Отморозок Чан

Все время, пока малой рассказывал свои охуительные истории, он шел чуть позади. Я сбавил ход, сровнялся с ним, убрал левую руку в карман, затем резким движением выхватил нож и ударил его в рожу.

Нож вошел с хрустом. Пиздюк захрепел и схватился за лицо. Но не упал, потому что я держал его за рукоять ножа, как чемодан за ручку. Бля, чутка промазал. Я придержал пацана за плечо и потянул нож. Вырвать не получилось. Я завел ногу за пиздюка и толкнул его. Он упал. Я поставил ногу на его грудь и двумя руками вырвал нож из его лица. Он закричал. Я закрыл ему рот рукой и ударил еще раз. На этот раз в шею. Сдавленный крик перешел в бульканье. Я вырвал нож из шеи. Кровь толчками выливалась из раны.

Наконец он затих. Я вытер нож о щтаны пиздюка, убрал в карман разгрузки, сел в ногах пацана и стал расшнуровывать его обувь, в тусклом свете фонаря.

- Охуенные блядь ботинки...

Четвертая глава

Ботинки оказались мне малы. Вот сука. Я вытряхнул все из походного рюкзака юного философа. Две тысячи наличкой, шмотки, ржавый нож, несколько книг, открытки с видами разных городов, банки с едой и другой мусор.

Две тысячи?! Вот же ж пидор! Я встал, бросил рюкзак и залепил пиздюку сапогом в ебло. Ебло его осталось беспристрастным, как и подобает еблу мертвого человека.

- Ах ты уебок дырявый! - заорал я. - Ты кого, блядь, наебать решил?! Так и знал, сука, что ты меня кинуть удумал! Пять штук он даст! Нет у тебя пяти штук, сука ты ебаная! Правильно я сделал, что тебя захуярил, пидор ты босоногий! Сразу почуял, что ты тот еще пиздабол. Идет, блядь, бдительность мою усыпляет, в доверие втирается: «Как понять на какую сторону выходить, если «право» может быть с любой стороны?». СПРАВА ПО НАПРАВЛЕНИЮ ДВИЖЕНИЯ ПОЕЗДА, ДОЛБОЕБ ТЫ ТУПОРЫЛЫЙ!!!

Окончательно выйдя из себя, я захуярил его ногами к самой стене тоннеля. Пинал, наверное, целую минуту. Выдохся, пиздец.

Ладно, хуй с ним. Надо припрятать этого пидораса. Я поводил «прожектором» пиздюка вокруг себя и почти сразу нашел то, что искал.

- О! То, что нужно.

У противоположной стороны тоннеля стоял здоровый кусок фанеры. Видимо задник от шкафа. Я сходил за ним, затем хорошенечко утрамбовал дохлого пиздюка к стене и загородил его фанерой. Теперь со стороны любой решит, что это просто гнилая фанера стоит у стены. Внимания она не будет привлекать. Во всяком случае, до тех пор, пока пиздюк не начнет гнить и вонять. Но в тот момент мне уже будет похуй.

Я закинул ботинки в рюкзак. Сам носить не смогу, так продам. Бабки сныкал в карман. Все остальное брать не стал, затолкал за фанеру, к пиздюку.

Закинув рюкзак за плечи, я побрел по тоннелю, освещая себе путь «прожектором» и насвистывая песенку.

Вышел к Пушкинской я где-то через полчаса.

Тут все тоже самое. Невысокий завал из мешков, а за ним четверо пагранцов. Эти одеты во что попало.

Я вырубил фонарь и бросил его в рюкзак. Хуй с ним, что у меня рюкзак местного пиздюка, это может быть просто совпадением, но, если я еще и с его фонарем тут буду светится - это уже заявочка на подозрение в преступлении.

Когда я подошел совсем близко к завалу, погранцы наконец услышали мои шаги и включили прожектор. Охуенная бдительность. Долбоебы блядь. Видимо с Василеостровскими в дружных, а выхода на поверхность там нет нихуя, так что кроме соседей ждать с того направления некого. Вот и расслабились. Ну и уебки. Рано или поздно это вас и погубит. Бля буду.

- Кто такой? - спросил самый здоровый и бородатый из пагранцов.

- Хуй с ногой, - в рифму ответил я, не удержавшись. - С Василеостровской иду. Там в гостях был. У вас мимоходом. На Советскую мне надо.

Он смерил меня презрительным взглядом, задержав его на обрезе в кобуре. Я, не дожидаясь приглашения, перемахнул через завал и оказался всего в шаге от здоровяка. А хули? Слепящий в ебло прожектор подзаебал.

