Кэтрин

- Так что же там написано? - спросил мистер Биллингс доктора Вуда. Кроме Мака, сегодня было еще шестеро: двое за овец, четверо за кражу со взломом; ничего, я думаю, интересного.

- А ты прочти сам, Том, - лукаво сказал Вуд. - Вот тебе листок.

Лицо мистера Тома приняло злое и в то же время растерянное выражение; ибо он умел пить, браниться и драться не хуже любого своего сверстника в Англии, но грамотность не входила в число его совершенств.

- Вот что, доктор, - сказал он, приправив обращение крепким словцом. Вы эти шутки оставьте, я не из тех, кто позволяет шутить с собой! - Тут последовало еще одно крепкое словцо и устрашающий взгляд на собеседника.

- Томми, дружок, ты должен выучиться читать и писать. Посмотри на свою матушку, как она отлично управляется с книгами, не хуже настоящего писца, а ведь в двадцать лет не умела и черточки провести.

- Крестный тебе добра желает, сынок; а что до меня, так ведь я давно уже обещала, что в день, когда ты мне прочитаешь вслух столбец из "Летучей почты", - получишь парик и трость с золотым набалдашником.

- К чертям парик! - запальчиво ответил Том. - Пусть крестный читает сам, если ему так нравится это занятие.

В ответ на это почтенный доктор надел очки и развернул перед собой лист серо-бурой бумаги, украшенный вверху картинкой, изображающей виселицу, а дальше содержавший жизнеописания семерых несчастных, над которыми в это утро свершилось правосудие. Шестеро первых не представляют для нас интереса; но мы позаботились переписать повесть о э 7, которую доктор звучным голосом прочитал вслух своим слушателям.

"КАПИТАН МАКШЕЙН. - Седьмым, кто понес нынче кару за свои злодеяния, был знаменитый разбойник капитан Макшейн, известный под прозвищем Ирландца-Забияки.

Капитан прибыл на место казни в сорочке тонкого белого батиста и ночном колпаке; и, поскольку он исповедовал папистскую религию, в качестве духовного пастыря при нем находился отец О'Флаэрти, папистский священник, личный капеллан баварского посланника.

Капитан Макшейн родился в городе Клонакилти, в Ирландии; он из хорошего рода, восходящего к большинству ирландских королей. Капитан имел честь состоять на службе их величеств короля Вильгельма и королевы Марии, а также ее величества королевы Анны и за свою доблесть не раз был отличаем милордами Мальборо и Питерборо.

Однако же после окончания войны, уйдя из армии, прапорщик Макшейн вступил на путь порока и, став завсегдатаем игорных притонов и веселых домов, быстро впал в нищету.

Находясь, таким образом, в затруднительном положении, он сблизился с небезызвестным капитаном Вудом, и вдвоем они совершили немало дерзких грабежей в центральных графствах Англии; когда же их там слишком хорошо узнали, чтобы можно было и впредь рассчитывать на безнаказанность, они перебрались в западный край, где их не знал никто. Вышло, однако, так, что именно там их настигло возмездие: они попались на краже трех кружек в одном питейном заведении, предстали (под вымышленными именами) перед судом в Эксетере и были приговорены к семи годам каторжных работ в Новом Свете. Вот пример того, что око закона никогда не дремлет; и рано или поздно преступник несет заслуженную кару.

Вскоре после своего возвращения из Виргинии друзья поспорили из-за дележа добычи, и дело дошло до драки, во время которой Макшейн убил Вуда; случилось это на проезжей дороге близ города Бристоля, и, заслышав приближение какой-то повозки, Макшейн обратился в бегство, не успев захватить нечистым путем приобретенные деньги; из чего видно, что злые дела никогда не приносят пользы.

Двумя днями позже Макшейн повстречал некую мисс Макроу, богатую шотландку хорошего рода, ехавшую в своей карете на воды в Бат для лечения подагры и болей в пояснице. Сперва он вознамерился ограбить эту даму; но потом пустил в дело хитрость и, назвавшись полковником Джералдайном, сумел улестить ее так, что она согласилась выйти за него замуж, и они семь лет прожили в городе Эдденборо и Шотландии. После смерти жены Макшейн в короткий срок промотал все ее богатство и, дабы не умереть с голоду, вынужден был вернуться к разбойничьему промыслу. Вскоре он похитил у одного шотландского вельможи, лорда Уислбинки, табакерку из бараньего рога в серебряной оправе и за то был приговорен к публичному наказанию плетьми и к заключению в тюрьму Толбут в Эдденборо.

Однако все эти заслуженные кары не изменили повадок капитана Макшейна; сего года семнадцатого февраля он остановил на Блекхитской дороге карету баварского посланника, ехавшего из Дувра, и ограбил как его сиятельство, так и сопровождавшего его сиятельство капеллана, похитив у первого деньги, часы, орденскую звезду, меховую шубу и шпагу (с ценными украшениями на эфесе), а у второго католический требник, из которого тот как раз читал молитву, и дорожную флягу".

- Баварский посланник? - вставил свое слово Том. - Мой хозяин, Панталонгер, был у него полковым портным в Германии, а сейчас, между прочим, шьет для его сиятельства придворное платье. Оно ему встанет фунтов во сто, не меньше.

Доктор Вуд возобновил прерванное чтение:

- Кхм, кхм! "Католический требник, из которого тот читал молитву, и дорожную флягу.

При посредстве знаменитого мистера Уайльда, закоренелый преступник был предан суду, а дорожная фляга и требник возвращены отцу О'Флаэрти.

За время пребывания в Ньюгетской тюрьме Макшей-на не удалось склонить к раскаянию в совершенных им преступлениях, кроме одного - убийства своего командира; об этом Вуде он сокрушался неустанно и уверял, что всему причиной ирландское виски, - к слову сказать, он и в тюрьме сохранил пристрастие к этому напитку и еще в канун своей казни выпил бутылку.

В тюрьме его навещали некоторые важные особы, как светские, так и духовного звания, в том числе ранее им ограбленный папистский священник О'Флаэрти, который также совершил над ним последний священный обряд (если можно этот идолопоклоннический обряд именовать священным); посетил его и вельможа, при котором состоит упомянутый отец О'Флаэрти, - баварский посланник, его сиятельство граф Максимиллиан фон Гальгенштейн".