Иметь и удержать!

Но, разумеется, он этого не говорит. Он просто смотрит на нее, пока она говорит, что ничего не было. Что это ничего не значит.

— Что будем делать? — вновь повторяет Элис. — Может, нам поехать домой?

— Думаю, сначала мне нужно поговорить с ней, — говорит Гарри. — Я ей все объясню. Скажу, что мы были пьяны, и это был всего лишь единственный поцелуй, который ничего не значит.

— Нет. Это я должна ей сказать.

Гарри пожимает плечами. Сейчас ему действительно все равно. Главное, что для Элис это ничего не значит.

— Или, может, не стоит? Я просто не знаю. О черт. Как ты думаешь, она сказала Джо?

Гарри качает головой. Он бы хотел, чтобы Эмили рассказала все Джо, чтобы они из-за этого расстались, и у него появился бы шанс, но все это из области фантазии, и он сознает, что такого не будет.

— Нет. На Эмили это не похоже, и ты знаешь ее гораздо лучше, чем я. Она ему не скажет.

— Нет. — Элис вздыхает с облегчением. — Возможно, ты прав. Она не скажет. О Боже. Гарри, прости меня.

— Не говори глупости, — одергивает ее Гарри. — Тебе не за что просить прощения. Если уж на то пошло, так это я должен просить прощения.

— Нет. Тебе не в чем себя винить. Это просто случилось.

— Да, — кивает головой Гарри, выдавливая из себя улыбку. — И это ничего не значит.

— Вот именно. Ничего.

Джо возвращается на вечеринку и чуть не сталкивается в дверях с Кей. Он жалеет о том, что вернулся. «Чертова провинциальная пьянка», — думает он, наблюдая за тем, как взрослые люди выделывают коленца на танцполе.

— Вот вы где оба, — говорит Джо, заходя на кухню и видя Элис и Гарри.

— Как Эмили? — спрашивают они хором.

— Выглядит неважно, но она думает, что все это из-за усталости. Думаю, она ложится спать.

— Наверное, нам следует поехать домой и присмотреть за ней, — говорит Элис.

— Идея хорошая, — соглашаются Джо и Гарри. Никто из них не хочет больше оставаться на вечеринке.

— Отлично. Пойдемте найдем Салли и Криса и попрощаемся.

Элис тихонько стучит в дверь спальни.

— Эмили? Можно войти?

Тишина. Элис снова стучит. Мужчины внизу, выпивают и смотрят позднее телешоу, и Элис решила, что она должна сделать этот смелый шаг.

— Эмили? Эм? Ты не спишь?

Никто не откликается, и Элис приоткрывает дверь. В комнате темно, и Эмили лежит в постели, но Элис уверена, что она лишь притворяется, будто спит. Дыхание ее слишком медленное, слишком размеренное. Элис подходит к постели и садится.

— Уходи, — говорит Эмили, переворачиваясь на другой бок. — Я не хочу с тобой разговаривать.

— О, Эм. — В глазах Элис стоят слезы. — Мы должны поговорить. То, что было, ничего не значит. Это не то, о чем ты подумала.

Эмили опять переворачивается и садится на постели, недоверчиво глядя на Элис.

— Ты хочешь сказать, что это мне приснилось, будто моя лучшая подруга, тридцати лет от роду, валяется на траве в страстных объятиях моего бойфренда? — злобно шипит она.

— Не было никакой страсти. И мы не валялись на траве. — На мгновение Элис возвращается к тому, что было на самом деле. И она не лжет, страсти действительно не было. Поцелуй был нежным, мягким и милым. Она словно вернулась домой.

Она гонит прочь эти мысли.

— Эм, мы оба были мертвецки пьяны и просто лежали, смотрели на небо, а потом это как-то само собой случилось. Даю тебе слово, что это ничего не значит. Эм, я даже не сознавала, какой сегодня день недели, не говоря уже о том, что я целовалась. И все это длилось секунду. Клянусь, если бы ты пришла секундой позже, ничего бы уже не было.

— Ну, теперь мы об этом не узнаем, не так ли? — говорит Эмили. — Конечно, это длилось секунду. Ты же помнишь, вас застукали?

— Эм, пожалуйста. Я люблю тебя больше всех на свете и никогда не посмею причинить тебе боль…

— Но, Элис, — тихо произносит Эмили. — Ты это сделала. Ты целовалась с моим любимым.

