Путь к себе

На своём законном месте в кресле за столом сидел Тамир и выглядел таким бледным и озадаченным, что при виде него мне тут же захотелось развернуться и уйти прочь. Но тот факт, что напротив него сидела такая же напряжённая Оксария, заставил меня остаться. Ох, чует моё сердце, не просто так она решила нанести нам визит…

Наверно, я бы ещё долго стояла в проходе, пытаясь понять, что происходит, если бы меня не подтолкнула вперёд, неожиданно появившаяся Тарша. Вот уж она не стала церемониться и стоить догадки. А предпочла просто спросить обо всём прямо.

— Что происходит? — выдала она раздражённо. — Оксария, какими судьбами в нашем скоромном жилище?

— Присаживайтесь, нужно поговорить, — ответил за неё Тамир, и голос его был напряжённым до неузнаваемости. Это насторожило меня ещё сильнее. Мы с Таршей переглянулись, и заняли места в креслах у камина.

В кабинете повисло странное напряжённое молчание, как будто нам с Таршей собирались сообщить что-то жуткое и никак не решались это сделать. Наконец, я не выдержала:

— Тамир, Окси… Говорите уже. Я хоть и не умею читать мысли, но за то прекрасно чувствую ваше напряжение и какую-то непонятную скорбь. И поверьте, от этого ожидания только хуже.

Оксария вопросительно посмотрела на моего наставника, и дождавшись его какого-то вымученного кивка, заговорила.

— Я пришла к вам за помощью, — сказала она тихо и с каким-то опасением в голосе. Было ясно, что говорить об этом девушке сложно и совсем неприятно. Не тот характер, чтобы просить кого-то, и уж тем более полукровку. Но, видимо, обстоятельства складывались так, что даже такой гордой девушке как она пришлось затолкать поглубже свои предрассудки и переступить через собственные принципы. Это настораживало… — В общем, один из членов нашей группы попал в руки спецслужб (причём не этой страны), и уже больше месяца его держат под стражей. Изучают, так сказать, особенности вида… — она грустно усмехнулась. — Эти странные учёные вдруг поняли, что он не просто человек и единодушно вынесли ему приговор подопытного образца. Нам известно, что пока они стараются его «разговорить». Но он молчит… — Окси опустила глаза, судя по всему, на этом моменте рассказа её железобетонное самообладание всё-таки дало трещину, а голос стал срываться. — Мы исчерпали весь спектр своих возможностей, но… так и не нашли способа вытащить его оттуда. Единственное, что нам осталось, это применение силы, но обойтись без жертв при этом не получиться. Сами понимаете, не так просто взять штурмом военно-исследовательскую базу.

— Мне очень жаль, — в повисшей тишине голос Тарши казался тихим шелестом. — Но я не понимаю, чем в этом случае можем помочь мы?

Окси вздохнула.

— Посмотрите на это, — тихо проговорила она, вытаскивая из узкой сумки-планшетки какую-то фотографию и протягивая нам. Рука её слегка дрогнула, что было совершенно не свойственно для этой сильной и уверенной в себе особы.

Одного взгляда на изображённую на снимке девушку хватило, чтобы понять о какой именно помощи идёт речь. И пусть, на первый взгляд в ней не было ничего примечательного. Ну, чёрные волосы, выстриженные в аккуратное каре, ну узкие очки с жёлтыми стёклами… белый халат врача. Но, самое смешное заключалось в том, что она была как две капли воды похожа на меня!

— Это доктор Эмма Джонс, входящая в группу специалистов, занимающихся изучением пленника, — взяв себя в руки, ровным голосом продолжила Оксария. — Как видишь, Тиа, ты наша последняя надежда.

— Но… чем я смогу помочь? — растерянно проговорила я. — Ведь кроме явного внешнего сходства больше ничего нет.

— Если ты согласишься, то у нас хотя бы появиться надежда. У него появится надежда… — ответила девушка, а в её ярко зелёных глазах читалась тихая мольба. — Возможно, нам удастся его оттуда вытащить, хоть сейчас это и кажется нереальным. Но… если бы ты смогла установить с ним мысленный контакт, это уже стало бы достижением.

— Честно говоря, этого я пока не умею… — с надеждой взглянула на учителя, ожидая его реакции.

