Страница 27 из 58
- What the... (1.) Ты что, сдурел?! - раздался окрик Дика. - Я тут с девушкой!
1.Что за... (англ.)
- А я что, с бревном, что ли?! - ответил Димка не менее свирепо. - Развалился под ногами...
Оставшиеся в пещере глухо фыркали и стонали от сдерживаемого смеха. Мирко лежал на животе, поставив подбородок на ладони; Бранка, лёжа рядом на боку, играла его медно-рыжей гривой. Горька и Галя сидели, обнявшись и переплетясь пальцами. Нина спала. Олмер осматривал снаряжение. Сашка устроился на спине, подложив под голову рюкзак.
- Галь. - спросил он задумчиво, - а вот как ты говоришь с волками? Я имею в виду - ты слова слышишь, или...
- Нет, что ты... Я как будто смотрю кино - то, что они видели или хотят сказать. А им мысленно отвечаю словами.
- Ясно, - подвёл итог Горька. - Мой браслет нас с волками подружил. Перстень Галюшки позволяет "говорить" с ними.
- А мой меч? - ревниво спросил Сашка, поглаживая звериноголовую рукоять.
- Может быть, он приносит военную удачу? - неуверенно предположил Горька.
- Много удачи он принёс своим прежним владельцам... - возразил Сашка. - Да и вообще... если бы можно было создать вещь, приносящую военную удачу - её бы штамповали серийно и выдавали командирам до взводного звена. Нет, тут что-то другое... Может, просто хорошее оружие?
- Всё может быть... - Горька неудачно переместил ногу, поморщился. - Да ладно, хватит тебе голову мучить... Ты бы спел, Олмер?
- Своё? - оживился немец.
- Да чьё хочешь пой.
Олмер задумался, тряхнул головой и сообщил:
- Тогда слушайте... Это очень старые стихи. А в книжке не было автора, сказано только, что они с одной пластинки - ещё до Безвременья... В общем - вот...
Вчера был день без лишней грязи и без фальши,
Был день открытий, достижений и побед,
Настала ночь, и мы не знаем, что же дальше,
И все почти забыли, что такое свет.
Народ героев превратился в свору нищих,
Закрыла свет всепоглощающая тень...
Нам говорили - будет день, и будет пища.
Я вижу пищу, но не вижу, где же день!
Вчера закончилось, и алая звезда
Давно снята с вершины ёлки новогодней;
Мы верим в Завтра, забывая иногда,
О том, что Завтра не наступит без Сегодня.
Мы ищем проблески и признаки рассвета,
Поскольку верим, что не вечна темнота,
И что последняя минута ночи - эта,
Хотя пока выходит, что, увы, не та;
Давно устал жить в темноте любой и каждый,
Но мы не станет думать, что всё было зря,
Мы помним старые заветы, и однажды
Перевернём застывший лист календаря.
Вчера закончилось, и алая звезда
Давно снята с вершины ёлки новогодней;
Мы верим в Завтра, забывая иногда,
О том, что Завтра не наступит без Сегодня. (1.)
1.Стихи Бориса "Сказочника" Лаврова.
23.
Прошло ещё несколько дней. Жизнь отряда шла ни шатко, ни валко - за последние пять суток никто ничего не предпринимал, только неутомимый бродяга Горька совершал новые и новые походы по окрестностям, утверждая, что нога нуждается в разработке и физзарядке.
- Оторвать бы тебе ходилки по самое немогу! - сказал как-то в сердцах Сашка, но Горька лишь расхохотался в ответ. - И как ты его терпишь, Галь?! Его же утопить - самое разумное!
Но Галя твёрдо знала, что ей достался лучший на свете парень...
...Горька видел, что у волков уже появились щенки. Одно логово располагалось километрах в десяти к северу от постоянного лагеря - его разбили на ветках огромнейшего дуба довольно далеко от базы. Волчица не подпускала даже близко к щенкам ни Горьку, ни папашу-волка, но охотно принимала добычу - пара мужского пола часто сидела бок о бок над логовом, наблюдая за тем, как играют шесть толстолапых, большеголовых и неуклюжих серых зверьков. Волк против компании человека не возражал. Изредка он вздыхал совсем как человек, смотрел на Горьку так, словно спрашивал: "Вот видишь, что она делает?! Своих детей посмотреть не даёт!" Горька утешал его, поглаживая по холке, груди и трепля уши. Иногда они вместе охотились, иногда Горька плавал, а волк посиживал на берегу и сторожил.
