Страница 25 из 71
— Есть — два наряда! — хмуро ответил Курбатов.
Подходя к скале, Алексей почувствовал знакомое волнение — с этой короткой скальной стенки для него начинался новый сезон, и все, что было внизу, в обычной жизни, отступало, растворялось в этом радостном ощущении возвращения в горы…
Глава 7
«…все это в прошлом, прочно забытом.
Время его истекло»
— Тебе, наверное, домой лучше поездом, через Красноярск, — посоветовал Семеныч. — Я утром звонил в аэропорт. Они говорят, у них штормовое предупреждение, ожидается усиление морозов до минус пятидесяти, туман… Короче, порт закрыт и на прием, и на вылет! Самолеты все направляют через Барнаул, так что, дня три-четыре отсюда будет не выбраться!
— Поездом? Так это же, считай, четверо суток ковылять! — воскликнул Захаров.
— Смотри сам, я тебя не гоню! Хочешь — поживи еще у меня, в гостинке. Развлекать, правда, тебя нечем. Тезка твой уехал в Красноярск, оттуда, вроде бы, в Братск собирался. Я сегодня тоже в Красноярск еду, в ГЭССтрой. Может, там какие-никакие объемы для себя выпрошу. Так что, решай! Надумаешь — позвони, часикам к десяти я за тобой заеду…
Как он и предполагал, пассажиров в поезде почти не было, а единственная соседка по купе сошла еще в Иркутске. Больше до самой Читы к нему никого не подсаживали. Зато в Чите оказалось неожиданно многолюдно — по перрону бродили толпы молодых подвыпивших ребят в военной форме. «Дембелей мне только сейчас не хватало!» — тоскливо подумал Захаров, и, словно подслушав его мысли, дверь в купе открылась, и в проеме появились две коротко стриженые головы:
— У вас свободно?…
— Чего спрашивать! Солдату всегда место должно быть! — втолкнул ребят в купе высокий детина в распахнутом пуховике, под которым виднелась заношенная до черноты тельняшка.
Он бесцеремонно хлопнулся на полку напротив Захарова и нагло взглянул ему прямо в лицо. Захаров ответил ему равнодушным спокойным взглядом, потом вновь перевел его за окно, где на перроне суетились не успевшие еще устроиться дембеля.
— Ну, где там у нас бухло? Доставай! — распоряжался между тем «морячок», презрительно поглядывая на сидевшего напротив Алексея.
Парни послушно полезли в свои сумки, на столе появилось две бутылки водки, несколько бутылок пива и какая-то нехитрая закуска.
— А вы с нами не выпьете? — поинтересовался один из дембелей.
— Нет, спасибо! — отказался Алексей.
— Что, западло с простым солдатом вмазать? — ядовито спросил «морячок».
— Ну, почему же! — спокойно ответил Захаров, — Просто у меня правило — в дороге не пить. Тем более с незнакомыми людьми. Мы ведь с вами незнакомы, не так ли? А вы тоже только демобилизовались? Что-то для дембеля вы немного староваты …
— Тебе-то, какое дело, староват или нет? — грубо ответил «морячок», — Я свой долг Родине давно отдал! И не при штабе, а в десантуре!
Он гордо постучал себя по замызганному тельнику. Продолжать этот бессмысленный разговор Алексею не хотелось, и он, прихватив сигареты и зажигалку, направился в тамбур. Вернувшись из тамбура, Захаров зашел к проводнице и поинтересовался своими попутчиками.
— Мальчишки эти — они до Сковородино едут! — пояснила пожилая полная проводница, — А третий у нас регулярно катается! У него уже давно здесь дорожка намята — от Читы до Благовещенска и обратно. Не поймешь — то ли «бич», то ли бывший «зек»… И вечно с ним одни неприятности! То драку затеет, то в карты кого-нибудь обчистит…
— Чего ж вы в милицию его не сдадите? — спросил Алексей.
— Так, ведь не за что! Он же хитрый, сволочь! Выкрутится, да еще и своих попутчиков-собутыльников виноватыми сделает! А билет у него в порядке, не придерешься…
Между тем, обстановка в купе уже заметно изменилась. Один из парней, постоянно срываясь и падая, пытался залезть на верхнюю полку, а второй непонимающими пьяными глазами смотрел на стоявшего в проходе «морячка».
— Тебе что, бабок жалко? Для своего братишки-солдата? Я спрашиваю — бабки есть еще? — настойчиво требовал тот.
