Пока ты веришь

}Иногда до нее долетали звуки с хозяйской половины дома: шаги, неразборчивые голоса, хлопанье дверей, но в ту часть, где располагались кухня и помещения для прислуги, после ухода господина Блэйна никто не заглядывал.}

}Девушка не знала, что и думать.}

}Еще вчера она считала мэтра Дориана чудаковатым добряком и удивлялась, отчего люди возводят напраслину на магов, называя тех злобными и опасными. А сегодня, как в первый день, испугалась: вдруг не врут? Закрывала глаза и видела его рядом с собой, чувствовала вцепившиеся в плечи пальцы, слышала громкий, срывающийся от ярости голос. Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы не Эйден…}

}Если бы не Эйден, то и не начиналось бы ничего. А теперь ее вернут в тюрьму, и придется отрабатывать остаток срока по приговору уже в другом месте, где вряд ли будут кормить так вкусно, позволят читать книжки и прогуливаться в саду.}

}А еще Эби тревожило, что станет с Джеком. Не хотелось, чтобы мэтр Дориан взялся его переделывать и отучать от всего, чему он, оказывается, успел научиться. Ничего же плохого. За нее вот заступился. Даже настоящий человек не всегда за другого вступится. А Джек хороший. Безмозглый, бесчувственный, но если воспитывать его, как саму Эби отец с матерью воспитывали, чтобы по уму все делать и по совести, он и вести себя будет соответствующим образом: слабых защищать, помогать всем. Оно понятно, что для слуги такие качества лишние, но для человека, даже механического, наверное, нет.}

}Эбигейл никогда раньше так много не думала. И от этого аппетит проснулся. Или от того, что уже ночь наступила, а она с самого утра ничего не ела.}

}Прислушавшись и убедившись, что в доме все уже спят или, во всяком случае, не бродят по комнатам (господин Дориан мог и до утра в лаборатории сидеть), Эби зажгла свечу и вышла в коридор. Быстрым шагом миновала ведущую в подвал дверь и заскочила в кухню. Какую бы кару ни придумал ей маг, разрешения брать из холодильного шкафа все, что ни пожелается, он не отменял.}

}– А я все жду, когда же ты проголодаешься.}

}Хорошо, что, услыхав этот голос, девушка окаменела от страха, а то выронила бы свечу и не увидела бы господина Мерита, сидевшего на широком подоконнике с книгой в руке. Читал, что ли? Здесь? В темноте?}

}– Не стесняйся. Тебе нужно поесть.}

}– Уже не хочется, – буркнула Эби.}

}Развернулась к двери, но мужчина оказался быстрее, подлетел и перегородил выход.}

}Девушка выставила вперед руку со свечой. Живой огонь – от любой скверны оберег. А Эйден в свете колышущегося пламени выглядел не лучше кладбищенской нечисти, словно только-только некромант залетный его из могилы поднял. Нос острый, резкие скулы кожей обтянуты, под глазами черные круги, а в самих глазах бесовское пламя пляшет.}

}– Не бойся, – усмехнулся этот упырь. – Сейчас уйду. Только хотел сказать, чтобы ты не переживала насчет Дориана. Он знает, что не прав, но извиняться не станет.}

}Извинений Эби и не ждала. Чего другого – да, но не извинений. А если Эйден не врет и маг на нее не сердится, то совсем хорошо.}

}– И я не стану, – добавил он и протянул ей перевязанную синей лентой картонную коробочку, которую девушка сначала приняла за книгу. – В качестве компенсации за причиненные неудобства.}

}Эбигейл не шелохнулась – так и стояла, вытянув перед собой руку со свечкой.}

}– Это конфеты. Вряд ли ты когда-нибудь такие пробовала.}

}При слове «конфеты» живот предательски заурчал.}

}– Возьми. Иначе не уйду.}

}Просто выбора ей не оставил!}

}– Доброй ночи, крошка Эби. Завтра нас ждет чудный день.}

}Услышав, как закрылась за ним ведущая в холл дверь, девушка швырнула на стол нежданный подарок, вытащила из холодильного шкафа первую попавшуюся тарелку и вернулась с ней в свою комнату. Но паштет – а в тарелке был именно паштет из печени – оказался несвежим. Эби сперва съела немного и лишь потом разглядела белое пятнышко плесени на обветренной корке.}