Этим утром Горька явился к логову, издалека посвистывая песенку, которая нравилась волкам - простенькую "Песенку про дождь", которую помнил с самого детского детства. Он знал, что в целом это не требуется - волки издалека узнавали его по запаху - но почему бы не доставить друзьям удовольствие?
Он добрался до холма, в противоположном склоне которого была выкопана нора. "Папаша", кажется, был в отлучке - наверное, на охоте, по крайней мере, на холме никто не сидел. Мягко ступая по траве и улыбаясь, Горька взбежал на холм и, плюхнувшись на живот, выглянул над краем.
Волчица лежала в стороне от норы. Её стройное тело было рассечено почти надвое, череп размозжён. Между оскаленных зубов чернела густая кровь.
Волк застыл у входа в нору. Он тоже был окровавлен, шкура с ушами с головы содрана, на боку - открытая рана с торчащими рёбрами.
Горька даже не понял, как спустился вниз. Волк ещё дышал. Он зарычал и попытался поднять голову, но узнал Горьку, рычание сменилось тихим стоном и поскуливанием. Волк лизнул руку юноши, скосил глаза и заскулил снова, словно хотел выговорить по-человечески: "Больно, как мне больно!"
Горька видел, что раны зверя смертельны. Кроме того, он видел, что нет волчат. И ему не нужна была Галя, чтобы понять, что же тут случилось. Кое-где трава была вытоптана и залита кровью - это была не только волчья кровь. Картина стала ясно: на логово напали джаго. Четверо пришли сюда перед рассветом и даже не дали волкам позвать на помощь. Драка была короткой. Волчат унесли; скальп с волка содрали, чтобы поглумиться и потом похвастаться трофеем.
Волк снова заскулил и попытался встать, но лишь захрипел от боли и ткнулся мордой в кровь. Тоскливо посмотрел на юношу закатывающимися глазами - ужасен был их взгляд с покрытого засохшей кровью черепа! - слабо взвизгнул и вытянулся омертвело.
Горька встал на ноги. В ушах гудела кровь, с лязгом поднимались и опускались стальные чёрные шторы над прошлым, и Горька видел то логово и мёртвого волка - то пепелище своего дома и разлагающийся уже труп отца с пустым карабином в руках.
Юноша поднял лицо к небу и завыл...
* * *
- Ты уверен, что это они?
Горька никак не успел отреагировать, вопрос в первую очередь возмутил Нину:
- И что с того, если не они?! - прошипела она. - Какая тут разница?!
- Мелочь бешеная, - сказал Димка и получил прикладом по хребту.
- Нет, это точно они, - Горька мелко вздрагивал от ненависти и напряжения. - Смотрите, как волнуются волки.
Четверо волков в самом деле были явно неспокойны. Они не сидели на месте, а ходили туда-сюда за кустами, то и дело молча обнажая клыки и бросая на пост пристальные взгляды.
Лёгкие модули образовывали русскую букву П. За оградой из колючей проволоки стоял открытый автомобиль и бегали два тситсу. Какой-то джаго перегружал из-под высокого навеса непонятные тюки.
- Надо убрать его и тситсу, - сказал Сашка. Галя повернулась к волкам; они зарысили вниз и пропали в траве.
Тситсу забеспокоились почти сразу. Длинноногие, остромордые, они подвывали и взвизгивали, надсаживаясь, в голосах их звучали ярость и страх - но джаго не обращал на них внимания.
Он и погиб первым. Один из волков обошёл кордон, по какой-то перекладине вошёл на крышу и прыгнул сверху, тут же вцепившись в горло и повиснув на джаго - так, что тот крутнулся и грохнулся наземь всей тушей. Тситсу пережили джаго на полминуты - волки расправились с ними беспощадно и быстро.