Волчья песнь

Это длилось вечность, и было прекрасно, как радуга.

В мире не было более ничего, кроме серых внимательных глаз - глаз землянина. Так смотрят Честь, Бесстрашие, Любовь и Ненависть.

Потом он улыбнулся, и Лулани подняла руку к глазам, чтобы не умереть на месте, не ослепнуть, не сойти с ума, не броситься к клетке, не крикнуть: "Не смейте!"...

...Ночью она не могла уснуть. Отец отругал, мать съездила по шее какой-то тряпкой, но девушка не обратила на всё это ни малейшего внимания и весь день ходила, как сомнамбула, снова и снова вызывая нарекания своей неловкостью в самых обыденных делах.

Ночь не принесла облегчения. Видения проносились перед её мысленным взором и, сходя с ума от неожиданных мыслей, задыхаясь, она металась на кровати. Не шёл сон - перед нею стояло лицо пленного землянина с глазами дикого зверя. И в этих глазах - теперь она вспоминал точно - были не только тоска и гордость, но и ещё - на самом донце - капелька изумления: словно некое чудо предстало ему среди ужаса.

И чудом этим была она. Она, Лулани!..

...Он уведёт её в мир, из которого пришёл - странный, свободный, без страхов, где громко смеются, верно дружат, где нет боязни этих монстров-джаго, где живут любовь и вера в лучшее... Раньше она никогда не видела землян вживе. Ни разу.

Теперь - увидела. И более ей ничего не было нужно.

34.

Часовой оставался один, и он бессовестно спал. Впрочем, в центре селения можно было не опасаться внезапности - не опасаться, пожалуй, даже танковой атаки.

Лулани разувшись, перебежала от крайних домов к клетке. Землянин то ли спал, то ли просто так сидел - скрестив руки на коленях и опустив на них голову. Но - тут же поднял её, хотя девушка шла совершенно бесшумно. В глазах сверкнули огоньки, ноздри расширились, и это движение было таким нелюдским, что остатки рассудка шепнули замершей Лулани: "Убегай, ты что?!"

Не убежала...

- Что тебе нужно, волк? - спросила она, приближаясь к решётке. Слово "волк" она произнесла по-русски - оно, это слово, появилось на планете вместе с волками, которых привезли с собой земляне.

- Ничего, - послышался приглушённо-звонкий голос на родном языке Лулани - землянин говорил почтит без акцента и не подбирая слов, легко. - Это ты пришла, а не я тебя звал. И я не волк, я - человек... - и добавил на совсем непонятном языке: - Du woher, das Wunder? (1.)

1.Ты откуда, чудо? (немецк.)

- Ты колдун?

Мальчик негромко засмеялся. Отстранившись чуть, задумчиво заговорил:

- Одета не как дикарка... обычная девушка, а разную ерунду говоришь.

- Волосы... у тебя на штанах... они...

- Нет, - хмуро ответил мальчик, угадав вопрос замявшейся девушки. - Это куски шкур зверей. Эти звери растерзали мою семью и лишили меня дома. А теперь такие же схватили меня - и я жалею, что очень мало их убил.

- Тебя тоже убьют... скоро...

- Не убьют скоро, - скривил губы мальчик. - Увезут в штаб, а потом... потом да, убьют. Но ещё не скоро, нет.

- Разве тебе не страшно? - девушка взялась за прутья.

- Страшно? - с искренним изумлением посмотрел на неё землянин. Медленно ответил: - Не знаю... я бы, конечно, предпочёл жить... но... нет, мне не страшно.

- А как тебя зовут?

- Олмер.

Лулани увидела совсем близко избитое, в засохшей крови, лицо - но под этой маской различалось совсем другое, красивое и чистое. Она хотела отстраниться, но Олмер спросил:

- А тебя?

- Лулани...

- Лу-ла-ни, - сказал нараспев землянин. - Du in Wirklichkeit das sehr schЖne MДdchen... Sehr-sehr schЖn. Ich weiß, dass du mich nicht verstehst, selbst we

1. Ты на самом деле очень красивая девушка... очень-очень красивая. Я знаю, что ты меня не понимаешь, даже если знаешь русский. Вот ведь глупость... встретить тебя перед смертью! Я так хотел бы видеть тебя снова и снова... (немецк.)