Поняв, наконец, что он требует, парнишка полез в нагрудный карман и достал оттуда несколько десятитысячных купюр:
— Вот… все, что осталось… Только нам еще до дома добираться…
— Доберетесь! — успокоил его «морячок», и, забрав деньги, направился к выходу. — Щас я в вагон-ресторан сгоняю по-быстрому!
Спустя полчаса он вернулся в купе еще с двумя бутылками водки:
— Гуляем, ДэМэБэ!
…работать с Рустамом было легко. В связке они ходили уже несколько лет и понимали друг друга с полуслова. Да, собственно, и слов-то было немного: «закрепи…», «выбери…», «принимаю…».
Собравшиеся внизу бойцы негромко обсуждали их прохождение. Добравшись до верхней площадки, они пропустили страховочную веревку через свои «восьмерки» и по очереди спустились «дюльфером», в два прыжка проскочив всю стену до самого низа. Среди зрителей раздались негромкие аплодисменты.
— Ничего! — одобрительно похлопал их по спинам майор, — Могете!
— А то! — в тон ему отозвался Рустам.
— А может, с нами? Своей, так сказать, командой! Что, слабо?
— Ты, майор, «на слабо» нас не бери! — отозвался Захаров, — Мы эти твои спецупражнения в глаза не видывали, а у тебя, наверняка, еще какие-нибудь «супризы» припасены, точно?
— А как же! — усмехнулся майор.
— Ну вот, видишь! Так что, давай, где тут у тебя закорючку поставить нужно? Маршруты, так и быть, оцениваем по пятой категории! С учетом «кое-чего»…
После обеда Алексей с Рустамом стали собирать вещи, укладывать спальные мешки. Заметив, как они сворачивают свою «серебрянку», майор подошел к ним:
— Вы что, уже уходить собрались? А как же соревнования?
— Да зачем мы тебе там нужны! — ответил за обоих Рустам, — Все равно правил твоих не знаем, упражнений не понимаем… Так, для галочки! А «галочку» мы тебе прямо сейчас и поставим — давай свои протоколы!
— Подожди, я думал, мы еще завтра посидим, поговорим…
— Вот, видишь! Поговорим, потом выпьем, потом отдохнуть захочется, на баб потянет… — Рустам с ухмылкой подмигнул майору, — А с бабами, как я понимаю, у тебя напряженка, верно? Так что мы, пожалуй, лучше двинемся…
Рустам застегнул верхний клапан рюкзака, засунул палатку под ремни снизу и затянул их.
— Ну, все, Старый, будь!
Он протянул майору руку, обернулся к Алексею, — Я пойду потихоньку, догоняй! — и, подпирая снизу рюкзак зажатым в обеих руках ледорубом, не спеша двинулся вверх по Бешеной Балке.
— Туда? — спросил майор у Алексея, кивая головой в направлении двух заснеженных вершин в конце ущелья.
— Туда! — подтвердил Захаров, — Хотим траверсом пройти, если получится, конечно… А после — по Кистинке вниз, на Военно-Грузинскую. Ну, давай, что ли, покурим твоих крепких!
Майор протянул ему пачку, подождал, пока он вытащит сигарету и щелкнул зажигалкой.
— А ведь я тебя помню, парень! — наклонившись к зажигалке, неожиданно услышал Алексей его негромкий голос.
— Откуда? Мы, вроде, раньше не встречались… — удивился Захаров.
— Это верно, ты меня вряд ли видел! — ответил майор, — А вот я тебя хорошо тогда разглядел! В одном маленьком южном городке на берегу большого, большого океана… Ты, правда, тогда выглядел получше — модный такой, с усиками! Все бегал с кинокамерой, снимал что-то…
И, заметив, недоуменный растерянный взгляд Алексея, рассмеялся:
— Ладно, не ломай голову! Вряд ли ты мог тогда меня видеть! Да и увидел бы — вряд ли запомнил! На мне тогда и форма была другая — пришлось у одного из местных «одолжить»… Вижу, догадался!
Еще более удивленный Алексей сумел только кивнуть головой. Затем с трудом проглотив сухой комок, наконец, выдавил из себя:
— Ничего себе совпадения!
— Да уж! — согласился майор. — А ты говоришь — «к гадалке»… Тут никакая гадалка не предсказала бы! Я так понимаю, «контора»? Или ГРУ?