Страница 100 из 117
У меня от ужаса перехватило дыхание, а он как будто только этого и ждал, я услышала его то ли полурык, то ли полустон, и он резко ворвался в меня, замер, не разрывая зрительного контакта. Я закричала не от боли, нет. Как ни странно, её просто не было — тут совсем другое. Складывалась такое ощущение, что его энергия входит в меня и проникает в каждую клеточку моего тела. Он становился частью меня, и, самое страшное, я не могла сопротивляться этому. Меня поразило то, что я сама желала стать единым целым с ним, стремилась к этому всей душой. Что со мной происходит? Откуда взялось это непреодолимое желание? Неужели я отношусь с тем женщинам, которым нравится насилие? Ведь это в прямом смысле насилие над телом и моей душой. Я закрыла глаза, мне просто не хотелось смотреть на него, так как он прекрасно видел моё состояние. Собрала все свои силы и начала сопротивляться.
— Открой глаза и смотри внимательно, кто тебя брал, берёт и будет брать! Запомни это, второй раз я тебе не прощу измены. Поняла?! — рыкнул на меня ужасно злой божественный.
Что значит второй? У меня и первого раза-то не было. Что он так злится? Вообще-то, это я должна быть в ярости от его действий! Ну, подожди, ты мне за это ответишь! Я открыла глаза и собралась хоть взглядом показать, что об этом думаю, но это было моей фатальной ошибкой. Его глаза светились, как звёзды, ярко-голубым цветом, они просто пленили меня.
— Обязательно отвечу, но позже. А сейчас, прости, но я не смогу быть с тобой нежным, так что потерпи, маленькая, — чуть охрипшим голосом просветил меня божественный.
Хорошо, что предупредил, мысленно усмехнулась я. Вначале его движения были плавные, словно он давал возможность привыкнуть к нему. Но я чувствовала, что он еле сдерживается, чтобы не потерять контроль, а потом он всё-таки не выдержал и, чуть ли не рыча, стал яростно вбиваться в меня, при этом говорил что-то на непонятном мне языке. От его действий мой разум просто помутился, теряя волю к сопротивлению, я уступила, а точнее, приняла его. После того как это произошло, я стала понимать, что он говорил, но это уже были последние два слова: едины вечно. «Блин, как обидно, что раньше не понимала, о чём он говорит», — подумала я. Последний его рывок, и я провалилась куда-то.
Как оказалось впоследствии, мне стали открываться картины моего прошлого, пусть отрывками, но и этого хватило с лихвой. Первое, что я увидела, — это как открылся портал, из которого вышло три женщины с двумя детьми. Их встречала ещё одна женщина, они о чём-то тихо переговорили, затем передали ей детей. Потом звук стал громче, благодаря этому я смогла услышать их:
— Когда им исполнится двадцать два года, не забудь, это очень важно! Если это не произойдет, то они просто погибнут, и все наши жертвы напрасны. — женщина, что говорила, была с чёрными волосами и изумрудными глазами, я была чем-то на неё похожа. Мама! Это была моя настоящая мама, я чувствовала это. Вторая же женщина чем-то напоминала Лиру, возможно, она её мама.
— Селестина, береги наших дочерей, теперь их жизнь зависит от того, как ты справишься, — говорила женщина со светлыми волосами.
А вот Селестина меня просто поразила, так как была как две капли воды похожа на мою горячо любимую тётю. «Так, дорогая, тебе придётся нам многое рассказать. Куда ни плюнь, сплошное притворство», — я была просто возмущена. Вот от кого, а от тёти не ожидала такой подставы. Тут другая женщина, что была с ними, стала их торопить.
— Быстрей, время! Он может нас скоро вычислить, нам нужно ещё замести следы и увести его прочь из этого места.
— Да, ты права, Элана, нам ещё вход в этот мир нужно закрыть, — ответила моя мама, напоследок посмотрела на меня и скрылась в портале.
Следующее воспоминание из моей жизни было обо мне, но только в прошлой жизни. Как оказалась, я была очень скромной и тихой девушкой лет семнадцати, на тот момент проживала в какой—то провинции вместе с Лирой и Селестиной. Мы часто любили ходить с моей подругой купаться на пруд, туда никто не ходил, это, можно сказать, было наше тайное место ото всех.
— Лир, а давай пойдём завтра на праздник.
— Зачем? — удивилась она.
— Как зачем? Развлечёмся, венки сплетём, к речке сходим, опустим их в воду, с ребятами потанцуем. Как другие девушки, ведь нам уже по семнадцать лет, многие наши знакомые замужем. А мы так ни разу на праздник и не ходили.
— Кэтрин, я понимаю твоё желание и разделяю его, но ты же знаешь, что мы замуж не можем выйти никогда. То, что ты предлагаешь, это самообман, да и парней мы просто не можем обманывать. Представь, что кто-то поймает твой венок и придёт с ним, предложит выйти тебе замуж, что ты тогда делать будешь? Ты же не можешь им сказать, что ещё молода для замужества или кого-то другого любишь? Сразу ненужные вопросы: кого и так далее. Думаю, нам не следует туда идти завтра. Скажем всем, что дел очень много, поступим как всегда.
— Это мы говорим уже два года подряд. Понимаешь, что скоро на нас будут косо смотреть?! А так к девушкам нашим присоединимся, подозрений никаких не будет. Я и по поводу венков придумала, мы концы сильно сплетать не будем, ещё и камень незаметно для всех прицепим, они утонут, и всё. Ну давай, что мы теряем, а так вместе со всеми отдохнём, — мечтательно отвечала я своей подруге, лёжа на траве, щурясь от солнца, с удовольствием беря только сорванную травинку в рот.
— А если тётя узнает? — начала сдавать позиции моя подруга, уже мысленно согласившись на мою авантюру.