— Это только твой выбор, — поспешил ответить он, поднимая на меня уставший взгляд. — И я не стану осуждать, какое бы решение ты не приняла. Пойму, если откажешься, ведь именно эти люди не так давно без разбирательств вынесли тебе смертный приговор. А если всё же решишь помочь, то должна понимать, что это опасно. Станешь ли ты рисковать собой, даже если ставкой будет чужая жизнь? Причём жизнь твоего врага…

Тут-то мне в голову и пришла эта ужасная догадка, от которой я старалась отмахнуться как от назойливой мухи, не веря, что такое вообще возможно. Но факты и странное настроение Тамира только подтверждали все эти страшные предположения, а обрисовавшиеся выводы привели меня в состояние полного шокового оцепенения.

— Окси, кто пленник? — я посмотрела на неё с вызовом, а мир на мгновение замер. Звуки стихли, а в лёгкие перестал поступать воздух. — Скажи… это Лит?

Тарша мигом побледнела и схватилась за край стола с такой силой, что по нему пошли трещины. Она пыталась что-то сказать, но собственный язык её не слушался, а паника, исходящая от неё волнами, напрочь лишала возможности мыслить адекватно.

Мне показалось, она не дышит… не думает… не видит ничего… и единственное, что осталось для неё важным — ответ Окси.

— Нет, Тиа, — сказала Оксария, и эти слова вызвали вздох облегчения племянницы Тамира.

Я тоже успокоилась. Всё же, как бы не относилась к Литсери, но моё уважение он заслужил. И, может, это глупо, но ради спасения его жизни я бы рискнула своей. Не знаю как, не знаю почему, но этот тип стал для меня очень важен. Его выходки, игры, продуманные стратегии… И, честно говоря, если бы когда-нибудь меня попросили выбрать себе врага, я бы не задумываясь ткнула пальцем в Лита. Такому как он и проиграть не стыдно, а уж как захватывает противостояние? Он сильный противник. Жаль что друзьями нам никогда не стать…

— Это радует, — выдала Тарша, глупо улыбаясь, а в её глазах промелькнуло нечто похожее на счастье. Ведь тот, без кого её жизнь потеряла бы смысл, оказался жив, а важнее ничего быть не могло. И пусть он не с ней…. главное, что с ним всё в порядке.

— Так влипнуть мог только один неосмотрительный глупец, — проговорил учитель, задумчиво рассматривая поверхность чашки с давно остывшим кофе. На губах растянулась кривая вымученная улыбка, спокойно лежащие на поверхности стола ладони непроизвольно сжались в кулаки, а голос впервые на моей памяти дрогнул: — Эверио.

Сердце пропустило удар, дыхание остановилось, а всё тело передёрнуло, как от жуткого испуга…

— Что? — сказать, что я была шокирована, значит, ничего не сказать.

Рио? Не может быть! Как?

Что я скажу Максу?

Мой ошарашенный разум отказывался принимать действительность. И даже мысль о том, что с Эверио может что-то случиться, казалась какой-то нереальной и совершенно дикой. Я всегда считала его сдержанным, холодным и опасным, хоть многие и говорили что он законченный авантюрист. Он вызывал у меня чувство панического страха, и по всем правилам новость о его промахе и своеобразном плене, должна была восприняться мной как хорошая. Ведь больше не нужно было опасаться его и его команды. Но…

Этих «но» было слишком много.

— Я согласна, — этот неожиданный ответ пришёл сам собой, и поразил меня саму чуть ли не больше, чем остальных.

Хотя ещё никогда я не была так уверена в правильности собственного решения. И отчего-то не могла допустить даже мысли о том, что этого Рио, которого я, по сути, и не знала-то никогда, больше не будет. Пусть он враг… но он дорог тем, кто дорог мне. А значит, если это в моих силах, я разобьюсь в лепёшку, но эта сволочь будет жить!

В этот момент пообещала самой себе, что обязательно вытащу его из этой истории, хоть и понимала, что это будет невероятно сложно. Тем более, для меня. Для простой молодой девушки, причём практически ничему не обученной.

— Тиа, ты уверена? — мягко спросил учитель, не до конца понимая, что сейчас произошло.