Страница 26 из 31
Старагон тупил взгляд, стараясь не двигаться. Гэльвка не знала, что маг ему только что так долго рассказывал, но со стороны парень выглядел жалко. Пот покрывал его глаза, и сложно было разглядеть, просятся ли на них слёзы, но Телини почему-то была уверена, что просятся. Она хорошо его знала. Жестокие маги, могли бы просто спросить парня. Хотя вряд ли он признался бы им в таком случае.
Второй, незнакомый волшебник подошёл ближе к ней. Она отшатнулась, но он всего лишь хотел выпроводить её из зала. Когда они вышли, он прикрыл дверь и обратился к девушке.
- Ты наверняка считаешь нас жестокими и бессердечными?
- Я не понимаю тебя, маг.
Тот сплюнул и повторил на гэльвском. Девушка хотела ответить, что нет, но её перебил собственный желудок.
- Ты голодна? Когда ты последний раз ела что-нибудь?
- Вчера.
- Наверное, твой друг не отважился приводить тебя в столовую. Напрасно. Я даю разрешение. Если что, скажи, что Гилон разрешил. Не уходи далеко, скоро Старагон отправится на завтрак.
- Я, пожалуй, пойду в свою комнату, - сказала она.
- И тогда твоему другу придётся подниматься за тобой, ведь он всё равно захочет тебя позвать. Пожалей его и останься.
Девушка заметила, что маг пялится на её грудь, которая, видимо, слишком сильно выглядывала из-за мантии. Ей было плевать, но вот волшебнику следовало быть хотя бы чуть осторожнее, раз уж в народе известно, какие они все озабоченные.
Она хотела ответить, что не голодна, но передумала. Пусть он только отвяжется.
Маг кивнул и скрылся за дверью. Телини устроилась на лавочке рядом. Есть ей хотелось, но она могла бы и потерпеть. За всю жизнь было и того хуже - голод не сломил её, а только закалил. А теперь придётся терпеть общество магов и наблюдать за Старагоном, который будет стараться не встречаться с ней взглядом и не разговаривать.
Ей хотелось обратно в комнату.
* * *
- Ты думаешь, мы поступили с тобой неправильно? - спросил магистр Дардарон, когда занятие подходило к концу.
Старагон задумался и вспомнил Тарию. Ему было жутко неловко перед ней после того, как маги устроили весь этот спектакль. Гилон намеренно сказал обо всём на гэльвском, чтобы девушка поняла. Но парень был благодарен им. Теперь Тара знает о его к ней отношении, а сам он ещё долго не отважился бы сказать ей.
Потом они встретились в столовой. Молча ели, сидя за столом. Так же молча встали ушли, вместе. Следующий раз они встретятся снова в столовой, но чуть позже. Дардарон закончил занятие раньше, сказав, что никакого толку всё равно не будет.
Он молчал слишком долго, и учитель заговорил снова.
- Другого выбора не было, - голос и взгляд оставались прежними, но уже не излучали страха. - Мы хотели понять и твоё отношение, и её. Она врала, что тоже любит тебя?
- Нет, - ответил юноша. Из-за комка в горле этот ответ застрял. Он прокашлялся и повторил.
- Не следует мне тебе этого говорить, но... - магистр отпустил пару секунд. - Если бы она тоже любила тебя, то таких сложностей с магией не было бы.
- Она же не владеет магией, - сказал Старагон, утерев нос.
- Но энергия есть во всех людях. Я ведь сказал тебе, это все чувства и эмоции. Простые люди не могут управлять этой энергией и с её помощью использовать магию.
Простые люди, - подумал Старагон. Ему теперь казалось, что простота - великое могущество.
- Если ты хочешь стать магом, а ты должен им стать, потому что согласился и принял наши секреты, - не замолкал магистр. - То придётся отпустить девушку.
- Но если она тоже полюбит меня, то всё ведь будет нормально?
Дардарон грустно улыбнулся. Наверное, поэтому он и не хотел рассказывать то, что рассказал.
- Да, и даже чуточку лучше, но... ненадолго. Влюблённость - чувство временное. затем оно заменяется другим. Либо крепкой любовью, либо, что вероятнее всего, особенно в случае с магом, разочарованием, грустью, тоской. Это будет отнимать у тебя энергию точно также, и выпускать в никуда. К сожалению, люди не наделены способностью управлять любовью.
