Волчья песнь

И пела - пела, а не выла! -

Моя подруга под луною.

Здесь били огненные стрелы.

Могилы вырыла лопата.

Трава зелёная сгорела.

Здесь наши не живут волчата...

И месяц в пламя опрокинут.

И сосны превратились в уголь.

И, прежде чем наш лес покинуть,

Я схоронил свою подругу.

В чужих краях волкам не рады.

И жизнь была к нам очень строга.

И выросли мои волчата.

И привела домой дорога!..

...За всё, что нынче дробно-зыбко,

Чем жил, что я любил когда-то -

Со злой, весёлою улыбкой

Идут на смерть мои волчата... (1.) - вздохнув, Олмер ладонью прихлопнул струны гитары и огляделся.

1.В нашей реальности это стихи автора книги.

Лесные Псы оккупировал заброшенный коллектор на окраине городка, в заброшенном ещё в незапамятные времена парке. Тут было пустынно - по ночам можно было даже погулять при луне, не опасаясь кого-то встретить. Они сидели тут уже третьи сутки и склонялись к мысли просидеть тут ещё столько же.

Налёт на посёлок вызвал у врага страшный шум. Во-первых, с военной точки зрения акция была совершенно бессмысленна. Во-вторых - предельно нахальна, так как и жители, и немногие уцелевшие из гарнизона, в один голос твердили, что нападавших было очень мало. Ну и в третьих - виновников налёта так и не удалось найти.

Сашка, Горька и Галя отсутствовали - они играли наверху в городки (верх наглости!). Мирко и Дик (у него всё ещё болела нога) разговаривали про книжки. Димка повёл Люську в стереотеатр, Бранка отправилась в поселковую лавку. Машка и Нина занимались починкой одежды, пожжённой и порванной во время налёта. Стерео, городки, лавка - всё это были невинные удовольствия, которые Лесные Псы решили себе позволить, несмотря на их опасность.

Ну а Олмер предпочитал распевать, подыгрывая себе на найденной тут гитаре.

По коллектору когда-то проходили трубы коммуникаций. Сейчас они не работали, зато служили отличными лежанками и столами. Кроме того, коллектор до сих пор имел множество выходов в разные концы посёлка.

- Скучно, товарищи! - громко, с вызовом, наконец заявил Олмер. К нему никто даже не повернулся. - Я в лес обратно хочу. Тут буквально пахнет джагганскими сраками!

- Этим коллектором уже лет двадцать не пользуются, ничем тут не пахнет, - сообщила Машка. - Давай-ка куртку свою, она у тебя прогорела на плече.

- Между прочим, вы видели, что напялила Бранка? - фыркнула Нина. - Её примут за вышедшее погулять пугало!

- Кто тут меня хулит? - на лестнице появились ноги. Бранка в самом деле выглядела живописно - мьюрийская рубаха-лау с подкатанными рукавами, завязанная на животе (пришлось её так напялить, потому что рубаха была мала), серые широкие штаны и потрёпанные сандалии. К этому следовало добавить перепачканное лицо и лохматый чёрный парик. Но сетка в руках девушки была полна консервными банками. - Полюбуйтесь, - она тряхнула сеткой, спрыгивая на пол, - сплошные консервы, и все - калмского производства. Мясные я не брала... а дорогие! - она покачала головой.

- Ты что, за них платила?! - вытаращился Дик.

- Нет, конечно, но цены-то я посмотрела... - она сдёрнула парик и бросила его в угол. - Фух.

- Олмер прав, посёлок на нас плохо влияет, - Мирко как бы между делом протянул руку к банке с каким-то, судя пол этикетке, компотом; Бранка аккуратно убрала банку и метко тяпнула друга за палец. - Ввввай!

- Подожди, пока позовут, - невозмутимо заявила девушка. - Да и Димка с Люсей сейчас придут.

- Кто-нибудь, наших позовите, они там заигрались уже, - Машка встряхнула куртку. - Ну вот, готово. Держи, Олмер.

- Вот спасибо! - просиял немец. Подумал и спросил: - Можно тебя поцеловать?

- Поцелуйся с моим ножом, милый, - угрожающе заявил Дик, играя складником - так, что клинок не был виден над пальцами.

