Виртуоз (в сокращении)

Я кивнул.

— На красный пейджер сообщения будет сбрасывать человек, благодаря которому у тебя есть возможность заниматься своим делом. Когда другие клиенты дают тебе работу, этот получает свой процент. Он босс, с ним лучше не шутить. Если надумаешь, сразу копай себе могилу, чтобы зря никого не напрягать. Это тебе ясно?

Я кивнул, уже догадываясь, о ком идет речь. Этого человека я видел в кабинете у мистера Марша. Он был в костюме, распространял запах одеколона и курил иностранные сигареты.

Призрак уложил красный пейджер в коробку и протянул ее мне:

— Ты готов. Бери их.

Нет, подумал я. Определенно не готов.

— Сейчас у тебя все равно нет выбора, — объяснил Призрак. — Свой выбор ты уже сделал. В следующий раз по красному пейджеру вызовут тебя, не важно, нравится тебе это или нет.

Я взял коробку. Призрак поднялся.

— И смотри, продолжай крутить замок каждый день. Разленишься — потеряешь чутье. — Он вынул из кармана связку ключей и бросил мне. — А меня ждет дочка. Во Флориде. Мечты, как видишь, сбываются.

Я обвел взмахом руки все, что нас окружало.

— Спрашиваешь, как я могу бросить все это? Не волнуйся, я не сентиментален. И потом, ничего моего здесь нет.

Я вскинул руки.

— Хочешь знать, чье же тогда все это? А ты как думаешь?

Он указал на красный пейджер.

— Ну а теперь прошу прощения: мне надо напоследок повидаться с дамами.

Конечно, я понял, кого он имеет в виду, и потому ушел, чтобы он мог провести последние несколько минут в Саду сейфов. Держа под мышкой обувную коробку, я выкатил байк на улицу. Всего в нескольких ярдах от меня стоял переполненный мусорный бак. Можно просто бросить коробку на кучу мусора, подумал я. И укатить, не оглядываясь.

Но я открыл бардачок за сиденьем и положил коробку туда. По размеру она как раз подошла.

Стоя на тротуаре, я увидел, как к бордюру на противоположной стороне улицы подъехала машина. Водитель поспешно развернул газету, но я успел мельком увидеть его лицо. Этот человек когда-то приходил в мастерскую Призрака. Харрингтон Бэнкс. Которого друзья зовут просто Харри.

Скорее всего, коп, решил я. Кому еще придет в голову прятаться за газетой?

Я надел шлем и направил мотоцикл к дому Амелии.

Отец Амелии куда-то уехал. Она сидела у себя наверху. Едва увидев ее, я понял: что-то случилось.

— Как поработал? — спросила она.

Я неопределенно пожал плечами: нормально.

— Забавно, а я как раз заезжала в клуб, но тебя там не видела.

Так…

— И никто в клубе даже не слышал, что ты там работаешь.

Я присел на кровать. Амелия повернулась ко мне лицом:

— Чем ты каждый день занимаешься? Что тебе велит делать мой отец?

Она вынула блокнот и ручку, положила их передо мной и села рядом на кровать. И стала ждать, когда я что-нибудь напишу в ответ.

«Не могу сказать».

— Почему?

«Я стараюсь защитить тебя».

— Чепуха! Это что, противозаконно?

«Пока — нет».

— Пока? Что это значит?

«Когда-нибудь объясню. Как только смогу. Честно».

— Чем бы ты ни занимался, эти люди больше не приезжают к моему отцу. Значит, поэтому он и разрешил мне вернуться домой?

Я кивнул.

— Ну скажи, как мне в этом разобраться? Я так зла на него за все, во что он нас втянул. И на тебя — за то, что он сумел втянуть тебя в какую-то дурацкую затею. — Она встала и посмотрела на меня сверху вниз. — И на себя — за то, что каждую секунду хочу быть рядом с тобой. Во что бы то ни стало.

Она приложила ладонь к моей левой щеке.

— Скажи, что, черт возьми, я должна делать?

Мне пришла в голову удачная мысль. И я притянул Амелию к себе и все объяснил без слов.

Мои поездки в «Вестсайдский центр ремонта» остались моей тайной, о них Амелия так и не узнала. Но я продолжал туда ездить. Бэнкса я больше не видел. Либо он перестал следить за мастерской, либо научился маскироваться. Каждый раз, отпирая дверь ключом, полученным от Призрака, я тревожно озирался по сторонам в поисках Бэнкса. Потом входил, лавировал между завалами хлама и несколько часов подряд крутил диски замков.

Однажды, выходя из мастерской, я услышал знакомый голос.

— Сюда, — позвал он.

Обернувшись, я увидел Засоню. Он жестом указал мне на длинный черный автомобиль, тот же самый, который я видел на дорожке у дома мистера Марша.

— Босс велел кое-что показать тебе, — сообщил Засоня. — Решил, что это подействует… как это он сказал? А, благотворно!

Засоня быстро огляделся по сторонам, потом открыл багажник. Я увидел мертвое лицо Джерри Слейда, партнера мистера Марша. Крышка багажника захлопнулась так быстро, что больше я ничего не успел разглядеть. Не увидел даже, цело остальное тело или нет.

— Лично мне не по душе торчать посреди города с таким грузом в багажнике, — объяснил Засоня. — Но сегодня мы наконец добрались до него, вот и… В общем, удачная была мысль. Когда увидишься с мистером Маршем, передай, чтобы на будущее осмотрительнее выбирал себе деловых партнеров.

Я стоял как пригвожденный к асфальту.

— Добро пожаловать в настоящую жизнь, парень.

Он похлопал меня по щеке, сел в машину и уехал.

Лето заканчивалось. Пора было готовиться к началу занятий в школе. Если помнишь, мне оставался еще один, последний, год в Милфордской школе. А Амелии — тоже последний, но в Лейкленде. В одном классе со стариной Зиком. Первый день учебного года прошел тоскливо. Гриффин давно уже учился в Висконсине, и даже моего учителя рисования я нигде не нашел. Оказалось, у него синдром хронической усталости или что-то в этом роде, и когда он вернется в школу — неизвестно. На замену ему нашли бывшего хиппи лет шестидесяти с лишним, поклонника трехмерного, а не «плоского искусства», как он сам выражался.

По всем приметам год обещал быть долгим и нудным.

Но моя учеба закончилась через два дня. В четверг вечером сработал синий пейджер. Я позвонил по номеру, какой-то мужчина на другом конце провода назвал мне адрес в Пенсильвании, недалеко от Филадельфии. И сказал, что меня ждут там через два дня.

На следующий день я купил две сумки для багажа — такие, чтобы вешать их через заднее сиденье мотоцикла, по одной с каждой стороны. В сумки я уложил столько одежды, сколько поместилось, а еще — зубную щетку, пасту и прочее. Уложил свой сейфовый замок. Страницы, которые Амелия рисовала для меня. Пейджеры и все мои сбережения — несколько сотен долларов.

Я зашел в винный магазин через заднюю дверь, чтобы не разбудить дядю Лито, решившего вздремнуть. Проходя мимо витрины магазина по улице, я видел, как он сидит за прилавком, опустив голову на руки. Он часто так дремал, но стоило кому-нибудь войти в магазин, мигом просыпался и делал вид, что просто задумался.

Я проскользнул мимо него и остановился перед кассой, нажал потайную кнопку, и ящик открылся сам. Пересчитав деньги и убедившись, что их не так уж много, я положил их обратно. Взять их я просто не смог. Когда я закрывал ящик, проснулся дядя Лито.

— А? Что такое? Майкл, с тобой все хорошо?

Я поднял два больших пальца. Лучше не бывает.

— Что ты там делаешь? Почему не в школе?

Сегодня он казался постаревшим. Этот человек считал, что он в ответе за все, что произошло со мной, и взял меня к себе, хотя и не был настроен брать под опеку человеческое существо.

И все-таки он попытался. Понимаешь? Приложил старания. Не бросил меня.

И подарил мне обалденный мотоцикл.

Я обнял его в первый и последний раз. И ушел.

О том, что было дальше, мне до сих пор трудно вспоминать. Мне предстояло сделать еще одну остановку. Возле магазина со всяким старьем, где я купил свои первые замки.

Но в тот день мне понадобился не замок. Я подошел к застекленному прилавку и ткнул пальцем в кольцо. Настоящий ли в нем был бриллиант — не знаю. Просто я уже однажды видел его, и оно мне понравилось. Потому я и начал копить деньги.