Страница 21 из 80
- Доброе утро. Что случилось? – и вдруг девушка почувствовала, что пальцы ее ног словно кто-то сжигает в огне, выворачивает, причиняя невыносимую боль. Она застонала, забилась на постели, сжимая зубы, чтобы ненароком не застонать.
- Тише – тише… Этого я и боялась. Наркотик выводится из организма. Чувствительность и подвижность возвращается. Тебе бы сейчас как-то перед хозяином не открывать это все. – сильные пальцы разминали каждый пальчик, каждую ногу по очереди, через боль возвращая владение ими.
Промяв всю девушку, умыв и переодев ее в чистую ночную рубашку, служанка стала расчёсывать волосы.
- Как вас зовут? – спросила Эспе.
- Лия. И я давно уже служу в этом доме.
- Как давно? Очень давно? И рождение Даниэля помните?
- Нет, это случилось еще до меня. Я ж человек, нас к таким тайнам не допускали… - тихо бормотала Лия, заплетая косу. - Девочка, тут все нехорошо в этом доме. Пресветлый был бы в ярости, узнав, что тут творится. Все его законы попрали. Не доверяй никому, особенно горничным хозяина. Это еще те подлые твари. Искалечат, продадут за просто так.
Эсперанца млела от ласковых прикосновений и ей казалось, что скоро все будет хорошо. Потому что ну никак она не заслужила того, что с ней происходит.
Дверь распахнулась с громким стуком и в спальню ввалился Вельский, следом вошла рыжая молодая горничная в красивом коротеньком черном платьице с белым передничком. Резинки ее чулок выглядывали из-под подола и оттеняли молочную белизну кожи. В руках девица держала небольшой флакончик.
Лия, увидев хозяина, сразу вскочила и склонилась в поклоне.
- Пошла вон. – выплюнул слова Виктор.
Служанка опасливо покосилась на Эсперанцу и выскочила из комнаты.
Виктор вальяжно подошел к кровати, пальцем грубо провел по губам Эсперанцы, стянул лямку ночной рубашки и оголил ее грудь.
Эсперанца дернулась с отвращением – Как ты смеешь??
- Я все смею, моя дорогая. – прошипел он, склоняясь к ее лицу. Поднялся, обернулся к своей спутнице и громко заявил:
- Иветт, познакомься, это недоразумение – суккуба недоделанная. Моя неудавшаяся невеста. Вот решил ее немного воспитать.
Девушка усмехнулась, ее симпатичное личико скривилось, на мгновение стало похоже на крысиную мордочку, и она томным голосом произнесла:
- Все как ты захочешь, мой Господин. Воспитать, так воспитать. Значит ли это, что я могу играть с ней как захочу?
- Сколько хочешь и как хочешь, милая. Только не забывай поить ее из этого волшебного пузырька. И скоро она жить не сможет без его содержимого.
Эсперанца в возмущении попыталась достучаться до сознания Вельского младшего и напомнить, что она Властительница и что ее точно будут искать.
Громкий смех прервал девушку. Виктор облизал пальцы правой руки, схватил Эсперу за сосок, оттянул и сжал с силой. Она поморщилась, сдержав крик.
- Иветт, флакончик подай сюда. А то у некоторых тут чувствительность возвращается. Как бы чего в голову лишнего не пришло.
Горничная, вихляя бедрами, подошла и нагнулась над постелью, провокационно выпятив попку. Виктор приподнял подол платьица, заглянул туда и причмокнул с вожделением.
Иветт капнула несколько капель состава на губы Эсперанцы, затем выпрямляясь потерлась о ширинку Вельского, тот осклабился и запустил пятерню в декольте подруги. Она, не отводя глаз от лица лежащей девушки, захихикала.
- Ледышка, смотри как должна реагировать женщина на мужские ласки – Виктор вывалил большую белую грудь и припал к ней мокрым красным ртом.
Эсперанца чувствовала, как жжение заполняет весь ее рот, от невыносимой горечи начал неметь кончик языка, потом она просто перестала чувствовать что-либо во рту. Ни говорить, ни глотать, ни пошевелиться. Появилось ощущение нереальности происходящего. Окружающие звуки словно проникали через вату.
Вельский и Иветт целовались, целовались страстно, руки Вельского сжимали ягодицы, задирали платье, проникали под кружевные панталончики. Иветт постанывала от возбуждения и терлась обнаженной грудью о рубашку партнера. Эсперанца не могла ни отвернуться, ни закрыть глаза, чтобы не видеть все это.
Когда она поняла, что именно говорит Виктор, то ее сердце просто перестало биться.
- Малышка, поласкай для меня эту фригидную. А я посмотрю. - С этими словами он подтолкнул горничную к Эсперанце, сам уселся в кресло напротив и, расстегнув ширинку, стал поглаживать себя.
Иветт улыбаясь откинула тонкое одеяло, которым была укрыта Эспера, медленно задрала ночную рубашку, обнажив тело девушки, согнула ноги в коленях и широко их развела, открыв ее на обозрение. Встала на четвереньки на постель, подставив попку Виктору, и стала гладить Эсперанцу между ножек, ласкать ее пальчиками. Ужас и отвращение охватили девушку, ей хотелось умереть, лишь бы прекратилось это унижение, молчаливые слезы катились из глаз, застилали пеленой.