- Ты очень добрый, Дикки, приятель, - прочувствованно вздохнул Олмер.

Сверху спустились оживлённо болтающие городошники. Сашка выглядел гораздо веселей обычного. А почти следом за ними буквально ссыпались хохочущие Димка и Люська.

- Стерео, похоже, хорошее, - вскользь заметил Сашка. - Ну как культпоход?

Люська подавилась смехом и стала расшнуровывать сандалии.

- Ну про что, про что, не молчите, - нетерпеливо заёрзала Галя, - я ведь не была никогда...

- Сложный вопрос, - ответила Люська. - Дим, объясни.

- С удовольствием, - отозвался тот. - Там, значит, есть школа. Здешняя, на нашей планете, но у мьюри, конечно. Директор - ветеран войны, учителя делятся на три категории: хорошие, очень хорошие и один плохой. Педолог.

- Кто? - не понял Олмер. - Ой, то есть, этот... - немец покраснел.

- Да ну тебя! - отмахнулся Димка. - Нет. Педолог - это... - он задумался и обобщил бестрепетно: - В общем, плохой (1.). Ну и всех старших учеников он там с толку сбивает. А один там, в старшем классе, вообще плохой. Пьёт спиртное, курит какую-то траву, в общественной работе не участвует... в общем, неприятный тип.

1.Педология - лжеучение в педагогике, исторически тесно связанное с левацкими идеологиями и в то же время ставящее в основу работы с детьми некие "комплексные исследования", якобы позволяющие определить неизменные интеллект и психические задатки ребёнка, т.е., фактически делящее детей на касты по надуманным параметрам. Что интересно, землянину по рождению и фактически дикарю по воспитанию Димке и мьюри-создателям фильма (объективно противникам Земли, пусть и невольным) педология кажется одинаково нелепой и опасной вещью.

- И что? - заинтересовалась Бранка.

- И то. Ну, этот плохой учитель с тем плохим учеником близко сходятся на почве вольнодумства. А директор между тем устраивает в школу свою дочь, в старший класс как раз. И она вся в отца - честная и принципиальная, работящая, как не знаю, кто... и не знаю, где они таких мьюри видели... ну ладно. Вот. Она вступает в борьбу с плохим учителем и плохим учеником. А он в неё влюбляется.

- Учитель? - уточнил Сашка.

- Да иди ты! Ученик этот! А она в него. Там такая любовь - мне тоже захотелось. Поцелуи, песни по ночам...

Люська кашлянула сердито. Машка попросила:

- Не мешай, а? И что там дальше, Дим?

- Ну а дальше тот плохой ученик обнаруживает, что плохой учитель - агент.

- Чей? - ошарашенно спросил Горька. Его столь неожиданный кинематографический ход поразил.

- Наш, конечно, - пояснил Димка. - Он раскаивается...

- Агент? - опередил Олмер.

- Тьфу! Да ученик же! И с товарищами по классу и той девушкой раскрывает агента и берёт его живьём. А потом начинается война. С нами, естественно. И все парни из класса уходят на помощь джаго добровольцами, бить врага. Ну, нас, в смысле.

- Здорово, - вздохнул Сашка. - Аж завидно. А тут бегаешь по лесам, палишь - никакой романтики... Тоже сходить посмотреть, что ли?

- Ребят, - Горька вдруг оживился, - а почему бы нам не сходить в самом деле...

- ...в стерео? - удивился Дик. - Я за. Я не был никогда.

- Зачем в стерео? Если мы уж тут, в посёлке, так давайте плюнем им в душу! Обстреляем гарнизон...

- Лучше склады, - возразил Димка.

- Можно и склады тоже, - щедро согласился Горька. - Поделимся на две части и пойдём. Отличное развлечение на ночь. Заодно тряхнём это сонное царство. Саш?..

- А что Саш? - командир одним глазом косил на капающую сиропом дольку фрукта, которую держала увлёкшаяся болтовнёй с Бранкой Люська. Бросок, щелчок зубов - долька исчезла. - Я -за.

- Аоу! - восхищённо завопил Мирко. - Так чего сидим?! Собираемся, чтоб вас всех!

31.