- Вы просите меня разлюбить Тару?
- Да. - Ответил Дардарон резко.
- Но, одновременно с этим, говорите, что любовью управлять нельзя.
Учитель улыбнулся.
- Нельзя приказать человеку полюбить, чтобы он выполнил приказ, но разлюбить вполне возможно.
- Нет, - покачал головой Старагон. - Вы не знаете, что это такое.
- Знаю.
- Вы ни разу не были в моей ситуации...
- Был.
Старагон замолчал. Учитель же продолжил.
- Многие из нас были в твоём положении, а кто-то и не единожды. В том, чтобы разлюбить нет ничего сложного. Но неприятного предостаточно. На самом деле, влюблённость - это иллюзия, обман, который мы применяем к самим себе. Мы обманываем себя в том, что другой человек значит для нас слишком много, что он - тот, которого мы хотим видеть рядом с собой всю жизнь. Мы можем не знать об этом человеке практически ничего, но выдумывать самим себе его положительные качества. Выдумывать оправдания его недостаткам, видеть в нём несуществующую красоту. Разрушить этот обман просто, если смириться с его сущностью. Нужно лишь посмотреть на этого человека ещё раз и попытаться увидеть его настоящим, какой он есть, его недостатки и даже преступления. Потом подсознание само поймёт, что его пытаются обмануть, и через несколько дней, иногда больше, иногда меньше, влюблённость исчезнет. Это может занять не больше пары десятком часов.
Старагон долго смотрел на учителя, сомневаясь, стоит ли ему раскрывать свои мотивы, пока, наконец, не решился.
- Тара, - медленно проговорил он. - Это всё, что осталось от моей жизни. Родителей я не имел, друзей потерял, а затем у меня отняли родину. Единственный человек, который был рядом со мной долгое время, это она, Тария. Оттолкнуть её, это как оттолкнуть собственную мать, хотя я и не знаю, каково это.
- И поэтому ты держишь её здесь, в школе. Я слышал ваш разговор, она хочет вернуться в Каганат. Но ты её не выпустишь.
- Потому что она не дойдёт до Плима. А если дойдёт, то снова станет попрошайкой и не проживёт долго.
- Самое большое преступление против человека - препятствовать ему жить в согласии с самим собой, - поучительно сказал маг. - Что стоит жизнь, лишённая свободы и всего остального?
- Вы хотите, чтобы я отпустил её?
- Я думаю, что ты должен предоставить ей выбор.
Старагон задумался. В памяти навязчиво прозвучали слова Олтанона: "Скорее всего, скоро тебя попросят её выгнать. Скажут это по-другому, но означать это будет именно "выгнать". Внезапно где-то в глубине души возникло чувство, что учитель прав, и, как бы он не пытался отогнать это чувство, оно не пропадало.
Рука старого волшебника легла на его правое плечо.
- Поступай, как знаешь. В конце концов, не буду же я заставлять тебя, иначе нарушу своё собственное правило.
Наблюдая, как он уходит, Старагон пребывал в глубоком сомнении.
- Стойте, - крикнул он. Маг оглянулся через правое плечо. Это вселило уверенность. - Я хотел бы поговорить ещё кое о чём.
Затем он рассказал учителю все свои мысли, надуманные этой ночью. Он рассказывал, но в голове витали сомнения. Дардарон, так же как и Палтанон, не был похож на предателя, на того самого убийцу, но всему виной могла быть наивность Старагона. Вряд ли бы убийца так долго продержался, если бы не умел производить должное впечатление. Как бы то ни было, парень уже начал рассказывать все свои мысли магу, и останавливаться было поздно.
- Вы ведь тоже заметили, что убийства происходят каждый третий день?
- Для новичка, который находится в школе всего три дня, ты неплохо освоился здесь, - проговорил Дардарон. - Конечно же, заметил. Сегодня третий день. Если всё это было чем-то большим, чем совпадение, то этой ночью нужно глядеть в оба глаза.
- Я подумал, что убийца специально делает одинаковые перерывы. Может быть, они вынужденные, а может это трюк, и он хочет нас обмануть.