Страница 45 из 53
Объективно деятельность кораблей ВМС США и их союзников в зоне Персидского залива была направлена против Ирана; ослабляя его позиции в противоборстве с Ираком в целом и на морских коммуникациях, — в частности Ирак, обвиняя Вашингтон в нагнетании обстановки вокруг "ракетного кризиса" и критикуя его стремление установить свою гегемонию в регионе[352], тем не менее был серьезно заинтересован в бесперебойном вывозе нефти арабскими государствами, предоставлявшими ему не только кредиты на военные нужды, но и экспортировавшими нефть в счет иракской квоты в ОПЕК. По существу, корабли западных стран взяли на себя задачу, выполнения которой военно-морские и военно-воздушные силы Ирака так и не смогли добиться в ходе ирано-иракской войны, то есть взяли под защиту использовавшиеся Ираком и поддерживавшими его в войне арабскими странами морские коммуникации в Персидском заливе.
Именно поэтому иракское руководство, сохраняя антиамериканский тон в публичных заявлениях, не предпринимало конкретных шагов с тем, чтобы воспрепятствовать деятельности кораблей BMC США и их союзников в Персидском заливе. Инцидент с нанесением удара иракским самолетом по американскому фрегату "Старк" носил, по признанию обеих сторон, случайный характер и не стал причиной изменения их подходов к решению проблем в зоне Персидского залива.
Таким образом, военное противостояние в регионе, помимо ирано-иракского вооруженного конфликта, развивалось в основном по линии обострения американо-иранских противоречий с очевидной угрозой их перерастания в военное столкновение между сосредоточенными в зоне Персидского залива формирования вооруженных сил этих двух стран. Присутствие кораблей BMC европейских стран, а также 8-й оперативной эскадры ВМФ СССР, обеспечивавших проводку только своих судов (за исключением Великобритании) и мероприятия по противоминной обороне, не прибегая к наступательным действиям, не оказало решающего влияния на развитие военно-политической ситуации в регионе. Иранское руководство и в обстановке балансирования на грани военного столкновения с Соединенными Штатами не рассматривало европейские страны и группировки их ВМС в Заливе в качестве противостоящей ему и единой с BMC США силой, выделяя более конструктивный и гибкий подход стран ЗЕС к проблемам Персидского залива и их стремление действовать с большей самостоятельностью и независимо от жесткой линии, проводимой Вашингтоном. В этом отношении показательно, что группировки BMC европейских стран и ВМФ СССР в течение всего периода присутствия в зоне Персидского залива не вступали вооруженные столкновения с иранскими силами.
Характер развития ситуации в зоне Персидского залива в 1987 году — первой половине 1988 года, приведший к беспрецедентной эскалации иностранного военно-морского присутствия в северо-западной зоне Индийского океана, в немалой степени был предопределен и ошибками администрации США в прогнозировании последствий принятого решения о взятии под защиту кувейтских танкеров и недостаточной проработанностью планов по обеспечению безопасности коммуникаций на маршруте движения конвоев. Это объясняется принявшей традиционный к тому времени характер уверенностью американских политиков и военных в том, что Соединенные Штаты в любой ситуации способны установить контроль за развитием событий и не позволить им выйти за приемлемые для них рамки, что в данном конкретном случае проявилось в недооценке Ирана как потенциального противника в борьбе на коммуникациях и, особенно, в минной войне на море и переоценке собственных возможностей по организации и ведению противоминной обороны. Даже после неудачного начала операции по проводке кувейтских танкеров, которая выявила неготовность группировки BMC США к обеспечению противоминной безопасности конвоев, подобная "уверенность" продолжала иметь место. Так, на церемонии ввода в строй первого современного американского тральщика-искателя мин типа "Авенджер", несмотря на очевидную актуальность комплектования BMC США минно-тральными кораблями второго послевоенного поколения, заместитель министра BMC США Лоурен Гаррет заявил, что "события в Персидском заливе ставят под сомнение необходимость поступления в BMC новых тральщиков. Мы должны стремиться установить контроль над событиями, а не позволять им управлять нами"[353].
Приоритеты, вокруг которых в дальнейшем завязались основные узлы в противоборстве американских и иранских военно-морских сил, определились уже весной 1987 года. Иран, не обладая достаточным потенциалом для открытого выступления против группировки BMC США в северо-западной части Индийского океана, неизбежно вынужден был прибегнуть к скрытым, "обезличенным" формам борьбы на море, в определенной степени гарантирующим безопасность от ответных ударов. Возможности выбора таких форм борьбы для Ирана были ограничены отсутствием в составе BMC Ирана подводных сил, определенные опасения использовать береговые противокорабельные ракетные комплексы "Силкуорм" в связи с неизбежностью ответного удара по ним и, возможно, другим важным военным и экономическим объектам, сузили выбор до миннозаградительных действий и боевого примёнения легко вооруженных быстроходных катеров в качестве основных форм борьбы на морских коммуникациях и противодействия группировке BMC США.
Акватория Персидского залива с глубинами, допускающими постановку мин практически в любом районе, многочисленные острова и искусственные сооружения морской нефтедобычи, оборудованные для передового базирования легких сил BMC КСИР и ВМС Ирана, представляли собой весьма благоприятные условия для боевого применения минного оружия и плавсредств малого водоизмещения. Тот факт, что командование BMC США не предусмотрело заблаговременно проведение мероприятий по противоминной обороне, а также столь чувствительный для престижа американских ВМС подрыв танкера в составе первого конвоя и неуклюжие попытки использовать его же в качестве гигантского минного прорывателя, еще более стимулировали командование BMC Ирана сосредоточить усилия на создании минных заграждений на известном маршруте пёреходов конвоев и в районах их формирования-расформирования, что реально давало Ирану шанс если не сорвать проведение операции, то в максимальной степени затруднить и задержать ее. Тем более, что обвинения в минировании вод Залива легко можно было отвергнуть как необоснованные, так как в ходе ирано-иракской войны обе стороны использовали в основном одни и те же типы мин, как правило, советского производства.
Последующее развитие событий подтвердило, что избранная Ираном тактика во многом себя оправдала. Выставленные ВMC и BMC КСИР Ирана минные заграждения нанесли прямой и косвенный ущерб морским перевозкам и силам, обеспечивавшим их безопасность. Сильное психологическое воздействие от минной опасности, как оказалось впоследствии не столь значительной, но созданной на наиболее важных направлениях, заставило США перенести начало операции по проводке кувейтских танкеров с первых чисел июля 1987 года на конец месяца, а затем, после подрыва на мине танкера "Бриджтон", отложить выход второго конвоя почти на десять суток.
Администрация США была вынуждена усилить нажим на европейских союзников с целью заставить их подключиться к обеспечению безопасности судоходства в зоне Персидского залива и направить в этот район минно-тральные корабли второго послевоенного поколения, которыми BMC США не располагали. Однако, основываясь на опыте применения в Заливе тральщиков-искателей мин BMC европейских стран, использовавших против иранских минных заграждений преимущественно традиционное тральное вооружение, а не современные подводные аппараты, необходимость их направления в зону конфликта можно подвергнуть сомнению. Кроме того, незначительное количество мин, обнаруженных и уничтоженных в Персидском и Оманском заливах, уже в декабре 1987 года позволило говорить о том, что столь широкое привлечение к обеспечению безопасности судоходства в этом районе минно-тральных сил стран НАТО фактически бессмысленно и не вызвано необходимостью[354].
352
Правда. — 1987. — 3 апреля.
353
The Navy Times. — 1987. — September 28.
354
Syria Times. — 1987. — December 8.