— Эмили, это был только поцелуй. Я же не спала с ним, это был ничего не значащий поцелуй, и кому как не тебе знать, что это такое. Помнишь, когда мы были девчонками, как мы устраивали соревнования по поцелуям с мальчишками? Господи, да что такое поцелуй? И потом, — она не дает Эмили шанса возразить, — ты ведешь себя так, будто Гарри самая большая любовь твоей жизни, а сама уже планируешь заменить его Колином.

У Эмили перехватывает дыхание.

— Я не могу поверить, что ты такое сказала.

— О Боже, Эмили, прости меня, но не притворяйся, будто Гарри твой единственный.

— Как ты смеешь судить о моих отношениях с мужчинами? — ледяным тоном произносит Эмили. — Кем бы ни был для меня Гарри — кстати, я еще не решила для себя этот вопрос, — какое ты имеешь право вешаться на него? Между прочим, будучи замужней женщиной.

Элис устремляет взгляд в пол.

— Ты ведь не сказала Джо?

— Нет, разумеется, я ничего ему не сказала. Может, я и дура, если мне не хватило ума сообразить, что моя лучшая подруга и мой бойфренд флиртуют за моей спиной, но я все-таки не стерва.

Элис все смотрит в пол, а Эмили устремляет взгляд на потолок.

Медленно проходят минута за минутой.

— Послушай, я действительно больше не хочу говорить об этом, — прерывает паузу Эмили.

— Но что мы будем делать? Мы не можем оставить все как есть. Мне плохо. Я не хочу тебя терять, Эмили. Я люблю тебя.

— Ну, об этом раньше надо было думать. — Эмили вздыхает. — Мне так обидно, и я бы сейчас же уехала отсюда, но беда в том, что мне некуда ехать.

— Вы все равно завтра улетаете, — говорит Элис. — Сейчас ты не можешь никуда уйти. Я все-таки хочу, чтобы мы продолжили разговор, Эмили. Я не могу позволить тебе уехать с таким ужасным чувством.

— Наверное, тебе следовало подумать об этом, прежде чем целоваться с моим мужчиной.

Эмили холодно смотрит на нее, и Элис съеживается под ее взглядом.

— Я устала, — продолжает Эмили. — Мне нужно побыть одной. Пожалуйста, уходи.

Элис встает, чувствуя, что опять подступают слезы. Больше всего на свете ей хочется повернуть время назад, а уж если это невозможно, то пусть Эмили обнимет ее и скажет, что прощает.

Но ни то ни другое не происходит.

— Как ты думаешь, — Элис останавливается в дверях и оглядывается на Эмили, — ты сможешь простить меня? Не сегодня, но хотя бы когда-нибудь?

— Не знаю, — отвечает Эмили. — А сейчас, пожалуйста, оставь меня одну. Может быть, мы поговорим об этом утром.

24

Единственный, кто хорошо спит в эту ночь, это Джо. Элис лежит в постели, не смыкая глаз, в ужасе от того, что она потеряла Эмили навсегда. Эмили лежит, стиснув зубы от злости, не в силах поверить в происходящее, а Гарри лежит внизу на диване, думая об Элис.

Время от времени он встает, заваривает себе чай, гладит Снупа, часа в три ночи пытается смотреть телевизор, но сон так и не идет к нему.

Гарри до сих пор не может поверить в то, что произошло прошлой ночью. Не осмеливается верить в то, что это произошло. Он подходит к книжной полке и достает фотографию прежней Элис — шикарной блондинки с безупречным макияжем.

Гарри улыбается. Она теперь совсем другая, и он задолго до вчерашнего дня знал, что влюблен в нее, но надеялся, что это пройдет. Он ловил себя на том, что думает об Элис, в то время как должен был думать об Эмили, но всякий раз он напоминал себе о том, что это, возможно, легкая влюбленность, которая исчезнет так же быстро, как пришла.

До вчерашнего вечера.

До их поцелуя. До той минуты, когда Гарри узнал, что значит держать ее в своих руках, вдыхать ее запах, чувствовать, как обвиваются ее волосы вокруг его пальцев.

В половине восьмого утра Гарри слышит, как кто-то спускается по лестнице, и вскакивает с дивана в надежде, что это Элис, что они смогут поговорить, но это, оказывается, Джо.

— Доброе утро, Гарри. Что ты делаешь здесь, на диване?