В поисках диковинных камней Гипербореи

Первый сюрприз нам преподнесло озеро Сейдъявр. Оно не всегда бывает таким умиротворенно-спокойным. Мне оно запомнилось другим – бурным и коварным, едва-едва не поглотившим меня и моего спутника в своей бездонной пучине. Разыгравшаяся внезапно стихия застала нас в моторной лодке посреди озера – мы с геологом Сашей Светличным возвращались в лагерь с восточной оконечности озера. Шквальный ветер, неожиданно прорвавшийся откуда-то со стороны все того же чудища Куйвы, нагнал гигантскую волну, которая обрушилась на наше суденышко. Неожиданно заглох мотор. Саша попытался завести его, отчаянно дергая за шнур, но безуспешно.

– Свеча намокла, – побелевшими губами выдохнул он, – сейчас достану запасную. Только бы успеть!

Схватив короткое алюминиевое весло, я тщетно пытался выровнять лодку, но ее уже закрутило волчком и стало захлестывать ледяной водой. Как часто бывает в экстремальных ситуациях, мысль работала обостренно, будя память и разворачивая целую цепь самых неожиданных ассоциаций. Вспомнился старый шаманский наказ: в минуту опасности надо отдать в жертву стихии свой камень-оберег. А он был всегда со мной – желтый кристалл цитрина, на котором остался энергетический след индийской колдуньи. У меня не было времени для раздумий, и, вытащив из намокшей куртки завернутый в платок амулет, я бросил его в набежавшую волну.

И вот оно, чудо! Это ли мое действие или что-то другое спасло нас от неминуемой гибели? Ураганный ветер неожиданно стих, Саше удалось завести мотор, и после напряженного маневрирования по волнам нам удалось все же дотянуть до причала. Этим случаем не ограничилось влияние неведомой враждебной силы на новоявленных пришельцев. Спустя пару дней у нас неожиданно пропала сама моторная лодка, поиски ее по всему озеру были безуспешными. А когда вслед за этим исчезло наше продовольствие из продуктовой палатки, мы поняли, что надо сматываться с этого заклятого места. Захватив наши трофеи – образцы минералов с Сейдъявра, – мы по горной тропе вышли на «большую землю» – рудник Ревду. А впереди нас поджидала самая удивительная находка в Ловозерском массиве.

Тайна ловозерского гиацинта

Геологи при поисках самоцветов в новых районах старательно собирают по крупицам информацию – от старых отчетов исследователей и архивных сведений до местных источников. Даже всевозможные истории и легенды, связанные с камнями и живущие в народе, для геолога рабочий материал. Ну а находки старых заброшенных выработок-копей – это уже прямые признаки былого старательского промысла. Значит, в этом месте надо искать тот или иной самоцвет. Так было при поисках цветных камней на Урале, в Сибири, Средней Азии и Карелии, где всегда существовал каменный промысел. Другое дело Кольский полуостров – неведомая и первозданная страна, в которой местное население, лопари (саамы), с незапамятных времен занималось только оленеводством и охотой. Но они с благоговением почитали и охраняли от пришельцев каменные сооружения – сейды, доставшиеся им от далеких предков человечества – гипербореев. Мы, молодые геологи, волею судьбы попавшие в этот дикий и неведомый край с поющими камнями-сейдами, ощущали какой-то необычайный романтический настрой. Мы чувствовали себя первопроходцами, первооткрывателями диковинных, ранее не встречавшихся в нашей практике минералов.

Душой нашего небольшого поискового отряда был мой товарищ еще по Уралу Юрий Степанович Кобешев. Это был удивительный человек, «уральский самородок», не получивший специального образования и уже тогда признанный одним из лучших минералогов. Камни были его страстью и целью жизни, ради них он забывал обо всем личном, а лучшим отдыхом для него было копаться в своей домашней коллекции. Ну а Кольский полуостров сулил, казалось, большие находки. Когда мы ушли с Сейдозера от «разбушевавшегося» великана Куйвы, то оказались на редкометалльном руднике «Карнасурт» в северо-западной оконечности Ловозерского массива. И там рудничные геологи посоветовали нам спуститься в глубокую шахту, где наряду с ценной рудой была неожиданно вскрыта пегматитовая жила с многочисленными минералами. Эта жила, названная Юбилейной, оказалась настоящим минералогическим чудом. В ней встретились редчайшие минералы, не известные больше нигде, кроме Кольского полуострова. Кобешев насчитал около пятидесяти минералов с оригинальными названиями в честь исследователей, ученых, таких как ломоносовит, ферсманит, беловит, белянкинит, куплетскит и многие другие. Встретились и новые экзотические минералы, названные в честь покорителей космоса – комаровит и армстронгит, а также редчайший раит – по названию легендарного плота, на котором знаменитый норвежский путешественник Тур Хейердал совершил свое удивительное путешествие по морям-океанам.

Невзирая на сырость и полумрак, освещая фонариками стенку выработки, где обнажалась жила, мы вдохновенно отбирали каменный материал и складывали его в рюкзаки. Это был ценный и редкий коллекционный материал, который интересовал не только наши музеи, но и многочисленную армию любителей-коллекционеров из многих стран. Окрыленные успехом, мы доставили отобранные камни на нашу перевалочную базу в лопарский поселок Ловозеро – центр Ловозерского района. И здесь нас ждали новые приключения.

Как-то в оленеводческой столовой к нам подошел местный лопарь и, узнав, что мы геологи, пожелал сказать нам нечто важное. Такое случалось редко, ибо местные жители сдержанны и неохотно общаются с приезжими. Лопарь, будучи слегка навеселе, поведал нам следующую историю.

– Был у нас, ребята, в Ловозере один парень, звали его Пашка Комар. Работал, как и мы, то в оленеводческой бригаде, то в рыболовецкой артели, но нигде долго не задерживался из-за своего гнусного характера. Одним словом, Комар жужжал постоянно и жалил людей злыми словами. И вот как-то Комар приобрел лодку с навесным мотором и стал сам рыбачить на Ловозере и катать туристов али каких людей за бутылку-другую. Как говорится, какой лопарь не любит хмельного – все мы грешны. Но Комар пристрастился к зелью так, что жить без него не мог. И это его сгубило. Но дело не в нем, а в истории, которая с ним приключилась.

Комар зачастил ездить на лодке к побережью горы Вавнбед. А то место у нас считается заповедным, туда никто не сует своего носа. Там ишшо сейд каменный на горе стоит, как положено. И вот как-то, вернувшись оттудова, Комар поделился своей тайной с единственным дружком Васькой Лубяным. Он показал накопанную на горе Вавнбед горсть необыкновенных камней. Эти камешки сверкали на солнце так, что слепили глаза, все гладенькие, по форме как пирамидка, а твердые такие, что стекло без труда резали – стеклорез не нужон. Ну и посчитал Комар, что открыл на горе Вавнбед алмазы. На радостях дружки три дня обмывали находку лопарских алмазов. А потом, придя в себя, Комар взял камешки и повез их на рудник Ревду. Но вернулся он через пару дней совсем подавленным – не подтвердилась его находка. Комар с горя запил еще крепче, а потом его угораздило пьяным сесть в свою лодку. Отправился на прогулку и с концами – через несколько дней его опустевшую лодку прибило к берегу. Вот такая история. А что за камень то был, бог его знает.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «