Погребенные

– Ну… думаю, как раз десять месяцев назад. – Барон, как мог, пытался выйти из положения.

Кристофер опрометчиво улыбнулся, но тут же опомнился под испепеляющим взглядом Нестора. Глаза его так и сверкали огнем.

– Я понимаю, – с расстановкой произнес старик, понизив голос. – Я отлично понимаю… – И вдруг закричал: – Черт возьми, она мне нужна! Проклятье! Я попросил тебя лишь об одном! Единственная просьба! Ничтожная плата за привилегии, которыми ты пользуешься в этом доме!

Все заметили, что Шарлотту передернуло от этих слов. Аура презрительно фыркнула.

Фридрих глубоко вздохнул и выпрямился.

– Я немедленно покину замок, если ты того желаешь, Нестор.

– Как хочешь, – прошептал старик, глядя Фридриху прямо в глаза.

Нестор побледнел. Он стремительно вышел из комнаты, хлопнув дверью. Звук его шагов стих в коридоре.

О чудесах Намибии тем вечером больше никто не говорил…

Возможно, именно рассказы об экспедициях по неизведанным краям и заразительное бесстрашие барона подсказали Кристоферу план действий.

Собравшиеся в гостиной разошлись спать после странного выступления Нестора, но Кристофер не мог сомкнуть глаз. Часы тянулись за часами, а он все думал. Планы в его голове рождались один за другим, но все они никуда не годились. Нужно идти кратчайшим путем. Прямо сейчас, иначе он навсегда потеряет сон. Его снедало любопытство и жажда открытий. И так было всегда – Кристофер просто не умел жить по-другому.

В приюте над его любопытством часто потешались. В голове Кристофера до сих пор звучали крики и смех бегущих за ним по коридору мучителей. Те совали ему в лицо пыльные книги и с наслаждением наблюдали за приступами кашля.

Только брат Маркус понимал Кристофера. Но и его порой пугали любопытство и рвение юноши. Что заставляло Кристофера, задыхаясь и кашляя, изучать старые рукописи и книги, в то время как здоровые дети не испытывали ни малейшего интереса к печатному слову? Брат Маркус не знал ответа на этот вопрос. Да и сам Кристофер не знал.

Взошла луна и осветила оконный витраж: три высокие колонны, которые возвышались над огромной шахматной доской. В просветах между колоннами было небо, причем в первом проеме светило солнце, во втором – луна, в последнем мерцали звезды. К средней колонне была приставлена лестница, верхний ее конец терялся высоко в дымке облаков. По ступенькам взбирался человек. А на шахматной доске он оставил три предмета: Библию, квадрант и астролябию.

Откинув одеяло, Кристофер встал. Лунный свет падал сквозь витраж, рисуя причудливые узоры на обстановке комнаты. А комната у Кристофера была большая, по сравнению с приютскими каморками – просто огромная. В приюте просторными были только спальни, в которых жили десятки детей, да еще столовая. А эта комната принадлежала одному Кристоферу. Войдя сюда впервые, он почувствовал, что наконец сможет свободно дышать в помещении: Шарлотта убрала книги с полки рядом с массивным дубовым шкафом и украсила ее цветами.

Быстро натянув одежду, Кристофер босиком прокрался к двери. Он прислушался, не ходит ли кто поблизости, осторожно повернул ручку и беззвучно выскользнул в коридор. Его комната находилась на втором этаже, в восточном крыле, в конце длинного коридора, рядом со спальнями Сильветты и Даниэля. Спальня Ауры располагалась этажом выше.

Чтобы попасть в центральную часть замка, Кристоферу придется пройти мимо дверей всех спален. В коридоре было темно и мрачно, лишь в самом конце горел одинокий светильник. Все остальное тонуло во мраке. Кристофер едва различал пол под ногами, но зажечь другие лампы не решился.

Осторожно прошел мимо дверей Сильветты и Даниэля. За ними – тишина. Опрометью добежал до светильника и свернул налево, в центральную часть замка.

Ему удалось остаться незамеченным. Большинство слуг жило в деревне; по вечерам они садились на лодку и переправлялись на материк. В замке оставалось человек шесть – они спали в комнатах на первом этаже. Ни ночного сторожа, ни собак на острове не было.

Незаметно прокравшись по коридорам, Кристофер наконец оказался на одной из двух парадных лестниц. Он старался спускаться тихо, но все равно невольно шлепал ногами по гладким мраморным ступеням. К своему огорчению, юноша заметил, что на втором этаже лестница заканчивается – на чердак по ней не попадешь. Наверное, туда ведет какой-то другой ход.

Глаза постепенно привыкли к тусклому свету редких ламп. Коридоры по-прежнему казались вдвое длиннее, чем днем, а причудливые тени пугали. Но Кристофер не отступал.

Он не знал, сколько времени бродит по замку. Любопытство потихоньку сменялось досадой и разочарованием, и чем дальше он уходил, тем чаще подумывал: не вернуться ли.

Вдруг он застыл на месте.

По коридору разнесся пронзительный крик.

Еще один. Кричали за дверью.

Кристофер похолодел от ужаса. Что делать? Звать на помощь? Тот, кто так кричит, наверное, попал в большую беду. Вот только крики какие-то совсем уж нечеловеческие…

Кристофер подкрался к двери. Крики прекратились. Взявшись за ручку, он открыл дверь. От прикосновения к холодному металлу по руке побежали мурашки.

Темнота скрывала деревянные ступени узкой лестницы, ведущей наверх. Очевидно, в конце лестницы – еще одна дверь. Кристофер разглядел лишь узкую полоску тусклого света над последней ступенькой.

Чуть помедлив, юноша сделал шаг. Еще один. Осторожно, стараясь не шуметь, он поднимался все выше и выше. Несколько раз лестница под ним заскрипела – Кристофер замирал от испуга. Чем занимается Нестор на чердаке? Кто так жутко кричит? И главное – как поступит старик, обнаружив незваного гостя?

«Он отправит меня обратно, – подумал вдруг Кристофер, – обратно в приют».

Все тело ныло от напряжения. Добравшись до второй двери, Кристофер долго не решался повернуть ручку. Вместо этого он ощупывал деревянную поверхность. На ней как будто было что-то вырезано. Когда глаза привыкли к темноте, Кристофер разглядел изображение пеликана.

И снова крик! На этот раз еще громче. Прямо за дверью.

Кристофер большими скачками бросился вниз по лестнице. Поскользнулся, ударился коленом о нижнюю дверь. Корчась от боли и прихрамывая, выскочил в коридор.

«Прочь! – вертелось у него в голове. – Скорее!»

Кристофер не знал, сколько прошло времени, прежде чем он снова отыскал коридор с комнатами брата и сестры. Колено все еще болело: он сильно ушибся. К спальне Даниэля Кристофер подошел, все еще прихрамывая. Дверь была открыта.

Даниэль в белой пижаме стоял в проеме. Он был бледен, волосы растрепались во сне. Смотрел он строго и укоризненно. Кристоферу стало интересно, давно ли его поджидают.

– Мать не любит, когда шатаются по ночам, – раздраженно сказал Даниэль.

– Не понимаю, какое твое… – Звук шагов за спиной заставил Кристофера умолкнуть.

Он оглянулся, но лишь краем глаза заметил фигуру, которая мелькнула в свете лампы в конце коридора и скрылась за поворотом.

Даниэль побледнел еще больше, когда Кристофер снова повернулся к нему.

– Это Аура? – спросил Кристофер.

Лицо сводного брата исказилось.

– Иди спать и забудь об этом. – Он хотел было закрыть дверь, но Кристофер придержал ее ногой.

– Что между вами происходит, а?

Дверь снова распахнулась. Даниэль угрожающе двинулся на Кристофера, и тот убрал ногу.

– Я сказал, забудь! Тебя это не касается.

Кристофер упрямо мотнул головой:

– Мне все равно, чем вы двое занимаетесь. Только я-то вам что сделал?

Кристофер понимал, что это был самый неподходящий момент заводить подобные разговоры, но накопившееся негодование охватило его подобно приступу аллергии. Он просто не сдержался.

– Мы с Аурой поссорились, вот и все. – Даниэль становился все мрачнее. – Понятно?

– А я тут при чем?

– Ни при чем.

– Неужели? – Кристофер холодно улыбнулся. – Странно, мне показалось – еще как при чем!