласие с такими вариантами временно подработки:
— Увы и ах, Костин, увы и ах… Но вынуждена отказаться. Мы, бухгалтеры почти экономисты народ может и глупый, зато гордый. И как-нибудь с нехваткой денег без отчаявшихся байкеров разберёмся. Тем более у нас и специфика работы разная, чем я там помочь-то могу? А вдруг напорчу что-то? И отвечать потом мне? Не-не-не, своего добра навалом для ответственности!
— Тебе что, деньги не нужны? — вздохнул байкер, потерев переносицу и украдкой сцеживая зевок в кулак. — Варь, не глупи, блин. Ну ляпнул я не подумав, ну бывает!
— О, а мы уже на ты? Когда на брудершафт тяпнули, а я не заметила? — ехидно вскинула бровь, мельком глянув на часы. И заметив, что до встречи с одним из мастеров осталось где-то минут сорок, хлопнула в ладоши и скрестила руки на груди, упрямо поджав губы. — Значит так. Извинился? Молодец. Я тебя прощаю и с лёгким сердцем отпускаю работать дальше. А ты окажи ответную любезность бедной девушке… иди, пожалуйста, по делам своим, куда глаза глядят, ладно? Мне ещё предстоит совершить маленький подвиг и собрать ребёнка… Это, заешь ли, похлеще отчётности будет.
Естественно, товарищ Костин сдаваться просто так не пожелал, попытавшись меня уговорить на сделку. Но все его аргументы сводились к банальному «тебе нужны деньги» и больше отговаривали, чем толкали к согласию. Так что в конечном итоге он оказался там, откуда пришёл…
В смысле, на лестничной клетке в подъезде, глядя на меня таким недоумённым взглядом, что я с трудом удержалась от подколок, закрывая перед его носом дверь. С колыхнувшимся в душе сочувствием, я договорилась без особых проблем, как и с внезапно проснувшейся совестью. И успокоившись, сунулась в зал, объявив заинтересовано глянувшей на меня дочери:
— Манюнь, собираемся. Мы идём гулять!
— Неть, — тут же сориентировалась эта мелкая поганка, отпустив кота и рванув в сторону спальни. — Не очу!
— Маня…
— Ма, не-а!
— Манюнь…
— Не очу-у-у…
— Марья!
И понеслась душа по кочкам. Привычный ритуал был соблюдён полностью, без каких-либо отступлений от правил. Ребёнок отловлен и переодет. Кот получил по хребту тапком и слинял на кухню, посчитав, что там будет безопаснее. А я ещё минут пять прыгала, собирая по всей квартире нужные и такие необходимые для выхода из дома вещи. Что бы через пятнадцать минут спускаться вместе с ребёнком, решившим идти по ступенькам вниз самостоятельно, со третьего этажа на первый, попутно не задумываясь отвечать на все вопросы маленькой почемучки.
— Ма, а кто плиходил?
— Знакомый, — подхватив её на руки, я нажала на кнопку домофона, выбираясь на улицу и блаженно щурясь от тёплого, яркого солнца.
— Ма, а ты меня любишь? — и взгляд такой заинтересованный куда-то в сторону, пока я искала в небольшой сумочке ключи от машины.
— Люблю… — ключи отказывались находиться, зато нашлись плоскогубцы. Откуда они там взялись оставалось только догадываться.
— Ма… А дядя устный! — меня дёрнули за руку, привлекая внимания. И я всё-таки обернулась, глядя в ту сторону, куда мне указывала моя обожаемая дочь.
— Нда… — рассеянно проведя рукой по волосам малышки, я с любопытством разглядывала невиданное зрелище.
На скамейке у подъезда, сгорбившись, опираясь локтями на колени и сцепив пальцы в замок, сидел байкер. Но куда-то подевалась и его уверенность, и его наглость, и обаяние…
Оставив после себя образ того самого рыцаря печального образа. Товарищ Костин вздыхал периодически, тёр переносицу, нервно ерошил волосы пальцами и будил всем своим расстроенным видом что-то в глубине моей души. Что-то подозрительно походившее на сочувствие.
— Ма, а почему дядя устит? — озадаченно протянула Маня, делая пару шагов вперёд и уперев руки в бока. — Низя устить!
— У него на работе трудности, вот и грустит, — хмыкнув, я, наконец-то, нашла ключи и щёлкнула брелоком сигнализации. Матиз приветливо мигнул фарами в ответ.
Ребёнок задумался над моими словами, глядя то на байкера, который, кажется, нас даже и не заметил, то на меня. Приложив палец к губам, Манюня нахмурила брови, дабы просиять спустя пару минут и рвануть к мужчине, с радостным криком:
— Дядя, не усти! — и обняла опешившего рокера за ноги, доверчиво заглядывая ему в глаза. — Не усти! Мы поможем!
— Марья, — я только руками всплеснула, укоризненно глядя на дочь.
Та продолжала обнимать пресловутого Кощея и, встав на цыпочки погладила его по склонённой голове. И выдала опешившему от такого обращения байкеру:
— Не усти… Ма умная, обялательно поможет!
— Не поможет, — отмер Кощей, кинув на меня хитрый взгляд. Кажется, он решил воспользоваться внезапной помощью, воздействуя на меня через мою же дочь. И вновь посмотрев на Маню вздохнул тяжко. — Отказалась твоя мама.
— Ма? — теперь на меня смотрели с укоризной, а Кощея обнимали ещё крепче, недовольно надув губы. — Поможем?
И вот что тут ответить-то, никто не подскажет? С одной стороны, можно сказать «нет», пережить обиду и слёзы дочери и задобрить потом оную чем-нибудь вкусным или интересным. С другой, дитё смотрела на меня с такой надеждой, с такой верой, что я начинала нервничать и теряться, совершенно не горя желанием спасать бедного, несчастного байкера.