}Пришлось опять идти на кухню. Опять боязливо ускорять шаг у входа в подвал, где сегодня особенно громко рычало чудовище. Опять искать, чем бы подкрепиться, на этот раз принюхиваясь к каждому блюду.}

}А конфеты… Конфеты лежали в коробке, каждая в гофреной розетке из хрустящей промасленной бумаги, круглые, шоколадные, присыпанные тертым орехом. И внутри орех, только целый, в нежном сливочном креме. Эби лишь одну взяла, попробовать…}

}А пустую коробку утром выбросила. И ленточку тоже…}

}Глава 8}

}Сидда Бейнлаф вернулся в Салджворт утренним поездом.}

}У вокзала его ожидал экипаж, но Бейнлаф не торопился. Присел к чистильщику обуви у выхода на перрон и флегматично наблюдал, как мальчишка трет щетками его ботинки, старые, разношенные, а потому невероятно любимые. Иногда Сидда думал, что он станет делать, когда придет пора отправить ботинки в утиль. В чем будет ходить? Как?}

}Он часто думал об этом. Чаще даже, чем о том, как станет жить, когда в утиль отправят его самого. Все-таки возраст – седьмой десяток пошел на убыль. Здоровье уже не то. Глаза подводят. Руки – только и осталось, что перо держать. А раньше, бывало, в каждой по револьверу, в ушах ветер свистит… Доктор уши велел беречь. Какой уж тут ветер? Да и пустое. Это по молодости кажется, что ты, на коне лихом да во всеоружии, – герой-боец. А потом понимаешь: пешка ты, не больше. И при офицерских эполетах пешка, фигурка бестолковая. А тот, кто фигурки двигает, не в поле пукалками размахивает, а в чистом кабинете сидит, перышком скрипит, уши от ветра бережет. И к пятидесяти годам Сидда себе такой кабинет заимел. Небольшой поначалу. После – попросторнее. А одиннадцать лет назад занял уже тот, из которого, думал, только вынесут его. Но, может, придется и на своих двоих уходить. Вот завалит это дело – как пить дать придется.}

}А куда ему идти?}

}Семьи не завел – не с его работой. К домашнему покою не приучен. Приятелей, таких, чтобы не о деле поговорить, а просто за жизнь, из-за профессиональной скрытности так и не заимел. Живность, кошки всякие, псины, – все не про него. Коротать недолгий век в пустой квартире с угрюмой экономкой? Увольте! То есть и не думайте, чтобы уволить!}

}Сидда Бейнлаф еще послужит. Республике послужит, народу.}

}Это он, народ, думает, что Сидда ему не нужен, что можно как-то и без контрразведки жить, особенно в мирное время, и знать не знает, что не бывает его, мирного времени. Никогда. А значит, без Сидды и его ведомства не обойтись.}

}– Доброе утро, шеф! – Кентон, адъютант, служивший при Бейнлафе четвертый год, ожидал его у экипажа. – Домой или в управление?}

}– В контору.}

}– Фрэнк, в контору! – Отдав распоряжение кучеру, молодой человек распахнул перед начальством дверцу. – Как прошла поездка?}

}– Поездка неплохо, – Сидда вспомнил мягкое купе, вежливых проводников, живописные виды, открывавшиеся из окон. – А прием у Гринсла – хуже некуда. Лютует старик. Сказал, если не разберемся с делом Лленаса…}

}Шеф Бейнлаф, не продолжая фразу, хлопнул ладонью по кулаку. Ничего хорошего этот жест не означал.}

}– Кофе мне, – затребовал Сидда, добравшись до кабинета, а в кабинете – до любимого не меньше ботинок, изрядно уже продавленного кресла. – Кофе, последние материалы по делу и через полчаса всех сопричастных сюда.}

}Госпожа Марджори, сухопарая, не первой молодости шатенка с постным вытянутым лицом и при этом невероятно живыми темными глазами, зная предпочтения шефа, принесла сначала кожаную папку, до обидного тощую, а после – поднос с кофейником и тихо присела за столик в углу, готовая записывать каждое прозвучавшее слово.}

}А слова на язык Бейнлафу просились такие, что никак для записей не годились.}

}– Ну что, господа? – спросил он у собравшихся вскоре подчиненных.}

}Господа уныло молчали.}

}– Плохи наши дела? Вернее, одно дело. Никак, да? Мало того что чужака не нашли, так еще и конкурентов у себя под носом проморгали?}

}Господа заинтересованно приподняли головы.}