Страница 20 из 75
— Ты так аппетитно ешь, прямо хочется ускориться, чтобы тоже все попробовать. И вот еще что: если не будешь нормально питаться, накажу, нет, заставлю есть со мной каждый день. Так я буду знать, что хоть один прием пищи у тебя нормальный. — Хорошо, что уже глотнула, иначе подавилась бы. Что еще за разговоры?
— Это поймут неправильно, — тихо проговорила, ведь если мужчина каждый день проводит с девушкой, все начнут считать, что они пара, а я уже пыталась быть с одним из родственников Императора, мне четко дали понять, что я птица не того полета.
— Это поймут правильно, — я все это время рассматривала свою тарелку, даже аппетит пропал, а на его слова подняла взгляд, пытаясь понять, что он имел в виду.
— У нас давно другое общество, но я все же скажу, как раньше. Ева, позволь мне ухаживать за тобой. — Вот, меня можно поджигать, я пылаю. Это что значит? Нет, что это значит, я понимаю, но как это понимать? Тьфу ты, запуталась. А оно мне надо? Посмотрела в глаза сидящего мужчины, на то, как он сосредоточен, и что сжал сильно вилку с ножом, и пытается улыбаться, но так крокодилы улыбаются, жутко.
Но вопреки всему, мой язык (честно, он сам, я не имею к нему никакого отношения), проговорил:
— Позволяю. — Он чуть приподнял бровь, пытаясь сдержать улыбку, натуральную. — В смысле, ухаживайте, если хотите, и вам… — замолчала. Что же я несу?!
— Попробуй эту рыбу. Ее маринуют по особому рецепту, потом замораживают и только после этого подают, — спасибо, он сделал вид, что все нормально. Золотой демон.
— А историю из детства Алекса Шторма?
— Да, точно. — Он наполнил бокалы соком и начал рассказ. — У меня было очень скучное детство, постоянные балы, приемы, уроки этикета и всей мишуры, и честно, много свободного времени. Отец все время работал на благо Империи, я его почти не видел, и проводил все свое свободное время в библиотеке, так было лет до тринадцати, я был совсем необщителен. Да и не с кем было общаться, тогда принц и принцесса дружили с Криссом, а я не был в компании. Один раз подслушал, как отец говорил, что, если бы у него был помощник, он смог бы больше времени проводить со мной, ведь матери у меня не было. — Мне стало жалко его, жить без мамы очень плохо, просто невероятно. — С этого времени в моей, тогда еще подростковой голове, появился план. Я стал изучать все, до чего смог дотянуться, законы, экономические отношения, политические, и к шестнадцати годам предложил помощь отцу. Он если и удивился, виду не подал, и я стал понемногу работать у него в отделе. После окончания моей учебы в Академии отец, сославшись на свой возраст и что нужно уступать дорогу молодым, отошел от дел, отдав все в мои руки. Только мне уже давно эта работа не приносит того пьянящего удовольствия, как раньше, хотя сейчас у меня в отделе появилась банда, за которой все сотрудники следят с диким восторгом.
Я была поражена как его рассказом, так и намеком на нас.
— В смысле, мечтают, когда мы, наконец, уйдем? — решила уточнить.
— Нет, вы расшевелили нас. Ведь когда долго работаешь, все приедается, а вы энергичные веселые, с вами что ни день, то веселье. Мои ребята все по очереди ходят попроситься к вам в команду. Как они утверждают, 'я готов потерпеть, чтобы присмотреть за этими, а то еще разнесут тут все', а за дверью радуются как дети, что им повезло, и будут рядом с вами. А другие им завидуют, да и все делают ставки, когда Таша завоюет нашего сурового Михаила, который раньше был неприступен.
— Она его не будет завоевывать, — 'обрадовала' начальника.
— Как не будет? А я на Ташу поставил, — да, азартность — это наше все.
— Она сказала, сам сдастся, она только примет капитуляцию крепости по имени Михаил.
— Надо будет, поменять свою ставку. Это же надо! Если бы кто другой мне сказал, не поверил, — он так весело рассмеялся. Я тоже начала хихикать, правда, я не понимала, что именно вызвало такую бурную реакцию. — Он ждет от нее каких-то шагов, привык так, не дождется, будет психовать, наделает ошибок, а потом Таша права, придет сдаваться, потому что уже сейчас любой разговор переводиться на 'эту упертую', 'вредную', да что там, 'фигуристую' и многое другое. Так что я всеми руками за Ташу.