- Я не понимаю, - тихонько засмеялась невольно девушка.

- Я знаю, - мальчик в клетке тоже засмеялся тихонько. - Да и не сказал бы я этого в глаза... но вот это, я думаю, ты поймёшь, - он приблизил своё лицо к прутьям и заговорил:

- Прекрасная дама минувшего в бездну столетья...

На Вашем портрете вы смелы, красивы, юны.

На этот портрет чуть не вечно способен смотреть я,

О Вас мои мысли, мечтания, вздохи и сны.

И мне безразлично, и мне все равно отчего-то,

Какая ждала Вас судьба, где Вы кончили век -

Ведь Вы для меня уже больше, чем кто-то иль что-то,

Уже не портрет, но и все-таки не человек.

Вы - ангел вчерашнего дня, Вы - улыбка на счастье,

И взгляд Ваш с холста меня попросту сводит с ума.

Смотрю я на Вас, понимая, что вдруг, в одночасье

Умру я, умру, и меня заберёт к себе тьма,

Ведь с Вами, я знаю, вовеки мне не повстречаться -

Вы жили давно, и ушли, как уходят года...

Я Вашей красой бесконечно могу восхищаться,

Я Вами навек околдован, пленён навсегда.

Молюсь я на Вас, как когда-то молился на Бога:

Придите кто мне, ненадолго, хотя бы во сне!

Побудьте со мною! Не надо особенно много,

Хотя б мимолётом, но все-таки - наедине.

Откройте же мне, наконец, своё милое имя,

Смеясь, похвалите ночного певца-соловья...

Ведь мы теперь стали друг другу совсем не чужими -

Прекрасная дама далёкого века - и я... (1.)

1.На самом деле это стихи Б.Лаврова.

... - Чьи это стихи? - спросила девушка, когда землянин умолк.

- Мои, - улыбнулся Олмер. - Я умею складывать их и на вашем языке.

- И ты давно их... сложил?

- Я смотрел на тебя и говорил...

...Когда два человека тянутся друг к другу, то решётка - не преграда. Несколько минут спустя Олмер задыхающимся голосом сказал:

- Больно губам... По крайней мере, я нашёл в аду кусочек рая и унесу его с собой - до той черты, за которую не унесёшь уже ничего...

- Я не хочу, чтобы ты умирал. Может быть, тебя выручат твои друзья?

- Ты что, желаешь неудачи своим соотечественникам?!

- Я хочу, чтобы ты жил.

- Едва ли выручат. Едва ли успеют, то есть. Они даже не знают, где я. Я дурак...

- А если бы знали? - осторожно спросила Лулани. - Они бы пришли? Тут ведь много джаго...

- Это всё равно. Они бы пришли, - в голосе землянина прозвучала спокойная убеждённость. - Или погибли бы - или спасли бы меня. Но это пустой разговор...

- Я могу их найти и предупредить. И всё им рассказать.

Вот и всё.

Путь назад был отрезан.

Лулани увидела, как расширились глаза землянина.

- Ты?!

- Боишься, что я предам?

Олмер быстрым движением встал на колено и нагнулся:

- Нет, ты не предашь, я вижу... Ты в самом деле хочешь мне помочь?

Лулани кивнула. Олмер провёл рукой по лбу:

- Хорошо. Тебе придётся идти в лес. В лес - далеко. Три километра... в общем, где-то с полчаса по тропинке - там будет дуб, расколотый молнией. И кусты. Густой терновник. Если посмотришь в расщеп дуба - увидишь там тропку, в терновнике, иначе её трудно заметить. Иди по ней до большой поляны, это ещё часа... часа два. Если там никого не будет - просто жди. Придут волки...

- Волки?! - Лулани отшатнулась. - Это... так это правда?!

- Да, мы друзья и боевые товарищи волков. Но тебя они не тронут... вот! - Олмер оторвал кусок с низа штанов. - Они почуют запах. Главное - не бойся, и волки проводят тебя или к Сашке, или к Горьке. Говори только с ними... Сашка рыжий, волосы собраны так... ну... в хвост такой. Он ещё меч носит. Да и Горьку сразу узнаешь - у него повязка из оленьей кожи на голове. И ещё раз говорю - не бойся. Не смей бояться. Никогда. И ничего.