- Ну проходи, хромой, с одной ногой. - Он слегка отстранился, с какой-то брезгливостью, как мне показалось. - Только ствол в кобуре держи, а то в жопе унесешь.

- Угу. В жопе твоей мамы разве что. - Огрызнулся я, посмотрев пидору прямо в глаза.

-Че бля? - надменное ебло здоровяка, превратилось в разъяренное ебло здоровяка.

- Хер твоей мамке в очко бля! - Срифмовал я, занося кулак для удара в охуевшее ебло.

Кажется, пришло время раздать пизды этой банде петухов.

Через секунду все четверо корчились от боли в лужах своей крови, отхуяренные донельзя. Я стоял на телах этих косматых гондонов и хохотал жутким демоническим хохотом. Сила богов течет в моих венах! Глупцы не знали этого и поплатились. Пизжу, ясен хуй. Я получил в ебло откуда-то сбоку, не успев донести свой кулак до цели. Дальше меня повалили на землю и хуярили ногами, громко матерясь. Дословно нихуя не воспроизведу, но, кажется, слышал что-то про охуевшего пидора, сына шлюхи и еще что-то о том, что меня выебут, после того как я сдохну.

Странно. Как так вышло? Хотя, быть может, не стоило затевать драку один против четверых? Может быть это было слишком опрометчиво с моей стороны? Да нет, хуйня какая-то. Все заебись. Я так и планировал. Все под контролем. Ща минутку полежу, отдышусь и всех раскидаю.

Мой рот стал заполняться кровью. Теперь удары ботинок сыпятся на голову. Кажется, начинаю терять сознание. Надо закрыть голову руками. Вот, так лучше. Я же говорю - все под контролем. Кто-то залепил мне под дых. Я сложился пополам, открыв на мгновение голову. Этого мгновения хватило, чтобы кто-то переебал мне в висок. В ушах зазвенело. Ладно, признаю, нихуя я не контролирую. Хорошо хоть ствол не выхватил. Реально затолкали бы в жопу, походу.

Кажется, ребята подуспокоились. Выпустили пар. Удары сыпятся не так активно. Без ярости. Пока еще не любя, но как-то по-свойски. Именно так, наверное, хуярят своих сыновей, когда узнают, что те заднеприводные. И крики уже не такие яростные. Пиздят почти в тишине, словно втайне от мамки ебут престарелую бабулю в соседнем сарае.

Шутки шутками, но кажись пиздить будут пока не сдохну. Я не чувствую в себе сил исполнять секретные смертельные приемы, которым меня обучил один монах. В первую очередь потому что меня нихуя ничему не учил никакой ебучий монах. Но даже если бы и учил, сил у меня хватит только на то, чтобы показать этим уебкам средний палец. А это вряд ли поможет в данной ситуации.

Я услышал, как передергивается затвор автомата, а следом крик здоровенного пидора: «Разойдитесь нахуй!». Все. Приехали. Кажется, мне пизда.

Бить перестали. В тот же момент я, собрав последние силы, рывком перевалился на спину, выхватил из кобуры обрез и направил на здоровенного уебка, который, в свою очередь, направил на меня ствол своего автомата.

- Ты че пидор?! - Завопил он. - Ну-ка брось ствол!

- Мамку твою брошу! - Пьяным голосом сказал я какую-то хуйню. Мне простительно, много раз в башку прилетело. Ща исправлюсь: - Мамка твоя белка блядь ебется!

Да. Чет не очень вышло. Лучше ебало пока закрытым держать. Перед пацанами стыдно. Сука, жаль обрез не заряжен, а то бы и говорить не пришлось.

- Ствол положи я сказал, мудак! - Снова предложил здоровяк.

В этот момент из-за его спины раздался еще один голос

- Так, что тут происходит?!

На сцену вышел седой старикан, лет шестидесяти. Явно держит себя в форме. Причем во всех смыслах. И физически он в форме, и одет в заебатую военную форму. Нового образца. Такую хуй где найдешь.

- Этот гондон пришел, драку затеял! Пришлось угомонить! - Заговорил здоровяк, не спуская с меня глаз.

- Драку? Он же один, а вас четверо. Сами, небось, спровоцировали? - Сердито пробасил старикан, подойдя к нему почти в упор.

- Никак нет, он сам начал, - Стал оправдываться здоровенный пидр, продолжая держать меня на мушке. - Он про мамку мою сказал... хуйню обидную.

- Про мамку твою сказал... обидное... - протянул старик, нарочито сопережевательным тоном. - Уй ты, бедненький мой. Давай на ручках тебя покачаю? ТЫ ЧЕ, СОВСЕМ ДОЛБОЕБ?!