— А ты сам отказался от наследования престола? — случайно вспомнила и решила задать вопрос.
— Было дело. Понял, что там много работы и совсем нет жизни, а я как представлю, сколько надо пахать, будучи Императором, что решил сразу обезопасить себя, да и не мое это. Там столько показательного, а была бы моя воля, я бы на балы вообще не появлялся.
— Да, балы мне тоже не особо симпатичны, тем более, скоро два бала подряд, — я грустно вздохнула и зачерпнула ложечку мороженного, которое нам принесли недавно.
— Два? Странно, знаю про один, он почти через две недели, а во дворце вроде следующий будет через несколько месяцев. Бал в Академии?
— Неа, в поместье Драго, — мороженное было просто волшебным, с кислым соусом из вишни и смородины. Просто идеально, сладость, приправленная кислинкой. Я съела еще одну ложечку и посмотрела вокруг, здесь казалось, что наша столица спит, но это мне из-за деревьев не было видно, что вокруг спешат жители, и это спокойствие очень обманчиво.
— Твои новые родственники? — проявил осведомленность Алекс.
— Еще бы ты не знал, тогда ты был бы плохой начальник спецслужб, — я весело состроила мордашку.
— Да, по работе мне многое известно, но интересней и приятней узнавать это от тебя. Можно мне сопровождать тебя на балу в Императорском дворце? — я сразу хотела сказать да, даже рот открыла, и закрыла, колобок. А Ник? — Твой брат приглашен отдельно, так что он пойдет не сопровождающим, а может с кем-то из девушек, а я очень хочу, чтобы ты была моя партнерша, — опять хотела сказать да, но промолчала. На прошлом балу, моим партнерам был Ваня. — Ева, а давай я просто всем вашим вышлю приглашения, и ты не будешь переживать, что кого-то обидишь и все-таки пойдешь со мной.
— А давай, — я улыбнулась, да он меня понимает и читает как раскрытую книгу уровня букваря. Так ему быстро надоест со мной.
— О чем таком ты подумала, что нахмурилась? — он продолжал меня рассматривать, наклонив чуть голову вбок.
— О том, что я тебе не пара, — совсем тихо, на грани слышимости проговорила.
— Это ты по поводу бала или вообще? — я только подвигала пальцами, показывая, что вообще. — Ева, если уж и говорить, кто кому не пара, то это взрослый мужик такой юной и красивой девочке, и что ты можешь выбрать кого-то такого же молодого и близкого себе по духу. А не вечно занятого, непонятно где пропадающего, да еще и того, кем пугают детей, — он пытался вернуть мне мою шутку, не вышло. — Не думай так, пожалуйста, не сомневайся в себе никогда. Ты еще увидишь, какая ты, и мне придется кавалеров от тебя гонять. И самому стараться, чтобы тебе соответствовать, — он шутил, но на дне его глаз не было веселья. Неужели, и правда, переживает за такое? Ведь ерунда.
— А правда, что ты был учеником магистра Смерч? — он улыбнулся, показывая, что понял мой ход со сменой темы, но позволил перевести ее.
— Это были нелегкие годы в моей жизни. Он тренировал меня не только по полетам, он еще и был моим учителем почти по всем видам оружия и ведения боя. Столько, сколько от него, я ни разу в жизни не получал. Когда был молодой, мечтал, что отомщу ему за все, но вырос, поумнел и понял, что глубоко благодарен учителю, он сделал из меня меня же, вот такой каламбур. А ты откуда это знаешь?
— Он сам сказал, и он, кстати, тобой гордиться.
— Я думал, до такого и не доживу. Надо будет в гости зайти, сегодня смотрел на него и вспоминал, как меня гонял. Хотя знаешь, за меня он так не переживал, как за тебя.
— Считай, все твои мечты о наказании исполнились, я его наказание, — я весело рассмеялась, не говоря, что я еще и родственница, пусть будет сюрприз, если кончено будет, а то может он уже в курсе, и только делает вид.
Мы посидели, проболтав о разном еще наверно с полчаса, а потом у него среагировал амулет связи, его вызывают в отдел. Пришлось нам быстро допивать чай и отправляться на работу.